Ксения Нели - Ловушка для музы. Сборник фантастической прозы

Если бы мышелов так писал, то не занимался бы ни чем другим.

Конечно, если бы мог. Если бы…

В мертвящей тишине мышелов задумчиво вертел в руке ловушку.

Квартира наблюдала за ним парой любопытных глаз-бусинок.

Звонок мобильного прозвучал подобно выстрелу. Мышелов дёрнулся, и пружина ловушки защемила ему палец.

– Ах ты кур-р-рва! – рыкнул он в телефон, отшвыривая ловушку. – Ну?!?

– Полагаю, вы ждали кого-то другого, – сказал смутно знакомый женский голос. – Извините. Это всего лишь я.

– Кто – я? – помедлив, спросил мышелов.

Он не помнил голос той, с золотыми кудрями, но был уверен, что звонит не она.

– Если вам неудобно говорить, я перезвоню позже. Только назначьте…

Мышелов провёл рукой по лбу. Затем огляделся и, прикрыв ладонью микрофон, зашептал:

– Нет-нет, мне удобно. Мне никогда не было так удобно, как сейчас. Понимаете, она спряталась. И не показывается… – и забормотал, отбивая ритм на колене: – Сереньким живётся без хлопот, нам с тобой не страшен серый кот 7 7 Р. Чебыкин. «Мыши». …

Трубка помолчала, потом откашлялась.

– Я, собственно, почему звоню… Ещё неделю назад вы должны были прислать законченный текст.

– Какой текст? – спросил мышелов. – Вы вообще кто? Что вам от меня нужно? А?.. Или вас она подослала? Я угадал? Да? Да?!?

Оборвав разговор, мышелов от внезапной дурноты прислонился к стене. Его словно выворачивало наизнанку. Ещё немного и он, как оборотень из древних сказок, вернёт себе настоящий облик.

Только какой облик для него настоящий?

Взяв книгу, он пошёл в прихожую. Последнее время он редко включал там свет.

Иллюзорно раздвинутое зеркалом поле боя пугало. Ещё больше пугало собственное отражение. Казалось, оно принадлежит опасному незнакомцу.

– Нам с тобой не страшен серый кот… – напел мышелов, успокаивая себя. – А кто не будет серым, незаметным, он того и заберёт…

Собравшись с духом, он щёлкнул выключателем и глянул в зеркало. Поскрёб отросшую щетину. С колотящимся сердцем повернул книгу суперобложкой и поднял на уровень лица. Перевёл взгляд с одного отражения на другое.

Руки его задрожали.

…Не надо говорить, что в юности трава зеленее, нектар слаще и Пегас быстрее. А как старость на порог, то трава пожухла, от нектара изжога, и перья Пегаса на «Паркеры» растащили.

Слышать такое не могу.

Какая старость – в наши-то годы?

Только время не дремлет. Что ни век – то новшество, что ни год – то каверза.

Прежде и слова такого не было – литература. Слова не было, а творения сыпались, как из рога изобилия… или ящика Пандоры. Эпос, лирика, драма…

Но чем дальше, тем хуже. Смертные решили, что драма драме, а эпос эпосу рознь. И лирика чахнет в тесных рамках. Придумали высокие жанры – оду, трагедию, эпопею. И, для контраста – низкие. Комедию, сатиру, басню…

С годами эти рамки всё сильнее душили творчество. Эрато с её любовным романом больше других повезло. Ведь чем строже нравы, тем жаднее люди до любовных утех.

Но потом та-а-акое началось! Смертные верны своему непостоянству. Придумали новые жанры, а старые изменили – хоть плачь.

Ладно, перепели древние сказания на новый лад – вышло фэнтези. А истории, когда герой уподоблен Гераклу? Как их?.. Вспомнила, приключенческий роман! Или путешествия по Аиду… Мистика, вроде? Или когда Эринии по следу идут… Боевик?.. Нет, кажется, детектив. А вот космоопера – откуда взялась? С чем её едят?..

Мало того! Вся эта новизна тоже поросль пустила. В одной фантастике, не к ночи будет помянута, столько нагородили, что поседеешь до срока.

Так встретишь подающего надежды творца, и еле разберёшь, что у него на уме – киберпанк или ода. Полигимнию на помощь позовёшь, а творец уже в комедию ударился. А чтобы не скучать, историей припечатал и любовной линией освежил. Талия, Эрато и Клио подопечных оставят, заглянут, и усомнятся – действительно ли это талант? Его ведь не вдохновлять, а лечить надо, залягай его Пегас!

Так на избранника и махнёшь рукой…

Сумки с мышеловками, как и пакеты с накопившимся мусором, жались к входной двери. Ловушки следовало разломать и сжечь – хотя бы выкинуть! – но Владимир Любимцев, бывший материалист, не решался покинуть квартиру до завершения ритуала.

Ритуала?

А как, скажите на милость, это назвать?

Повсюду громоздились сухари, колбаса, сало и прочие вкусности, которые нашлись в квартире. Всё, что любит мышь.

– Ну, ты! – взмолился Влад. – Ешь! Всё ешь! Только верни мне талант!

Он сдавил виски пальцами. Вдруг то, что он считал талантом, лишь случайность? Совпадение не зависящих друг от друга мелочей? И, совпав один раз, они больше не повторятся?

– Ладно, пусть не талант. Верни, как было. Слышишь? – Он запустил в стену тарелку с остатками печенья.

Мышь соткалась из сгустившегося воздуха, пробежала по ноге Влада, балансируя хвостом. Села на обтянутом джинсой колене и принюхалась.

Бывший мышелов заставил себя не шевелиться.

Тень длиннохвостой музы перекинулась на стену, выросла до потолка. Затем дрогнула усами и потёрла морду лапами. Со стороны это могло выглядеть потешно. Только Владу было не до смеха.

– Слышишь? – прохрипел он. – Хоть всё здесь сожри! Только верни!..

Тень вывела замысловатый вензель кончиком хвоста – словно подписав договор – и сиганула в ближайшую тарелку. Опасаясь, что человек передумает, мышь торопилась прикончить угощение… заодно прихватывая всё, что годилось на зубок.

Влад не замечал уничтожения квартиры. За вдохновение он готов был отдать всё, что угодно.

Дрожащей рукой он включил ноут. И, забыв о времени, начал заново учиться писать, как учатся ходить – спотыкаясь, останавливаясь, переводя дух. Лёгкое касание призрачных лапок сменилось объятиями невидимых рук.

Горячее дыхание обжигало щёку. Будто из ниоткуда, в голове возникали слова.

И текст, предложение за предложением, проступал на экране.

Телефон, будто ревнуя к творчеству, взорвал тишину. Страница, которую Влад вытягивал из небытия, плеснула хвостом и ушла в нейтральные воды.

Влад вытаращился на возмутителя спокойствия.

Новый мир был прост. Ублажай музу и получай вдохновение. Всё остальное – досадная помеха.

Осторожно взяв мобильный двумя пальцами – как в детстве пойманного краба – Влад нажал кнопку.

– Котечка! – хлынул в ухо позабытый Лялькин голос. – Котечка, ну сколько можно не подходить к телефону! Я же волнуюсь!

– Не волнуйся, – ответил Влад. – С телефоном полный порядок.