Николай Кокурин - Сказочки для отчаянных. №№ 00-88

– Может влияет хвойная составляющая материи? – Подумала табуретка.

Заднее место художника было костлявым, но радости это не омрачало, табуретка думала о возможных открытиях и благодарила судьбу, за то, что уже случилось.

Священник, по всей вероятности, оказался тем самым, о котором говорили табуреты. Он был другом художника и, купив себе новый компьютер, стол и кресло, старый комп подарил товарищу. Иногда друзья пили в сторожке чай, молились, беседовали и занимались компьютером.

Ближе к Рождеству беседы стали витать вокруг праздничного концерта, его художественного оформления и установки Ёлки прямо в храме, где и намечалось представление. На компьютере писали сценарий проведения праздника и проговаривали его вслух. Табуреточка хватала каждое слово. И вот, что ей стало известно:

– Праотца Аврама посетили Три Ангела в виде странников, у каждого из них был посох Пастыря. Один посох из певка (сосны?), другой из кедра, третий из кипариса, хвойных деревьев. Один из ангелов был прямым Голосом Творца Миров, Его материализовавшимся Словом, остальные два сопровождающие. Они навестили Аврама, чтобы поддержать и ободрить, он очень хотел иметь детей от любимой своей жены Сары, но смолоду у них это не получилось, а теперь уж и состарились, детородный возраст был далеко позади. Но, видя веру и усердную молитву Аврама, Творец пообещал ему, что будет у него и Сары сын. Сара даже рассмеялась, услышав такое абсурдное обещание: может ли забеременеть женщина, когда у неё яйцеклетка не вырабатывается?! Если бы это не был Голос Творца, тогда, разумеется, не может, но обещание было дано и в срок исполнено. А нынче у Ангелов было ещё одно дело в ближайших городах, Содоме, Гоморре и ещё трёх с ними рядом. От Аврама и Сары, которых отныне нарекли Авраамом и Саррой, Ангелы отправились в те города, предварительно оставив свои посохи во свидетельство данного обещания: посохи из разных деревьев срослись, а в последствии пустили корень и процвели деревом до сель не виданным, которое мы теперь называем Елью или Ёлкой. Непосредственно из того первого дерева в дальнейшем была выстругана шпала и использована во время строительства храма Соломона. После какое—то время, по—разрушении храма, шпала была использована в сооружении моста над протокой. Затем, благочестивыми последователями Моисея возложена в купель в Вифезде, при схождении куда Ангела (по всей вероятности ради этого дерева), и возмущении воды исцелялись болящие – первый по возмущении. Когда тот же Голос Творца Миров уже воплотился, а не просто материализовался на какое—то время, но Его не признали и решили убить, по некоторому стечению обстоятельств или совсем обезумев в своём жестокосердии эту шпалу извлекли из купели, где она за сотни лет окаменела и стала по тяжести вровень с железобетонной. Возложили на Воплощённого Богочеловека, предварительно избив Его до полусмерти, заставили нести эту тяжесть до горы Голгофы, где, прибив кое—как (ведь ужасно твёрдым стало бревно) Его руки к этой шпале и повесили на столб, к которому прибили ноги. Всего было использовано четыре здоровенных гвоздя, именно четыре, а не три, как говорили некоторые, мол, один украл цыганёнок, благодаря чему, якобы, Господь благословил цыганское тунеядство и воровство. Может цыгане думают, что тем самым распятому было легче? Скорее всего наоборот: одним гвоздём если обе ноги прибиты – мучительней терпеть. Разве, что за большую муку благословить цыган?! Отсюда вывод: подобное предание от лукавого, лишь бы не работать. Кто первым назвал то новоявленное древо Жизни из трёх посохов Елью, достоверно не известно, но предположительно сам Авраам и назвал или его племянник Лот, который эти посохи и поливал, пока те не пустили корни. Само название говорит о божественности древа: Ель = ЭЛЬ, т. е. Великий, Почтенный, Бог. И ведь не только срослись посохи, не только пустили корни и процвели, но ведь и семена дали, отростки. Данное чудо равноценно чуду рождения Исаака от Сарры. Так и до сих пор Ель остаётся символом Вечного Древа Жизни, что свидетельствуется раскиданными веточками ёлок в процессиях погребения умерших, ибо именно на этом дереве был убит Голос Божий и Бог, Который победил смерть и воскрес. Кроме того, оказалось, Распятый был плотником и даже привнёс новое в мебельное производство – первым сколотил стул и стол, известный нам ныне, чему доказательство – фильм Мела Гибсона «Страсти». И Сам впервые использовал их во время Своего прощального ужина, до этого все кушали сидя почти на полу, скрестив ноги, на невысоких лавочках и столиках, такие остались в некоторых восточных странах. И, конечно, материалом для новой мебели служила Ель. Слава Рождественской Ёлке, Слава Господню Кресту!

