А. Х. Таммсааре - Новый Ванапаган из Чёртовой Дыры

«До поры до времени мы этого не сделаем», – сказал Пётр.

«Ах, только до поры до времени», – усмехнулся про себя Ванапаган. Но, немного подумав, он по-приятельски обратился к Петру, спросив:

«Это всё очень интересно, что ты говоришь, но в деле должна быть всё-таки какая-то суть, какой-то особый умысел – ни с того ни с сего и на земле своего хорошего друга не обдирают как липку, а на небесах-то и подавно. Почему затеяли разорить мой дом? Зачем отстраняете ад от мировой экономики? Я, по-моему, никакого повода для этого не давал».

«Причины кроются глубже», – промолвил Пётр.

«Ты хочешь сказать – выше».

«Хоть бы и так».

«А ты не мог бы объяснить подробнее?»

«Это тайна», – ответил Пётр.

«Боже мой!» – воскликнул Ванапаган. «Я до сего дня не растрепал ещё ни одной небесной тайны, не сделаю этого и теперь. Хотя никто больше и не держит своего слова, Ванапаган его, однако, держит, ибо такова его натура. Поэтому, о Пётр, почему Господь желает сделать меня человеком и послать на землю?»

«Господь начал сомневаться в людях – поэтому», – ответил Пётр.

«Но человек ведь создан самим Господом».

«Так-то он так, но…»

«Но ведь тогда Господь начал сомневаться в творении рук своих и в себе самом».

«Хоть бы и так. На небе, собственно, начали сомневаться, создан ли человек вообще так, чтобы он мог обрести спасение. А если он не может, по какому тогда праву после смерти его отправляют в ад?»

«Значит, всех разбойников и убийц отправлять в рай, не так ли?» – спросил Ванапаган.

«Да нет, но…»

«Третьего ведь не дано», – перебил Ванапаган, – «человек отправляется либо в рай, либо в ад».

«На небе пришли к третьей мысли».

«Какой?» – обеспокоенно спросил Ванапаган.

«Что если человек, быть может, действительно создан так, что он вообще не может обрести спасение – это значит, что сотворение человека не удалось, и тогда следует забрать его обратно».

«Что следует забрать обратно?» – непонимающе спросил Ванапаган.

«Человека».

«Что это значит?»

«Это значит то, что род людской, каков он есть, попустят уничтожить, и соберут вместе души человеческие из рая и ада, и отправят их обратно туда, откуда они вышли».

«Ты шутишь, а?» – спросил Ванапаган. Но Пётр ответил с прежней серьёзностью:

«На небе шуточками не бросаются».

«Тогда это означало бы конец всем былым начинаниям, усилиям и достижениям», – сказал, немного подумав, Ванапаган.

«Так и означало бы», – спокойно подтвердил Пётр и добавил: «Потому и было бы так важно, если бы ты пришёл на землю человеком, чтобы поставить эксперимент, действительно ли невозможно обрести спасение. Иными словами: в облике человека ты должен доказать, что не Господу его творение не удалось, а люди сами поганят свою жизнь, и что тогда справедливо и оправданно, если души их отправляются в ад».

«А ты полагаешь, что новых условий для получения душ не поставят?» – дотошно выпытывал Ванапаган.

«Этого не бойся».

«Тогда я сойду на землю человеком», – решил Ванапаган.

«Это отрадно для меня и для всего рая», – облегчённо вздохнул Пётр, и хотел было встать, но Ванапаган положил свою руку на его колено и попросил:

«Ещё один момент. Маленький практический вопрос: могу ли я прихватить с собой на землю и свою бабку?»

«Если она не будет там тебе обузой», – засомневался Пётр.

«Я не думаю. А коли это будет так, то я живо отправлю её обратно в ад».

«Тогда ладно, думаю, на это дадут согласие».

«Ещё кое-что: как ты считаешь, кем бы мне стать на земле – крестьянином, купцом, промышленником, рабочим, дипломатом, учёным, писателем, художником или священником? Кому сегодня легче всего обрести спасение?»

