Георгий Огарёв - 1000 притч

– Верь в Аллаха, но прежде привяжи своего верблюда, – сказал учитель, – поскольку у Аллаха нет других рук, кроме твоих.

Однажды приходский священник играл в гольф с одним из своих прихожан. Священник бил первым и послал свой мяч лететь по верному направлению.

– Хороший удар, отец, – сказал прихожанин, который чувствовал себя довольно нервно, поскольку был новичком в этой игре.

Он положил мяч на метку, поднял свою биту, размахнулся и не попал по мячу.

– Иисус Христос, я промахнулся! – воскликнул он.

– Не богохульствуй, – сказал священник.

Но прихожанин сделал еще несколько замахов по своему мячу и каждый раз промахивался, при этом восклицая:

– Иисус Христос, я промахнулся!

– Такой богохульный язык непростителен, – сказал священник, – сейчас я буду молить Бога, чтобы он покарал тебя.

Священник посмотрел на небеса, соединил свои руки и начал молиться.

Вдруг раздался гром, облака заклубились и огромная сверкающая молния сошла вниз, поразив священника. На мгновение наступила тишина, затем с небес раздался голос:

– Иисус Христос, я промахнулся!

Император каждый год устраивал великое собрание мудрецов. Наимудрейшему из всех доставалось в подарок стадо прекраснейших коров. Учитель Яджновалкья был настолько уверен в своей победе, что прибыл с опозданием. Его сопровождала многочисленная свита преданных учеников. Было полуденное время, припекало солнце, а разомлевшие коровы стояли перед дворцом.

– Отведи этих коров в нашу общину, – сказал учитель одному из своей свиты, – все равно победа будет нашей.

Следом за Яджновалкья во дворец пришла Гарджи, женщина-мистик, которая молча просидела все дискуссии. Когда Яджновалкья победил всех соперников, он обратился к императору:

– Пожалуйста, простите меня. Вознаграждение мои ученики уже забрали.

Гарджи встала, она была возмущена глупой самоуверенностью Яджновалкья в своем всезнайстве.

– Ты зашел слишком далеко. Я вынуждена дискутировать с тобой, – сказала Гарджи. – Ты сказал, что Бог создал мир. Был ли ты свидетелем этого? Если да, то, значит, мир уже существовал, потому что был ты, а если нет, то у тебя нет оснований утвержать это.

Яджновалкья был потрясен, тысячи ученых вокруг и даже сам император были потрясены. Она была права, необходим очевидец.

Однако Яджновалкья с огромным трудом взял себя в руки и сказал:

– Все должно быть созданным, жизнь не может прийти к существованию из ничего.

– Если все сущее должно быть созданным, тогда кто создал Бога?

Яджновалкья понял, что попал в ловушку. Ведь для создания Бога нужен новый, более могущественный Бог, а для создания последнего – третий Бог, но где же это закончится?

Он сильно разгневался и, отбросив всякую учтивость, закричал:

– Остановись, женщина! Бога никто не создавал!

– Если Бог может быть безо всякого создателя, то почему мир не может существовать без творца? Ты уже упустил свою победу – верни коров.

И коров пришлось возвращать. Яджновалкья потерпел страшное поражение.

Скачет ковбой по прерии, вдруг внутренний голос ему говорит:

– Джон, твоя жена тебе изменяет!

Ковбой быстро разворачивает своего мустанга и мчится домой.

– Быстрее, Джон, быстрее, – не унимается внутренний голос.

Ковбой пришпоривает коня все сильнее и сильнее, пока скакун на полном ходу не падает замертво.

Ковбой вскакивает и что есть мочи бежит дальше.

– Еще быстрее, Джон, ты опаздываешь, – подгоняет его внутренний голос.

Наконец, выбившись из сил, ковбой падает лицом в пыль. Придя в чувство, он поднимает голову и с тихим изумлением произносит:

– Черт возьми! Так ведь я же Гарри!

Как-то темной ночью на пустынной дороге встретились два человека.

– Я ищу лавку, которая называется «Лавка светильников», она должна быть где-то поблизости, – сказал первый человек.

– Я как раз живу в этих местах и могу показать тебе дорогу, – сказал второй.

– Я мог бы найти ее и сам, мне были даны указания.

– Зачем же тогда спрашиваешь у меня?

– Просто так спрашиваю.

– Ты, видно, ищешь собеседника, а не помощи?

– Да, наверное, так оно и есть.

– Но тебе не помешало бы получить и дальнейшие указания, раз уж ты так далеко зашел. Ведь здесь, в этой местности, очень легко заплутать.

– Нет, указания мне ни к чему, я полностью полагаюсь на первоначальные инструкции. К тому же я не уверен, что могу доверять кому-либо еще.

– То есть тебя не научили, как узнать того, кому следует доверять в дальнейшем?

– Да, это так.

– А не скажешь ли, зачем ты ищешь «Лавку светильников»?

– Затем, что мне было совершенно авторитетно сказано, что там, где имеются светильники, есть также и средства, помогающие человеку читать в темноте.

– Но умеешь ли ты читать?

Собеседники печально посмотрели друг на друга и разошлись.

Давным-давно был на свете город из двух параллельных улиц. Однажды некий дервиш переходил с одной улицы на другую, и один человек заметил, что глаза дервиша полны слез.

– Кто-то умер на соседней улице! – закричал тот человек, и тут же все дети, игравшие поблизости, подняли страшный вой.

На самом деле дервиш плакал оттого, что незадолго до этого чистил лук.

Но крик все разрастался, и вскоре его услышали на соседней улице. Жители обеих улиц были так опечалены и испуганы, вообразив, что у соседей несчастье, что даже не решались поинтересоваться друг у друга о причине переполоха.

Один умный человек, пытаясь успокоить их, все же посоветовал тем и другим спросить друг у друга, что случилось. Но слишком возбужденные, чтобы внять его совету, они лишь говорили:

– Ведь мы и так знаем, что наших соседей постигло большое несчастье!

Это известие, таким образом, распространилось подобно пожару, и вскоре уже никто из жителей каждой улицы не сомневался, что кто-то обречен.

Немного придя в себя, те и другие решили покинуть обжитые места и этим спасти свои жизни. Вскоре город полностью опустел.

Прошло сто лет. Недалеко от того места, где стоял город, теперь расположены две большие деревни. И жители обеих деревень из поколения в поколение передают предание о том, что когда-то вовремя убежали из обреченного города, в котором жили, и тем самым спаслись от некоего ужасного бедствия.

Однажды Ходжа Насреддин пришел в чайхану с пальцем, обмотанным цветной ниткой.

– Что случилось с твоей рукой? – спросили его.

– Жена намотала мне на палец нить, чтобы напомнить о том, что я должен отправить родственникам письмо.