Ксения Нели - Ловушка для музы. Сборник фантастической прозы

Всё, что угодно. Только… только бы не…

– Если это можно назвать домом, то да. Я там. То есть, тут. Что стряслось, Ляль?

– Как – что? Она на меня кинулась!

– Кто – она? – переспросил Влад, иррационально надеясь на другой ответ.

На какой угодно, только…

И понял, что другого ответа не будет. Ни сейчас, ни потом.

Отливающая серебром мышь возникла на столе, будто из ниоткуда. И, подрагивая усами, уставилась на Влада сверху вниз. Он вдруг подумал, что отметина на сером лбу похожа на молнию. Молнию, которая сверкнула за окном, едва ему приспичило размечтаться о музе…

– Кто-кто… мышь! – нёсся из трубки голос Ляльки. – И я… я…

Голос девушки, наново переживающей кошмар, пресёкся от волнения.

– И ты схватила стул, – Влад, не сводя с мыши глаз, переложил телефон в левую руку.

– Может, и схватила… – Трубка донесла судорожный всхлип. – Я не помню! Кажется, я в неё чем-то кидала. Только мимо да мимо. А потом к соседке побежала. К той, снизу. За котиками. Притащила, а она на меня как зыркнет! И мне… Мне страшно стало. Так страшно, как ни разу не было. И тогда я… я убежала… Только в салоне и опомнилась, котечка.

Мышь встала на задние лапы, принюхалась, сцапала печенье и начала трапезничать, то и дело посматривая на хозяина квартиры. Или – уже на квартиранта?

– Грильяж – в багаж, нас ждёт вояж… – пошутил Влад, стискивая зонт и поднимаясь – медленно, чтобы не спугнуть серохвостую.

В пятку впился осколок стекла, но Влад даже не поморщился.

– Да-да! Уж лучше вояж, чем сыграть в саквояж… А котиков отдать надо!

– Отдадим! – пообещал Влад. – Как найдём, так сразу и отдадим.

– Что значит – как найдём? А где они?

– Они, Ляль, разбежались.

– А мышь? Мышь поймали?

Словно зная, о ком разговор, меченая бестия застыла с крошкой шоколада в лапах. Кончик хвоста нетерпеливо подрагивал.

– Нет, Ляль, не поймали. Кишка у них тонка, – сказал Влад и готов был поклясться, что мышь довольно зажмурилась.

– Так что? Мне домой ехать или как? – занервничала Лялька. – Я не вернусь, если эта зараза ещё там!

Уверенная в своей неуязвимости, зараза вновь принялась за печенье. Влад замахнулся зонтом, вложил всю злость в удар, который расплющит пепельное тельце…

Мышь глумливо запищала с другого конца стола.

Влад растерянно глянул на зонт. Нет, он не мог промахнуться. Он попал! От мыши должно остаться мокрое место! От печенья ведь осталось!

– Да что ж ты за тварь такая?.. – потрясённо прошептал он.

Тварь встретила его взгляд, и Влад понял, что шутки кончились. Мышеловки… два десятка мышеловок до сих пор лежали в прихожей. Сколько времени он потратил на пустую болтовню! Немедленно, немедленно достать их и…

– Котечка! – волновалась далёкая Лялька. – Что там за звуки? Так ехать мне домой или нет?

Из последних сил Влад вогнал в пятку осколок стекла. Пронзительная боль спугнула морок… но ненадолго.

Руки Влада свело судорогой. Он покончит с серозадой тварью. Или сдохнет, пытаясь.

Убить мышь теперь казалось важнее всего. Важнее брошенных в прихожей покупок. Важнее далёкого Лялькиного голоса. И даже важнее чуда, которое томилось в белой бездне, ожидая, пока Владимир Любимцев поможет ему появиться на свет…

В кабинете ожил выключённый ноут:

– Когда на город спускается тишь, ко мне приходит женщина-мышь… 6 6 О. Ломовой. «Женщина-мышь».

– Тебя подружки на ночь-другую приютят? – просипел Влад.

– А что? – насторожилась Лялька.

– Не… не приезжай… – через силу выдавил он. – Я… сам… позвоню…

– Котечка! – неслось из телефона. – Что там у тебя такое?

Влад уже не слышал.

Насланное серохвостой тварью безумие буднично вошло в его жизнь – жизнь начинающего мышелова.

– Девяносто девять капканов стояло на столе… Если один из них упадёт, останется девяносто восемь капканов… – бормотал мышелов третьей категории, сгребая ловушки с подоконника в мусорный пакет. – Девяносто восемь капканов стояло на столе…

Мышеловки занимали все горизонтальные поверхности. На кухне – пол, стол, шкафчик, уютный угол за холодильником. В коридоре – вешалку, чулан, полки. В комнате – ну, тут вообще простор для фантазии.

И всё напрасно! Меченая тварь будто просачивалась сквозь ловушки, походя до крошки подчищая приманку. Особенно ей нравилось шоколадное печенье, приправленное дифенакумом.

– Гадские ловушки… Ловушки-лохушки… – разозлившись, мышелов пнул набитый до отказа пакет.

Элементарно же! В хорошем магазине – хороший товар. В хорошие ловушки попадаются мыши. А если мышь сожрала приманку и ушла восвояси довольная и невредимая – ловушка ни к чёрту. Если отрава не убивает мышь, отрава тоже ни к чёрту. Разве нет?

Вот, опять под плакатом шебаршит!

Рванув плакат с какими-то «проклятьями» – откуда он взялся, своих бед мало, чтобы о чужих думать? – мышелов обнажил обгрызенные обои.

Скомканная бумага улетела в угол – туда, где почти месяц накапливались результаты мышиных диверсий. Иногда мышелову казалось, что раньше в квартире был кто-то ещё. Вроде, женщина. Молодая, ясноглазая и светловолосая. Переливчатое золото локонов он помнил ярче всего. Но она ушла, не вынеся наглости серохвостой твари. Может, к лучшему. Как ясноглазой жить в таком свинарнике? Неустанно сражаясь с мышью, некогда блюсти чистоту. Разве что Геракла на очередной подвиг подбить. Он бы справился. Хотя куда ему, изнеженному Авгиевым курортом…

Пыль попала в нос, и мышелов чихнул. Под слоем трухи вырисовалась россыпь «Love is…». Жвачка тут же пополнила кучу мусора. Почему клубнично-банановая пакость его раздражала – не вспомнить. Но что раздражала – к оракулу не ходи.

Под жвачками лежала книга, некогда толстая – не иначе, роман! – но сейчас объеденная, точно ломоть сыра. Автоматически открыв её, мышелов пробежал глазами текст. Облизал губы и сел на пол, среди отравы и капканов.

Книга – точнее, уцелевшие от хвостатой чумы фрагменты – ему понравилась. С каждой строчкой вспыхивало узнавание. Словно когда-то он зачитал роман до дыр, но потом забыл прочитанное.

«И кто у нас автор?» – заинтересованный, он перевернул находку.

Автор на объеденном фото казался знакомым. Где-то они встречались, стопудово! На форуме домашних питомцев? В магазине с мега-ловушками? В коридорах санэпидемстанции? Или на барахолке, где мышелов из-под полы купил у неведомого хмыря «чудодейственную» отраву?

Нет. Вряд ли мужик, который так пишет, возьмётся торговать капканами и родентицидами. Разве что дератизация для него важнее творчества.