«Сложно сказать, очень сложно», – задумчиво произнёс Пётр. «Я был в своё время рыбаком, но ты и сам знаешь, как обстояли мои дела. Земледелие – вещь хорошая, но если начнутся войны, что опустошат поля, сожгут дома и уничтожат скот, поубивают твоих жён-детей, то ты непременно попадёшь в рай, ибо не будет тебе ни от кого милости и пощады, кроме как от Бога. Если же не случится войны, и ты начнёшь всё богатеть на разных государственных субсидиях, то ты захочешь жить, как какой-нибудь промышленник или купец, которые наживаются на высоких пошлинах во имя отечества. И тогда мало надежды, что ты помыслишь о спасении своей души, хотя будешь ходить в церковь и причащаться, как требует хороший тон, и будешь платить церковные налоги без нажима полиции. Рабочим стать не советую, ибо племя это в нынешнее время из-за своей многочисленности слишком заносчивое, чтобы ему хотелось попасть в рай. Делами в мире вершат биржевые маклеры и фабриканты-оружейники, но если тебе хотелось бы только языком молоть, то дипломатическая служба была бы очень подходящей. Со сферами умственного труда нынче гиблое дело. Когда-то дух влиял на власть, теперь же происходит наоборот. Как бы ты хотел учёным, писателем или художником приблизиться к Богу, когда властью правит мамона 3 3 Мамон – у некоторых древних народов – бог богатства. , а тобою правит власть! Остаётся ещё духовное звание. Но ты и сам знаешь, что с давних пор у них на вооружении обряды, молитвы и золочёный крест, но не деяния. Ты же должен поступать наоборот, если хочешь спастись. Но я боюсь, что тебя забросают камнями, если ты поступишь наоборот. Я так считаю».

«А если бы мне захотелось при желании сменить профессию?» – спросил Ванапаган.

«Можешь», – ответил Пётр. «Можешь даже создать для себя новую подходящую профессию, если пожелаешь».

«Тогда ладно», – решительно произнёс Ванапаган. «Начну с земледелия, а там поглядим, что получится».

«Одно лишь помни: ты должен покинуть землю праведником, или не получишь больше ни одной души в ад».

«Помню, раз всё у меня поставлено на карту».

«Не только у тебя, но и у нас в раю», – поправил Пётр и поднялся. «О чём сегодня потолковали здесь изустно, об этом несколько дней спустя изложим письменно, чтобы было всё точно и ясно». Сказал и исчез за райскими вратами.

«Точно и ясно», – повторил Ванапаган, стоя в одиночестве на лестнице. «И чего они все только не выдумают! Ванапаган человеком да на землю! Ох, тяжёлые времена, безвременье!»

Вдали от людей и дорог, в лесной глуши, стоял одинокий хутор Чёртова Дыра 4 4 Чёртова Дыра (в эст. оригинале Põrgupõhja). Здесь также в значении «глухомань». . Судя по всему, опустел он уже давно, потому как старый хозяин умер, а нового не находилось. Но в один прекрасный день случайный прохожий заметил, как из волокового оконца 5 5 Волоковое оконце (эст. (toa) unkas) – в старину в курных избах и банях небольшой проём в стене или потолке для выхода дыма; небольшое окно, вырубленное в двух расположенных друг над другом брёвнах деревянного сруба на полбревна вверх и вниз. Изнутри закрывается (заволакивается) тесовой задвижкой, выполненной из доски. курится дымок. Так стало понятно, что кто-то там живёт. Но кто был этот кто-то, по правде говоря, никого особо не интересовало. Ну, кому какое дело до нового хозяина Чёртовой Дыры. Прошла уйма времени, прежде чем и местная власть прослышала об этом и потребовала от него самого внести ясность. Но бумаги у нового хозяина оказались исправны: имя Юрка, в христианским браке с Лизете, детей нет.