Сергей Арьков - Страшилки

– Голубушка, ты на часы-то смотришь? – неодобрительно поинтересовалась бабка Шура. – Аль у тебя что-то срочное?

– Вы извините, что так поздно, – выпалила Анжела. – Просто я время не рассчитала.

– Ну, ладно, – смирилась бабка. – Что ты хотела? Ты же....

Она на секунду задумалась.

– Ты за приворотом приходила, верно?

Анжела согласно кивнула головой.

– Ну, так как, получилось, аль нет?

– Получилось! Еще как получилось! – воскликнула Анжела. – Вы не представляете, как я счастлива. Вы мне так помогли! Я вам деньги привезла. Я не знаю, сколько нужно, привезла все, что есть.

– Ну, уж все, что есть не нужно, – добродушно усмехнулась бабка Шура, которая тотчас подобрела, услыхав про деньги. – Я же не разбойница, чтобы последнее отнимать. Сколько там у тебя?

Анжела суетливо вытащила из сумочки пачку мятных банкнот.

– Девяносто три, – ответила она. – Этого хватит?

– Половины от того довольно, – добродушно ответила бабка Шура, приняла деньги и быстро пересчитала их.

– Ну, как оно у тебя, все срослось? – спросила она, не поднимая глаз от банкнот.

– Ой, все прекрасно! – радостно выпалила Анжела. – Я вот не верила в ваше колдовство, а зря. Извините меня. Вы настоящая волшебница. Теперь мы с Валерой вместе, и мы оба счастливы.

Тут, словно опомнившись, она спросила:

– А можно, он вас тоже поблагодарит? Он здесь, со мной. В машине остался.

– Ну, зови, зови своего суженого, – засмеялась бабка Шура, пряча деньги в карман фартука. – Поглядим, на кого ты глаз положила.

– Сейчас, – сказала Анжела, и быстро сбежала вниз с крыльца, скрывшись в темноте.

Тимофей первым почуял неладное. Он вдруг резко вскинул голову, навострил уши, и его рыжая шерсть встала дыбом. Издавая жуткое утробное рычание, кот соскочил с кресла и, пятясь задом, скрылся в дальней комнате.

Затем и бабка Шура ощутила что-то странное. Запах. Усиливающийся с каждой секундой запах тухлятины. Будто где-то рядом лежала целая гора гнилого мяса.

– Что это такое? – удивленно пробормотала старуха, зажимая пальцами нос.

Она увидела поднимающиеся на крыльцо человеческие фигуры. В одной из них одна признала уже знакомую ей Анжелу, а вот вторая встревожила и напугала ее. Потому что шла она не как живой человек, а как марионетка с привязанными к ее рукам и ногам нитями. Движения были судорожные, пугающе неуклюжие. Вонь гнилого мяса стала настолько сильной, что у бабки Шуры заслезились глаза.

– Вот, познакомьтесь, это Валера! – радостно выпалила Анжела, спеша похвастаться добытым трофеем.

Бабка Шура попятилась от двери. Рот ее приоткрылся, но ужас железными пальцами сдавил горло и задушил нарождавшийся крик. Глаза старухи полезли на лоб.

– Мы бы раньше приехали, еще три дня назад, но я все ждала, когда вернут машину из ремонта, – продолжала весело щебетать Анжела.

И тут, игриво хихикнув, добавила:

– Да и некогда нам было. Если вы понимаете, о чем я.

Бабка Шура ничего не слышала и ничего не понимала. Она медленно пятилась до тех пор, пока не уперлась задом в стол. Из соседней комнаты донеслось страшное завывание Тимофея. Бабке Шуре и самой хотелось завыть. А еще ей хотелось бежать. Но сковавший ее ужас буквально пригвоздил старуху к месту.

Перед нею стоял гниющий труп. Черный, раздувшийся мертвец, распространяющий вокруг себя невыносимый смрад. В его глазницах копошились могильные черви, во лбу зияла уродливая круглая дырка, сквозь которую, вниз по жуткому лицу, тек густой темный гной.

Анжела нежно прижалась к плечу Валеры, и весело спросила у бабки Шуры:

– Скажите, правда, что мы идеальная пара?

Из горла старухи вырвался сдавленный хрип. Она пошатнулась, схватилась рукой за сердце, и замертво рухнула на пол.

Наряд полиции прибыл к бабкиному дому через час после поступившего звонка. На самом деле, звонков было несколько, и на первый из них полицейские даже не подумали реагировать, отлично зная обитателей тамошней деревеньки. Когда звонивший сообщил им о жутких нечеловеческих криках, несущихся из дома одинокой пенсионерки, полицейские только посмеялись и покрутили пальцем у виска – дескать, допились ребята. Но затем последовало еще несколько звонков, и все сообщали об одном и том же – что слышали из дома одинокой старухи совершенно чудовищные вопли, от которых вся деревня лишилась сна, а самые отчаянные алкоголики враз протрезвели. Тут-то у полиции не осталось выбора. Пришлось реагировать.

О том, что полиция обнаружила в доме, потом ходило много слухов. Вроде как нашли они саму хозяйку, лежащую на полу без признаков жизни. А вот дальше начинались откровенные небылицы. Будто бы был там еще один покойник, да не просто покойник, а разложившийся труп неизвестного мужчины, который, по всем признакам, умер уже пару недель назад.

В дальней комнате обнаружились два живых существа: огромный рыжий кот, который орал дурным голосом и никого к себе не подпускал, и женщина лет двадцати семи. Последняя сидела, забившись в угол, в луже собственной мочи, тряслась крупной дрожью и что-то бессвязно бормотала. Волосы ее были седы до последнего локона, а в пустых глазах не было ни единого проблеска мысли. Добиться от нее не удалось ничего – женщина начисто лишилась рассудка.

– Сунь, очень страшная история, – похвалил Линь. – Давай еще одну.

Сунь осторожно подсунул под котелок несколько сухих веток, помешал варево половником и стал рассказывать.

– День добрый. Ты Павел?

– Я. А вы Семен?

– Он самый. Ну, будем знакомы.

Мужчина среднего роста, плотный, с широким, раскрасневшимся на осеннем ветру, лицом, протянул ему раскрытую ладонь. Павел пожал ее.

– Ну, давай, что ли, спрячемся куда-нибудь от ветра? – предложил Семен.

Павел согласно, но не без опаски, кивнул. Он слышал достаточно историй о всяческих педофилах, похитителях и иных маньяках, и ему не очень-то хотелось уединяться с незнакомым взрослым мужчиной в каком-либо укромном месте. Хотя вряд ли он, десятиклассник, мог заинтересовать педофила, но кто их, маньяков, поймет? К тому же Павел выглядел моложе своих лет, был невысок ростом и имел откровенно детское лицо. Вполне себе соблазнительный типаж для педофила.

Но Семен не потащил его ни в какое укромное место. Он указал на пустую автобусную остановку, и произнес:

– Давай хотя бы туда.

Остановка вполне устроила Павла. Это было строение со стеклянными стенами, а вокруг по улицам шли люди. Опасаться было нечего.

Остановка оказалась скверным укрытием от ветра. Тот свободно проникал свозь широкие щели между стеклянными плитами. Павел, впрочем, решил, что и это место им подойдет. Вряд ли вся процедура займет много времени.