Георгий Огарёв - 1000 притч

– Все-таки лучше быть бродягой, чем вьючным животным! – провозгласил юродивый и вышел из своего укрытия.

Бедный купец не знал куда себя деть от стыда.

– Ну брат, – попытался утешить его Бухлух, – так и быть, никому не расскажу этот анекдот. Но раз ты мой гость, раскрою тебе свою тайну: оттого и не хочу я богатеть, что если богатство полюбится, то ум тут же расступится. Да ты и сам в этом убедился.

Пришел как-то Бухлух на базар и видит, что у одного его знакомого купца прилавок ломится от персиков.

Подошел Бухлух к прилавку и стал спокойно накладывать в свою корзину эти изумительные фрукты. Он делал это так сосредоточенно и невозмутимо, что хозяин, открыв рот, смотрел и ничего не говорил.

Когда же Бухлух с полной корзиной уже пошел прочь, торговец выбежал из-за прилавка и поднял страшный шум:

– Как ты посмел взять персики у меня из-под носа! Я буду жаловаться!

– Послушайте, любезный, – начал Бухлух с достоинством, – а вам не приходило в голову, что это моими всенощными молитвами вы получили такой богатый урожай! И теперь я пришел забрать всего лишь свою долю.

Бедный купец, остолбенев от таких речей, уже был не в состоянии преследовать Бухлуха.

Однажды Бухлух пришел на базар. Увидев, что здесь продают попугаев по цене пятьсот реалов за каждого, он подумал: «Однако!» И на следующий день принес на базар своего петуха. Но никто не давал за него больше пяти реалов. Тогда Бухлух возвестил громким голосом:

– О люди! Где ваш разум? Вчера продавали птиц меньшего размера в сто раз дороже, и вы их расхватывали. А на мою роскошную птицу даже не хотите обратить внимания!

– Но Бухлух, – сказал один человек, – то ведь были попугаи – говорящие птицы! За это чудо и положено платить больше.

– Дураки! – возмутился Бухлух. – Вы цените тех птиц, потому что они умеют говорить. Эту же, у которой прекрасные мысли и которая тем не менее не досаждает людям своей болтовней, вы отвергаете!

Издал как-то султан указ: тот, кто принесет ему на блюде солнце, будет награжден полцарством.

Все заволновались, забегали, засуетились. Кто-то выходил на рассвете с мешком, чтобы поймать солнце, кто побогаче – посылал на восток целый отряд, вооруженный копьями и сетями, кто-то останавливал часы, чтобы солнце от него не убежало, а кто-то простаивал целые дни в молитве…

Прошло некоторое время, и люди отчаялись, но пожелание разбогатеть никого не покидало.

А тут прошел слух, что Бухлух-юродивый, знает, как поймать солнце, только сам, мол, руки пачкать не хочет, а совет свой, так и быть, продаст.

Пришел к Бухлуху самый богатый после султана человек в царстве (это был не кто иной, как любимый советник повелителя) и предложил юродивому большое состояние.

– Ладно, научу тебя как поймать солнце, – начал свои наставления Бухлух. – Приходи завтра во дворец ровно в десять часов утра, с собой возьми большое зеркальное блюдо. Когда войдешь к султану в тронный зал, встань напротив третьего окна слева, блюдо отклони немного вправо и увидишь, как на него сядет солнце.

Так и сделал бочаг. Как только появилось солнце на зеркальном блюде, султан приказал: «А теперь неси его ко мне!» Сделал богач один шаг и тут же потерял солнце.

Рассердился султан и приказал казнить своего советника: мол, мне такие дураки в государсвтенном свете не нужны. Расплакался советник и рассказал султану, кто его научил так поступить.

Понравилась султану находчивость Бухулуха, позвал он его к себе во дворец и предложил стать своим новым советником. Подумал Бухлух и ответил:

– Нет, повелитель, не хочу я быть слугой тому человеку, которому мало солнца на небе. К тому же, видно, он перестал быть светом самому себе, раз просит подать ему на блюде само солнце. Вот и придется мне все время освещать его темную голову… Нет, не хочу! Пусть наймет себе лучше фонарщиков!

И ушел Бухлух от султана, оставив того в глубокой задумчивости.

Однажды Харун ан-Рашид послал юродивому Бухлуху еду со своего царственного стола. Бухлух же ютился за городом, в развалинах, где жило множество бродячих собак. Когда придворные принесли Бухлуху всевозможные тонкие яства, юродивый возмутился и сказал:

– Мне не нужны эти халифские подачки, бросьте их собакам!

– Ты сумасшедший! Ведь это то, что ест сам халиф! – воскликнули придворные.

– Эй, потише! – замахал на них Бухлух. – Если собаки узнают, что это кушанья халифа, они не станут есть!

У одного человека засох платан, и старик-сосед сказал ему, что сухой платан – предвестник беды!

Тот человек поспешно срубил дерево, а старик-сосед попросил себе дерево на дрова.

Опечалился тот человек и подумал:

– Вот какой у меня сосед! Ну и хитер же! Ведь ему только и хотелось дров, вот и научил меня срубить дерево!

Забрались как-то Дахо и два его приятеля в чужой сад, нарвали абрикосов и только принялись ими лакомиться, как появился хозяин сада. Один из приятелей побежал в огород и схоронился среди грядок. Другой спрятался за ослом, который пасся неподалеку. А Дахо как сидел на дереве, так и остался там, продолжая спокойно поедать абрикосы.

Хозяин сначала заметил того, который прятался среди грядок.

– Что ты тут делаешь, голубчик? – спросил хозяин.

– Меня занесло сюда ветром! – ответил тот.

– А зачем ты держишься за ботву?

– Да боюсь, как бы ветер меня опять куда-нибудь не унес.

Тут хозяин заметил второго вора, прятавшегося за ослом.

– А ты что делаешь в чужом саду?

– Я осленок, молоко пью.

– Вот болван! Это же самец, откуда у него молоко?!

– А я на мать обиделся, пришел к отцу.

Тут вдруг хозяин увидел на дереве Дахо, спокойно поедавшего абрикосы.

– Эй ты! – закричал хозяин. – Зачем залез на дерево?

– А я соловей. Где же соловью быть, как не на дереве?

– Если ты соловей, так пой!

Дахо завопил песню.

– Голос-то у тебя ослиный! – крикнул хозяин.

– Ну и дуралей же ты, хочешь, чтобы соловей ел такие поганые абрикосы, да еще и пел сладким голосом?!

В деревнях под Казьвином развелось такое множество клопов, что люди всю ночь напролет не могли глаз сомкнуть. Обратились они к Дахо за советом.

– Это пустяки! – сказал он. – Переловите клопов, раскройте им глаза и засыпьте их перцем с имбирем. Тогда сослепу они не смогут найти, кого им кусать.

Однажды Насреддин заглянул в лавку человека, торговавшего всякой всячиной.