Александр Черенов - По следам адъютанта Его Превосходительства. Книга вторая

– Есть!

Начавшие уже паниковать «следопыты» тут же сгруппировались вокруг предводителя. Концов решительно надавил на кнопку – и огромный стеллаж медленно отъехал в сторону, открывая взору массивную дверь серо-стального цвета.

– Она!

В голосе «слесаря Михеева» слышалось не столько восхищение, сколько удивление: кажется, он действительно не верил в эту затею.

– Попробуйте открыть! – показал на дверь Концов.

– Слушаюсь, господин полковник!

«Михеев» вооружился связкой с отмычками, «фомкой» – и…

– Она не заперта!

Ротмистр медленно повернулся к подельникам. Лицо его уже успело принять меловой окрас, а глаза – достаточно заметно выкатиться из орбит.

Без труда обнаружив в «Михееве» признаки неподдельного ужаса, Концов и сам постарался максимально правдоподобно утратить лицо.

– К-как не заперта?

В порыве творческого энтузиазма Павел Андреич решил, что небольшое заикание не только не помешает, но и придаст «испугу» большую достоверность, не говоря уже о дополнительном колорите. Отодвинув в сторону опешившего «Михеева», он с силой надавил на дверь, которая и в самом деле не образовывала с косяком единого целого. Тяжёлая стальная махина медленно поплыла внутрь помещения.

Никто из участников «экспедиции», не исключая и самого Концова, прежде не видел такой комнаты. Стены без окон и отдушин, а также пол и потолок были обшиты толстыми звуконепроницаемыми листами легированной, отсвечивающей синевой, стали. По углам комнаты стояли чемоданы и баулы немыслимых, каких-то прадедовских, размеров.

– Вот они!

И Концов бросился к одному из чемоданов, не забыв по дороге схватиться за сердце: играть – так играть! Остальные «искатели сокровищ», хоть и изнемогали от желания последовать за ним, остались стоять на месте: все они были людьми военными, а соответствующей команды пока не последовало.

Прошло не меньше минуты, прежде чем Концов повернул к ним своё лицо. Лица на лице не было.

– Пусто… – только и смог выдавить он из себя.

И вот тут напряжение достигло критической массы – и, как и полагается по законам физики, а равно биологии, произошёл выброс энергии. Пренебрегая требованиями дисциплины, все трое кинулись рыскать по баулам и чемоданам. Вскоре их убитые физиономии составляли достойную конкуренцию лицу предводителя.

– Проклятые буржуи…

Пылая гневом, первым пришёл в себя ротмистр.

– Головой ручаюсь: их работа!

Не горя желанием принимать ставку, Концов ограничился кивком и текстом.

– Похоже, что так… Ну, что будем делать, господа?

Прежде чем окончательно «полинять», «Михеев» напоследок сверкнул глазами.

– Проверим второй адрес – что ещё делать, господин полковник…

Павел Андреич медленно встал с чемодана.

– Согласен. Только прежде, давайте зафиксируем результат нашего пребывания здесь.

С этими словами он вынул из вещмешка фотокамеру. Кое-как закрепив её на одном из чемоданов, поставленном «на попа» и временно определённом на роль штатива, Концов сделал несколько снимков комнаты и пустых чемоданов. Подельники в это время ассистировали ему: один руками и ногами фиксировал на месте чемодан-«штатив», двое других отверзали пустые чрева баулов и чемоданов и позировали с ними фотографу-любителю.

Затем Концов вынул из кармана пиджака пару относительно чистых листов бумаги, и в нескольких словах отразил в них результат осмотра «места происшествия», который все четверо скрепили своими подписями. Сложив акты-протоколы вчетверо, и водворив бумагу обратно в карман, полковник мрачно скомандовал:

– На объект номер два!..

То, что произошло на «объекте номер два», «один в один» повторило уже случившееся «на объекте номер один» – за тем лишь исключением, что на этот раз вход в потайную сокровищницу декорировал не книжный стеллаж, а огромный стальной сейф, который, после нажатия соответствующей кнопки, медленно отъехал по рельсам в сторону.

«Охотникам за сокровищами» не оставалось ничего другого, как и тут зафиксировать отрицательный результат вояжа на фотопластинках и бумаге.

– Ну, что можно сказать: «обогатились» мы сказочно! – подвёл итог Михеев. Удручённые случившимся – точнее, не случившимся – его компаньоны не захотели топтаться на больной мозоли. Да и, пожеланий они этого садомазохизма, Концов не позволил бы: он уже призвал «Михеева» к порядку, и теперь глядел на часы.

– Возвращаемся! Отрицательный результат – тоже результат. Надеюсь, Барон сумеет правильно оценить его и извлечь хоть какую-то пользу…

Обратный путь до Марселя прошёл спокойно, и незадачливых искателей бриллиантов никто всерьёз ни разу не потревожил. Всю дорогу «искатели» молчали, погрузившись в себя. Каждый со страхом ожидал «высочайшей» резолюции. Чтобы не отрываться от коллектива – и для большей достоверности образа – Павел Андреич не уступал соратникам в части демонстрации «упадка духа». Разумеется, с поправкой на статус начальника и «традиционное присутствие духа». Такое, вот, казалось бы, несочетаемое сочетание: «наличие отсутствия»…

…По прибытии в Париж Концов первым делом, даже не смыв с лица дорожную пыль, отправился на доклад к Барону.

– С нетерпением жду Вас, Павел Андреич!

Барон с протянутой для рукопожатия рукой кинулся навстречу полковнику.

– Я уж думал. Не случилось ли чего, и…

Едва взглянув на Концова, глава РВС не закончил фразы, не добежал и не обменялся рукопожатием с полковником: окаменел на половине пути вместе с протянутой рукой.

– Ничего?!

Вместо ответа Концов протянул Его Высокопревосходительству объёмистый бумажный конверт. Скрипя негнущимися ногами, Барон медленно добрался до стула и высыпал содержимое конверта на стол.

По зелёному сукну расползлись отпечатки с негативов, сделанные в одном из ателье Одессы, а также акты об отсутствии ценностей на месте, составленные на обоих объектах – «номер один» и «номер два».

Барон просмотрел акты мельком, но на фотографиях задержал внимание чуть дольше.

– Красноречивый документ…

Он усмехнулся и выронил из рук фотографию с изображением пустого чрева баулов и чемоданов.

– Весьма красноречивый документ, Павел Андреич…

Обращение по имени-отчеству свидетельствовало о том, что лично к полковнику в связи с плачевным итогом похода за сокровищами у Его Высокопревосходительства претензий нет.

– Я постараюсь использовать его надлежащим образом…

Блуждая глазами по сторонам, Барон неожиданно наткнулся на взгляд капитана – и ещё более неожиданно не отвёл свой. Но больше всего Концова поразил даже не этот факт, а то, каким был взгляд Барона: не просто уставшим, не просто обречённым – каким-то потусторонним.