Александра Нюренберг - Глобус Билла. Пятая книга. Козерог

То есть, всё обстояло несколько сложнее: они всегда знали о его существовании, но никто бы его не нашёл ни на одной разноцветной, как анатомическая схема, политической карте.

Это была игра по правилам, но кто и когда составил их – известно только в доме с прачечной.

Большой старый Мегамир в Гостиной изредка показывал какие-то «ограниченные контингенты» и «передислоцированные части». Пару раз мелькнуло и полуофициальное название полуострова. (Его, при том, что он не существовал, так часто передавали из рук в руки, что никогда не было точно известно, как же он называется.)

В вязком вареве Мегамира целые территории окрашивались в пёстрый оттенок военной формы. И однажды Билл спросил у дяди:

– Как же ж это… вроде как мы на линии фронта?

Мардук сказал:

– Да-а? Вот ужасы-то. А ты уверен?

Билл набрался духу – того самого, вероятно, который некогда его предки вдвинули в лёгкие леану, и заметил:

– Как бы нам узнать поточнее? У вас ведь связи есть, дядя?

Мардук почесал в затылке, совсем как Билл.

– Не знаю… подумать надо.

Когда вышли во двор, Ас поглядел в окно, в котором дядин силуэт почти сливался с диковинной фигурой соглядатая.

– Подумать ему надо. Всё ясно.

– Ты думаешь? – Растерянно переспросил Билл, но Ас уже пошёл со двора.

Вот так – Биллу никто ничего не хотел объяснить. Даже девицы – лица вытягивались, а шутки повторялись.

Билл не мог не заметить, что пастбище всё чаще наперекрест объезжают машины туарегов по специально выстроенным выгнутым мостам, а появившиеся будочки блокпостов сквозь стекло поблёскивают чьими-то пристальными глазами. Небо между башнями звенело от маленьких беспилотников, а однажды Ас включил, – чтобы проверить, – сеть синергии.

Он сразу её отключил, когда в центр пастбища принялся валиться маленький самолётик, тут же подхваченный и подброшенный незримой силой.

Доволен ли командир, Билл не знал. Полагал, что да – доволен.

Энкиду подтвердил тайную мысль Билла.

– Сир Мардук как раз у окошечка косящатого чай пил. Теперь он знает…

А что знает – мысль не довершил.

В обычное время – если таковое ещё текло по циферблату, – Ас использовал два старых эрликона для простодушного сострела с небес ошибшихся адресом бомбардировщиков. Ну, на случай, буде опять спутается расписание.

Билл ещё раз спросил у дяди – он почувствовал необычное воодушевление:

– А нам тут ничего не грозит?

Мардук взялся отшучиваться и делал это так ловко да ладно, что Билл вовсе приуныл.

– Он же ничего не замышляет? – Робко попытался узнать он у этих двоих.

Ас фыркнул. И всё. Билл обдумал этот звук. Энкиду почти ласково растолковал:

– Билл, у него преимущество.

– Но он же не с нами воевать будет?

– Конечно, нет. – Шанни строгенько ужалила синилками. Она полулежала в траве и строила домик для переселившейся луговой собачки.

Билл припомнил то, что увидел на площади в городе, и задумался. Энкиду услышал его мысли.

– Город оккупирован.

Билл всполошился.

– Как это?

– Так это. Комендантский час и… всё такое.

Неизвестно, стало ли Мардуку известно об этом разговоре, но наутро он, утерев рот салфеточкой, упомнил как бы между прочим:

– Да, и, детки… нет, спасибо, Шанни… всё чудесно, я объелся. Так вот… на улицу сегодня… да и завтра лучше бы не выходить. Лулу расшумелись.

Он был так спокоен в стиле «как всегда», что даже застрявший в горле Билла кусок удивился.

– И завтра? – Только и смог растерянно переспросить он.

– Ну, и… недельку… другую. Не долее, полагаю.

При этом Мардук весело оглядел Аса.

– Вот у него узнайте. Он же професьёнал у нас.

Но узнавать никто не стал. Вместо этого професьёнал холодно сказал:

– Что происходит?

– Просят на улицы после такого-то часика не выходить. – Был ответ.

– Это вы устроили, сир?

– Почему это я, – ничуточки не рассердился Мардук, – я тут ни причём. Как будто я всесильный какой. Поверьте, я их ничему не учил. Они сами всё.

Он заворчал:

– Вечно Мардук. Будто я бог какой. Ишь ты. Они всё на лету схватывают.

Он поднялся, опять повеселев:

– Стало быть, я вас предупредил. Ничего серьёзного… вряд ли они сюда сунутся. Этот, – он кивнул на неподвижно сидящего Аса, – целый полигон соорудил. А всё же… бережёного, как говорится.

И с этими обнадёживающими словами вышел.

Ас тоже – сапог за сапог, спинка сзади. На пороге метко зыркнул в сторону Энкиду. Тот неловко выкарабкался из-за стола, наскоро сунув в пасть ещё блинок.

– Блины сегодня хороши. – Объяснил он Биллу.

Иннан – вялая и закутанная в плащ чёрных волос, – даже не отпустив напоследок колкости в адрес флотского аппетита у сухопутных, вылезла в окно, показав во всей красе драные, шитые жемчугом джинсы.

Шанни взглядцем порезала на порционные куски Билла. Корабельная кошка и гигант остались сам-друг за столом. Истинная леди дождалась, пока доместикус унесёт тарелки.

– Я вот погулять собралась.

Билл вскинулся.

– Как….ты разве не слышала, что он…

Шанни вздёрнула маленький, но самоуверенный подбородок.

– Он же подчеркнул, что это просто мера предосторожности. Он за нас беспокоится. А мне подышать хочется.

Билл подумал.

– Можно с тобой? – Наконец решился.

Шанни скорчила рожицу.

– Ты куда?

– На Старые Заводы я не пойду.

Биллу свезло – сообразил не ляпнуть: «Да как раз на Старых Заводах сейчас безопасно», зато у него вылетело:

– В деревню?

Тут же напомнил себе, что не знает, сколько известно Шанни. Она понимающе усмехнулась.

– В лес я пойду.

Билл лихорадочно соображал…

– Белочки всякие… – И прикусил язык.

Шанни серьёзно согласилась.

– Ага. – Смилостивилась. – Лес – это территория Энкиду. Там мы у него, как за каменной стеной.

– Какой лес?

– Всякий.

…Лес был один, и всякий. Билл задирал голову и тихонько подвывал – от восторга. Он по горлышко – не примите дурно – преисполнился благодарностью к Шанни и время от времени искал её преданными глазами леану, чтобы выразить ей…

Было хорошо: толстые деревья шли куда-то, и видны лишь их могучие слоновьи ноги. Только эти жители Эриду не обязаны жрать живых… они жрут солнце, землю, запивают водой.

Он сдуру поделился мыслью с Шанни.

(Билл в своём умилении хищника перед святыми забыл, что и земля и вода сами пожрали столько живых, что о чистоте помыслов и помину нету. Солнечный свет подсвечивал преступлениям.)

Запах? Ах, здесь было лучше, чем возле ушка Шанни, слаще пряников.

Впрочем, запах слегка смутил саму Шанни.

Шанни потянула носом и спросила, чувствует ли Билл. Нет, он не чувствовал. И вообще, он расслабился и сел под деревом, сообщив, что подумает. Шанни улыбнулась. Она углядела тропиночку, которая настойчиво приглашала.