Генрих Гопе - Сатира нашей жизни

Из этого Ничто Андрея вывел чей-то нежный голос.

– Андрюша, вставай! Ну, вставай же!

Николаев с трудом открыл глаза. Первое, что он увидел – было лицо незнакомой девушки. Оно было так близко перед Николаевым, что длинные кудри касались его щек. Андрей почувствовал это ласковое прикосновение, и несмотря на острую боль в груди, с трудом спросил:

– Ты кто?

– Жив! – не скрывая на лице радости, сказала незнакомка, – я – твое Наваждение, твоя Мечта. Ты же помнишь, что мечтал о девушке, которая будет тебя любить сильнее всех на свете? Которая ради тебя будет способа на любую жертву? Помнишь?

– Помню, – приподнимаясь, ответил Андрей, но это были мои детские, глупые мечты.

– Андрей, не бывает глупой мечты. Мечта – это самое сокровенное, что есть в человеке, а самое сокровенное не может быть глупым. Мечта не прощает предателей – она уходит от них.

– Значит, я не предатель?

– Если бы ты был предателем, ты бы не увидел меня, – девушка положила ладони на щеки Николаева, – я люблю тебя, Андрей! С того самого момента, когда появилась в твоем сознании, я жила тобой, оберегала тебя. И каждый твой успех был моим успехом, каждое твое разочарование было моим разочарованием. Я знала, что ты должен был утонуть сегодня. Так распорядились Они. Но я не смогла бросить тебя в эту трудную минуту, потому что я знаю, как преданно ты верил в меня. Несмотря на насмешки твоих друзей, ты никогда не изменял мне – своей Мечте. Я спасла тебя от смерти, хотя не имела права этого делать. Но те чувства, которые я испытываю к тебе – ничто по сравнению с Их запретами. Любовь стоит выше всех запретов. Я не могла расстаться с тобой, не испытав запретного наслаждения с любимым человеком.

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Обними меня крепко-крепко! Я хочу тебя!

Девушка прикоснулась своими губами к груди Андрея и стала нежно его целовать. Голова у Николаева закружилась. Через мгновение он оказался во власти чувств.

Мечта разбудила его вечером. Солнце клонилось к закату. Николаев лежал на песке, положив голову на стройные ноги своей Мечты. Девушка нежно гладила голову Андрея.

– Нам пора, – проговорила она, – тебе надо идти.

– Зачем? Я не хочу! Я останусь с тобой, можно?

– Нет, нельзя. Меня скоро не будет, я исчезну.

– Но ты же Мечта! Ты не можешь исчезнуть!

– Могу! Я не должна была тебя спасать. Я нарушила закон, а его нельзя нарушать. Закон существует для всех – даже для нас. Вставай, я провожу тебя.

Девушка поднялась на ноги и протянула руку Андрею. Она стояла, закрывая своим обнаженным телом уходящее за горизонт солнце. Оранжевые лучи светила создавали вокруг ее тела своеобразную ауру, подчеркивая красоту тела девушки.

Николаев неохотно протянул руку.

– Теперь ни о чем меня не спрашивай, а иди рядом, несмотря ни на что. Обещаешь?

– Обещаю! – сказал Николаев и посмотрел в глаза Мечты. Пошли!

Они молча шли по воде. Шли, крепко держась за руки. Море было спокойное, волн не было, и ничто не мешало им двигаться. Андрей шел молча, глядя в счастливое лицо девушки. Казалось, от ее взгляда он и приобретал ту легкость, которая удерживала его тело над синей, чистой водой Средиземного моря. Вот оно – состояние нирваны. Сколько они прошли – Андрей не помнил, но когда солнце уже почти скрылось за горизонтом, девушка остановилась. Мечта положила свои руки на плечи возлюбленного и поцеловала его в губы. Прощай, Любимый!

– Прощай, Мечта, – прошептал Андрей и почувствовал, как его тело медленно опускается в воду. Последнее, что он запомнил, это слезы на глазах девушки, медленно стекающие по ее смуглым щекам.

– The person behind a board! – закричал вахтенный французского танкера «La reine». Спустя пятнадцать минут Андрей Николаев лежал в каюте в окружении французских моряков. Через какое то время он почувствовал слабый укол в правую руку, и сознание вновь покинуло его.

Андрей Николаев – пропавший пассажир теплохода «Кубань» после двадцати часов пребывания в воде был спасен моряками французского танкера «La reine». Через две недели он был благополучно доставлен на Родину. В аэропорту его встречали как героя. Пришли друзья, коллеги по работе, и, конечно же, близкие родственники. Было море цветов и столько же слез радости. На выходе из аэропорта его окружили газетчики.

Из всех заданных ему вопросов он ответил только на один.

Кто-то его спросил:

– Скажите, Андрей, какая такая неведомая сила помогла вам продержаться столько времени на воде?

Услышав этот вопрос, он остановился, посмотрел куда-то вдаль и тихо ответил:

– Мечта! Меня спасла от гибели вера в Мечту! – на глазах у него появились слезы. Через мгновение сквозь шум толпы он расслышал, как знакомый нежный голос прошептал ему:

– Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

Человек, который хочет любить

Красная, красная кровь

Через час уже просто земля.

Через два на ней цветы и трава,

Через три она снова жива.

И согрета лучами звезды

По имени Солнце.

(В. Цой)

Боже! Где мы живем! Что на планете Земля – я и сам знаю. В каком мире мы с вами живем, господа! В страшном, сумасшедшем мире. В самом отвратительном из всех существующих миров во Вселенной и за ее пределами. Можете преодолеть тысячи парсеков, уверяю вас – хуже, чем на нашей планете, нет нигде. Нигде! Даже в самой черной дыре. И не вздумайте спорить со мной – бесполезно! Попробуйте доказать! Что, слабо? А мне нет!

Я в этом вчера убедился. Поверьте мне – хуже планеты, чем наша Земля – нет! Это, так сказать, такой небольшой отстойник во Вселенной. Неудачный эксперимент Высшего Разума. Нет, до вчерашнего дня я так не думал. Зажигал с девчонками каждые выходные. Оттягивался по полной программе. Наркотики не употреблял, слушал рэп, уважал своего президента и чужого тоже любил. Ненавидел Жириновского, за что – не знаю, но чувствовал, что ненавидел. Был против террористов, коммунистов, сепаратистов, декабристов, анархистов, фашистов, пацифистов, программистов и глистов (хотя не знал, какая между ними разница). Жил, как говорится, нормальной человеческой жизнью. Батя мой бизнесмен, мне уже невесту подыскал благородных кровей – дочку одного бывшего бармена – ныне миллионера и члена правительства. Вообще бармен – профессия, достойная уважения. Любой бармен способен стать политиком. Ну посудите сами – в баре они напитки смешивают и разбавляют. А что политики делают? Правильно! Разбавляют нам мозги своими речами и смешивают законы. Так смешивают, что потом сами не понимают, зачем. Начинают думать, когда по своим же законам в тюрьму попадают. Так что схожесть занятий очевидна. Ну ладно, бог с ними, с политиками – отвлекся от темы. А о чем я, собственно? Ах, да! О несовершенстве нашего мира. Вы не обращайте на меня внимания – я иногда забываю, о чем говорю. Но это не важно, главное – чтобы говорить. Правда? Как сказал древнеримский философ (а может, китайский) – вначале было слово. Хорошо сказал! Больше так никто не скажет.