Люда и Игорь Тимуриды - Как воспитать ниндзю

- Ты будешь за него выходить замуж или нет, принцесса? – рявкнула подлетевшая Мари, поняв, о чем речь. – Мы опаздываем!

Капитан еще отчаяннее уцепился в плащ и коня.

- Успокойтесь, он хочет своровать золото из моей сумки на поясе, – сказала бессовестно я, – иначе зачем он дотрагивался якобы случайно до нее рукой?

Капитан мигом отпустил меня и отдернул руки от такого подозрения. Покраснев ужасно.

Я с ходу послала коня в галоп.

- Адью, капитан! – закричала я. – Я не могу вам ответить, потому что у меня нет дитя, и я поэтому не знаю, чего там отвечать!

Только почему у оставшейся неподвижной фигурки глаза были печальные, и смотрел он вслед, обвеваемый ветром, долго-долго?

Мама ужасно разозлилась.

- Лу, я запрещаю тебе в одиночку быть с мужчинами! Ты уже взрослая, должна понять, что потому и придумали правила поведения для леди, что они себя так ведут.

- Папа тоже так себя вел!? – подозрительно спросила я. – Он рвет новые курточки?

- Конечно... – уверенно ответила Мари. – А как же мы родились!

- Мари!!! – рявкнула мама.

- Поэтому в браке девушку оставляют наедине с мужчиной, чтоб он мог напасть, – довольно сказала я, открыв еще одну тайну. – Они одни и дети вышли.

Мама злилась, но ничего не говорила, до самого нашего замка. На хороших конях, зная прямые дороги и пути, Англия не такая уж и длинная. Особенно если наших замков тут слишком много.

Впрочем, мы в этом были не виноваты.

Просто случилось так, что на нас охотились. И, естественной реакцией было понаделать себе укромных местечек от зверей. Некоторые из них были никому неизвестны. Совершенно дикие участки покупались через самых разных адвокатов; врезанные в скалы или подземные пещеры дома разрабатывались самими нами, строили наши специалисты из разных стран... То есть в абсолютно безлюдной и дикой глуши на самом деле можно было отлично отдохнуть, но никто не сказал бы, что в этой скале есть дырки, и это окна – они смотрели вверх, были естественными, снизу даже представить было невозможно, что внутри выдолблены отличные дома...

Мало кто представлял, что некоторые пещеры скрывают дома со всеми удобствами, источниками воды и тайными выходами, позволяющими не только выдержать долгое скрывание, но и уход оттуда, когда станет жарко... Я даже думала соединить наши замки подземной сетью туннелей, как в Тибете или Южной Америке, но, увы, даже нашего могущества не хватало для такой работы... Но разветвленные ходы подземных пещер вглубь земли, которые я находила со своими людьми зорким глазом, мы с моими телохранителями охотно исследовали... Пользуясь моей гибкостью, ловкостью, умением проникать куда надо. И потом, с помощью рабочих превращали в подземные замки и ходы, соединяющие некоторые пункты, если они туда вели... Некоторые колодцы в замках уходили глубоко в подземные пещеры... Увы, все было гораздо примитивнее, чем можно было представить, но в некоторых местностях подземные туннели действительно создавали сеть, по которой можно было двигаться сутками не выходя на поверхность... И многие прекрасные пещеры были превращены нами в роскошные, феерические замки, которым не было равных даже наверху, ибо тут могла посреди залы течь подземная река с бассейнами, искриться тысячи сталактитов и сталагмитов; здесь можно было открыто украшать комнаты драгоценными камнями, создавая целые стенки, камень к камню, накапливающие в себе случайный свет свечей и сиявшие безумным мягким светом даже под землей... Стены некоторых подземных замков были полностью инкрустированы прекраснейшими мозаиками из полудрагоценных и драгоценных камней, ибо со светом в пещерах было туго и мы делали все, чтобы словить и усилить любой лучик света... Сюда тайно привозились лучшие художники мира, или мозаики делались по их эскизам бесчисленными мастерами, а потом размещались здесь, вделывая доски в пещеры...

Во многих замках было уютно, экзотично, даже комфортно – мало того, изумительно прекрасно...

К тому же нам это ничего не стоило, ибо наши месторождения камней были громадные. А если б только наши африканские месторождения алмазов были выброшены на рынок целиком, то алмазы, скорей всего, бы полностью обесценились почти до полудрагоценных камней, а некоторые полудрагоценные камни – то и до кварца и стекла... Нам не хотелось терять источник дохода... В древней Америке было подобное с золотом...

Наши грамотные геологи бродили повсюду, составляя нам карты. Хотя драгоценности в нашей собственной системе оплаты расходились широко, поглощая избыток накоплений “заслуг” крупных внутренних бизнесменов, разворачивавшихся широко и не знающих, куда тратить “заслуги” и деньги... Впрочем, даже среди бывших крестьян начинался картинный бум, и поместья обставлялись, в подражание нашим, предметами настоящего искусства...

Так что, как это ни парадоксально, с жиру мы не бесились. Драгоценные камни не могли спасти другие жизни или сделать кого-то богаче; и, наоборот, наши подземные замки дали работу, жизнь, благосостояние, мастерство и занятость многим тысячам людей, которым не нашлось места для применения способностей в обычном мире... Это трудно понять, не понимая суть экономики, которая основывается на взаимном обмене труда людей. Но их труд и безумное мастерство не были бы востребованы в окружающем мире без нас – никакая страна не смогла бы купить столько предметов искусства, никому не было бы нужно столько драгоценных камней, никакая знать бы не оплатила того, что мы достигли взаимным трудом друг друга – и так тысячи безумных украшений лежали в наших лавках в столицах мира. Труд тысяч художников по алмазам, гениев света и бриллиантовых панно вообще был бы невозможен без нас. Но взаимный труд друг друга, не зависящий от денег того, кому ты делаешь, но оцениваемый, дал изумительные накопления и достижения... Но только, к сожалению, моей волей, находчивостью, оборотистостью, торговитостью, деловитостью и даже жесткостью... К тому же мы создавали тысячи университетов и школ по всему миру, давая ученым людям возможность жить занятиями наукой, а не только паханием земли или заработком денег, то есть создавая возможность для них жить умом... Взаимный труд давал жизнь тысячам людей, на которых не хватило места крестьянина, то есть в системе элементарного обеспечения тех потребностей тела, без которых нельзя выжить... И эти новые струи жизни и мастерства, наоборот, способствовали всеобщему богатству... Чем богаче самый обычный, самый простой человек и житель, тем больше расцветают ремесла и тем все становятся богаче, нагнетая спираль ремесел. В противном случае многие люди не только были бы без работы, нищими, но и голодными, ибо крестьян и простых ремесленников в Англии достаточно... Создавая круг взаимных обязательств и накоплений внутренних богатств общин, мы давали возможность появления совершенно новых искусств и разворачиванию гения, который делает картины или скульптуры или мозаики, а не просто выращивает пшеницу... Ибо крестьянин мозаику не купит. Недаром расцвет искусства обычно связан с чудовищно богатыми республиками, как это не мерзко – Флоренция, Венеция, Голландия, Греция... Впрочем, это верно только для материальных проявлений, ибо Индия, Япония, Китай или Тибет дали взамен именно нематериальную культуру философии, духовного роста, поэзии и расцвета великих искусств души, как икебана, которые не купишь за деньги...