Евгений Лиманский - Признание… II. Учебное пособие для начинающих гетер

– Тебе надо решить, что с ними делать. Только мать туда не води пока. Знаешь, если честно, я тоже не знаю, что делать с этими фото. Но у меня рука бы не поднялась уничтожить эти шедевры.

Вечером, когда я закончил все свои дела, я, наконец-то сел за компьютер. Но на пороге чужой тайны, которую, с другой стороны, мой друг решился сам передать мне из рук в руки, мной вдруг овладело странное оцепенение. Я отчётливо представил себе Алекса, сидящего перед ноутбуком в окружении хоровода Ев, таких близких и желанных совсем недавно, но уже совершенно недоступных.

Я увидел, как в полупьяном бреду, он зачем-то начинал проверять СМС и WhatsApp. А вдруг там появилось сообщение от неё? А там, конечно, ничего не было и не могло появиться. Я также увидел, как он советуется с единственным другом и собеседником, бутылкой Hennessy, и буквально физически ощутил ужас его одиночества и одновременное желание сохранить человеческое лицо.

Я вставил флешку, открыл папку «Ева» и увидел перечень пронумерованных файлов с названиями. Файл под номером один назывался «Предисловие», я открыл его 4 4 Предисловие от Алекса изложено в первой части «Признания…» .

Прежде чем перейти к содержимому этих файлов, я хочу заметить, что Алекс предпринимает попытки всячески минимизировать сходство описываемых героев и событий с реальными людьми. В том числе он перемещает своих героев в пространстве и скрывает истинное время происходящего. Обозначенный им в самом начале срок в десять лет не вяжется с изложенным мной в предисловии. В свою очередь хочу сказать, что эту подушку безопасности создал уже я, то есть выдержал указанные десять лет, прежде чем опубликовать эти записки.

На самом деле долгое время существовал целый ряд причин, по которым у меня были сомнения в возможности какой-либо публикации.

Первая, это, конечно, этическая. Не хочу, чтобы ныне здравствующие люди по какой-то неведомой причине примерили этот текст на себя. Меня бы это очень не обрадовало. Справедливости ради надо сказать что, была и другая причина, сдерживающая какие-либо мои действия по отношению к этому тексту. Это, прежде всего, его сомнительность с точки зрения Российского законодательства и общественной морали. Но как раз эту причину я решу с помощью опытного редактора.

Но годы шли, а текст так и хранился на той самой флешке без какого-то использования. Прошу прощения, использование, конечно, было.

Во-первых, Саша назначил меня соавтором, и, как соавтор, я, конечно, должен был поучаствовать в правке текста. У меня, естественно, возникло желание высказать своё мнение тоже. А по мере того, как у меня ещё появился доступ к дополнительной информации, я стал делать это намного более осознанно. Собственно, как вы можете видеть, я делаю это уже очень активно.

И вот через долгих семь лет, я в очередной раз решил поинтересоваться в интернете бывшими героями этого повествования. Оказалось, что в жизни двоих из них произошли большие перемены. Скончался муж главной героини, а она стала безутешной, но богатой молодой вдовой с двумя детьми на руках. Тут, правда, по отношению к определению «богатой» есть некоторая неопределенность в зависимости от наличия или отсутствия завещания, о котором при жизни должен был позаботиться ее муж, а при наличии завещания, собственно, от его содержания. Как мы помним еще из первой части, у мужа главной героини есть еще сын от первого брака, да и другие родственники, наверное, имеются.

По поводу кончины супруга Евы предвижу хрестоматийный, а с некоторых пор ставший ещё и популярным, возмущённый и логичный вопрос:

– Что же у вас люди мрут, как мухи?

Что поделаешь, человек смертен, а тем более, если этот человек – мужчина, подверженный синдрому «Золотого петушка». Я проверил в интернете, там нет подобного устоявшегося термина, кроме собственно первоисточника, применительно к мужскому образу жизни или поведению. Значит, я буду хотя и не первым после Александра Сергеевича, применившим его к описанию мужчин зрелого, если не сказать преклонного возраста, но первым, кто использовал это определение именно как психологический термин с ударением на синдром для описания такого образа жизни. Синдром этот заключается в том, что мужчина не нянчит внуков и не выращивает клубнику на приусадебном участке сообразно своему возрасту, а пускается во все тяжкие, создавая для самого себя (и только для себя) иллюзию вечной молодости, разыгрывая героя любовника или даже счастливого молодожёна.

Именно в такой последовательности у меня первый раз возникла эта мысль. Сначала применительно к моему другу, когда я узнал историю его ухода из жизни, а потом уже по отношению к мужу главной героини. Поэтому я смело добавляю к основному лейтмотиву данного повествования истории «героини нашего времени» (пока без дальнейшей конкретики и, если следовать выводам моего друга, и терминологии Михаила Юрьевича Лермонтова) ещё одну тему, которая незримо присутствует в этом тексте, под условным названием «Синдром Золотого петушка».

Кстати, что касается самого термина «герой нашего времени». Здесь уместно вспомнить, что думает по поводу романа Григорий Виссарионович Белинский. Он говорит, что, Михаил Юрьевич Лермонтов описывает жизнь и историю не какого-то выдающегося деятеля, а типичного человека своего времени, и именно это значение придаёт термину «герой». То же самое хочу сказать и о Еве. При всей её неординарности, она – типичный представитель нашего времени.

Следующей очевидной моей мыслью в этой логической цепочке стало то, что исчез основной моральный барьер для того, чтобы попробовать каким-то образом опубликовать этот текст. Не знаю почему, но именно перед мужем главной героини я, почему-то в первую очередь, чувствовал некоторую моральную ответственность за всё, что изложено в Сашином тексте.

Но была ещё и сама Ева. И здесь моё отношение было несколько иным. Хотя бы в силу того, что она, по моему мнению, была и косвенной, но причиной гибели моего друга. Но как раз именно она интересовала меня в первую очередь Она была единственным экспертом, который может внести полную ясность в содержание. В связи с этим прежде, чем предпринимать какие-либо дальнейшие действия по отношению к этому тексту, я решил обязательно переговорить с Евой, или теперь лучше будет говорить, с Евой Станиславовной. Для этого, конечно, надо было выждать ещё хотя бы полгода, пока не улягутся скорбные переживания из-за потери близкого человека и не утихнут финансовые страсти по поводу его движимого и недвижимого.