А. Х. Таммсааре - Новый Ванапаган из Чёртовой Дыры

«Того прозывали, а я – он самый и есть», – ответил Юрка.

«Ах, так ты, чадо возлюбленное, и есть тот самый настоящий Ванапаган?»

«Я и есть тот самый настоящий», – подтвердил Юрка.

Пастор рассмеялся и смеялся от всей души, но только Юрка не мог взять в толк, над чем тот смеётся. Тем не менее, из приличия он попробовал посмеяться вместе. Но когда пастор услышал его грохочущий как из бочки голос, то уставился на него с самым серьёзным видом, словно и впрямь узрел пред собой живого Ванапагана.

«Если ты действительно Ванапаган, то зачем ты пришёл на землю?» – спросил пастор, когда немного рассмотрел Юрку.

«Божья воля».

«Ага! Зачем же?»

«Чтобы обрести спасение».

«Если ты желаешь обрести спасение, чадо возлюбленное, то не должен верить в то, что ты Ванапаган».

«Но я же и есть он».

«Ванапагану не обрести спасение, чадо возлюбленное».

«А если вочеловечится?»

«Если вочеловечится, то и верить должен в то, что он человек».

«Но если я и есть Ванапаган…»

«Ты должен поверить в невозможное, тогда и обретёшь спасение».

«Я верю, что обрету, а иначе не попасть людям в ад».

Из этого пастор не понял ни черта, а потому с любопытством спросил:

«Как так, чадо возлюбленное?»

«Пётр сказал».

«Что этот Пётр сказал?»

«Пётр сказал: грешен человек, не хочет стать праведным, и не может им стать, настолько он грешен – хочет, но не может, а быть может и не хочет. Силы небесные пожелали узнать – хочет или не хочет, может или не может. Оттого сказал мне Пётр, когда я пришёл за душами: больше не получишь. Если хочешь ещё получить, сойди в образе человека на землю и попытайся, сможешь ли ты обрести спасение. Если сможешь, тогда и человек может, а только не хочет. А если не сможешь, тогда и человек не может, хотя и хочет. И если он может, но не хочет, то отправим мы его к тебе в лапы в самое Пекло. Но если он не может, а хочет, то дорога ему в Царствие Небесное. И ты больше душ ни вот столечко не получишь. Таков Пётр. И тогда пришёл я на землю, чтобы обрести спасение».

От рассуждений Юрки пастор надолго онемел. Наконец, он сказал:

«Но, чадо возлюбленное, что будет тогда с искуплением 30 30 В христианстве искупление (грехов) является одним из основных догматов, богословской концепцией выкупа падшего человечества из-под власти греха. Является объективным аспектом Спасения. Иисус Христос в Евангелиях упоминает об искуплении как о цели Своей миссии: «Сын человеческий не для того пришёл, чтобы Ему служили, а чтобы служить и отдать Свою жизнь как выкуп за множество жизней». [Евангелие от Матфея 20:28] ?»

«Пётр сказал – это боле не в счёт».

Пастор опустился на стул. Ему, тому, кто верил, что юродство есть якорь благодати, нравилось в своё время посещать больницы душевнобольных. И там он встречал людей, считавших себя кто Сыном Божиим, кто китайским императором, стогом сена, курицей-наседкой, мусорным ящиком, ветром или ничем. Но Ванапагана он не встречал доселе ни в сумасшедшем доме, ни на воле. Лютер и прочие отцы церкви были счастливее его, они стояли с Лукавым лицом к лицу. Но теперь и у него самого настал этот торжественный момент: перед ним сидел живой Ванапаган. Лишь об одном жалел пастор: почему в мире – ни у него самого, ни у других – не было этой глубокой, незыблемой веры, что позволяла бы принимать вещи такими, какими они представляются для наших чувств. Почему всегда и везде гложет нашу грудь червь сомнения, так что мы вынуждены непрерывно и неумолимо всё тщательно взвешивать! Почему не может он принять этого здоровяка за настоящего Ванапагана, а считает его лишь кандидатом в сумасшедший дом! В какое жалкое ничтожество превратились мир и человек! Да и в нём сейчас не было иного переживания перед живым Ванапаганом, кроме некоего опасения – что будет, если на сидящего напротив мужика накатит приступ ярости. Но, слава Богу, между ними стоял письменный стол с книгами, а за его спиной, в паре шагов, дверь. Поэтому он сказал Юрке довольно спокойно, хотя сердце в груди слегка трепетало:

«Как же ты думаешь обрести спасение, если искупление больше не в счёт? Мы, люди, надеемся лишь на искупление».

«И погибнете, сказал Пётр».

«Чтобы именно Пётр да такое сказанул», – туманно изрёк пастор, потому как боялся разозлить Юрку логичными, уверенными и прекословящими ответами. Но эта осмотрительность была совершенно беспочвенна – судя по всему, Юрка был миролюбив и безопасен, его чувства ничто не тревожило.

«С другими силами небесными мне в этот раз в Небесной канцелярии встретиться не удалось», – совсем буднично произнёс он.

«Где была эта небесная канцелярия?» – спросил пастор как можно непринуждённее.

«Разве господин пастор не знает, где небесная канцелярия?» – спросил в ответ Юрка.

Из сего ответа пастор заключил, что с Юркой бессмысленно разбирать дела веры, поэтому сказал:

«Эти объяснения увели бы нас слишком далеко. Вернёмся лучше к нашему делу. Ты сказал, что хочешь похоронить свою жену. Однако ни тебя самого, ни усопшей нет в моей ревизской сказке. Откуда ты родом?»

Юрка сказал, откуда, и даже показал пастору какое-то удостоверение личности, из которого тот сделал для себя пометки. Таким образом, всё оказалось в порядке, и Юрка мог предать свою старуху земле. Но прежде, чем он ступил за порог, пастор подошёл к нему, положил ему на плечо руку и сказал:

«Чадо возлюбленное! Это очень хорошо, что ты рассказал мне, кто ты есть, но не рассказывай об этом каждому, потому как люди не верят, что им говорят, они поднимут тебя на смех. Это вещи духовные, а так как я духовный пастырь, то я их понимаю. Но в искупление ты всё-таки должен поверить, если желаешь обрести спасение. Теперь ступай с миром, поскольку жена твоя ждёт тебя в своём гробу».

Юрка вышел в дверь. Ему стало жаль пастора и досадно за его последние слова, поскольку ими тот обнажил свою неискушённость и неразумие. Рассуждает о вещах духовных, когда перед ним наяву стоит Юрка, сам Ванапаган во плоти! А как ничтожно мало он знает о его старухе! Жена ждёт! Юрка мог бы расхохотаться над неискушённостью пастора во всё горло. Лишь в одном он был согласен с пастором: не стоит рассказывать о своих делах людям – они так и так не поверят. Даже пастор не поверил, Юрка это знал.

А вообще-то, теперь дело было в шляпе и хозяйку Чёртовой Дыры похоронили, как подобает – и в колокол позвонили, и всё такое. Единственным изъяном во всей церемонии было то, что гроб был заколочен гвоздями, так что ни один посторонний не увидел, какое лицо было у покойной после смерти. Юула обосновала это тем, что покойница якобы подурнела, поэтому Юрка не хочет её показывать. Это взволновало умы ещё больше: захотели непременно увидеть, насколько подурнела старуха из Чёртовой Дыры после смерти. Но Юрка оставался твёрд: крышка гроба была раз и навсегда приколочена длинными гвоздями, так закрытой и осталась.