Для Табуретки это было величайшим откровением и шоком. Вот, мол, мой далёкий предок имел божественную природу и участвовал в таких передрягах и исторических процессах. Но ведь и мне досталось не маловажное – быть седалищем почти Моисеевым и не для книжников и фарисеев, но для поклоняющихся Творцу в Духе и Истине.

Художник не писал икон, но и живописью уже не занимался. У него было особенное благословение – писать лица людей, усопших, лежащих на смертном одре, если родственники согласны. За глаза молодые певчие с клироса насмешливо называли это занятие художника – Жмуропись, но альбомы с лицами ходить смотрели. А с недавнего времени все рисунки были отсканированы и доступны в сети Интернет. Красками или маслом художник писал только тех, чьи лица были как лица ангелов, остальных только светописью, т.е. фотографией. К фотографиям были сделаны пояснения, определяя несколько категорий скончавшихся: 1) не крещённый, 2) крещённый, но не воцерковлённый, 3) воинствующий атеист, 4) еретичествующий, 5) раскольник, 6) считающий себя безгрешным, 7) инославный иноверец. На картинах, как правило, были запечатлены постоянные прихожане, деятели Церкви и несколько младенцев и отроков, чьи родители после утраты воцерковились. Но однажды в сторожку зашёл незнакомый мужчина лет пятидесяти и слёзно просил нарисовать посмертный портрет жены, завтра похороны. Художник предложил присесть мужчине на табуретку, прежде чем объяснить, что кроме фотографии скорее всего ничего не получится. Мужчина на вид был раза в четыре тяжелее художника и табуретка тут смалодушничала, испугалась, вот, мол и пришёл мой последний сиделец. Мужчина присел, табуретка заскрипела, застонала, но не сломалась. «Слава Производителю сидений и сидельцев! Ни на одно сиденье Творец не допустит сидельца тяжелее, чем оно сможет выдержать!» – проскрипела табуретка, но никто, кроме Адресата этого не разобрал. Художник лишь подумал, что пора бы подправить, подклеить своё компьютерное кресло. Мужчине было совсем не до чужих скрипов и он уговаривал и уговаривал художника, предлагая любое вознаграждение, бизнес, в отличие от любимой жены, процветает и преумножается. А жену бизнесмен и вправду любил. Поведал о том, как семь раз они ждали рождения ребёнка, женаты были более 30—ти лет, но дети погибали через полчаса после без—травматического рождения. Жена пыталась молиться и бегала в церковь, но он, когда узнал, отругал и запретил. Послушалась. Но тайком читала молитвы. Дети всё равно погибали. Муж был категорически и принципиально против всяких религий. Врачи запретили после последних неудачных родов (через полчаса после рождения ребёнок тихо скончался) беременеть, к тому же приближающийся климакс давал о себе знать. Жена внешне слушалась мужа, не ходила в храм, но молитвы дома читала, прятала молитвослов на кухне, в первый день после смерти жены муж полез зачем—то на кухонный подвесной шкаф и наткнулся. Молилась, читала, а как заслышит муж приходит с работы, прятала, значит. В возрасте 48 лет, через пять лет после последних родов, ожидался очередной ребёнок. У мужа даже мысли не было про аборт, но и надежд никаких не питал на удачу на этот раз. И жена родила восьмого. Врачи были в курсе предыдущих неудач и всё внимание сосредоточили на новорожденном, следили за часами. Полчаса прошли и ничего. 35 минут… 40… всё хорошо. Повернулись обрадовать мать, а мать уже не дышала… Муж тоже был в родовой, у головы супруги, но не следил за малышом. Он ревел, лобызая любимую. Сразу, как дитя вышло из матери, жена шепнула мужу, чтобы он не расстраивался, ребёнок будет жить, но она умрёт, она молилась об этом, умереть вместо ребёнка, чтобы он жил. И просила простить, что тайно всё же читала молитвы…