Сергей Прокопьев - Сорок бочек арестантов (иронические рассказы)

И вот - две недели он изнывал от желания продолжить род, днем и ночью искал возможности для этого дела, наконец, достиг предмета страсти, а она...

Обуреваемый злобой на весь белый свет, Лев Степаныч запрыгнул на монитор компьютера. На экране сыпались в "стакан" кубики тетриса. Картинка кота не интересовала... Он раскорячился в туалетной позе...

Внимательный читатель может обвинить автора в эксплуатации темы "кошки и телевизоры", - в одном моем рассказе кот справил нужду на телеприемник. Однако дело здесь сложнее. Давно замечена неприязнь некоторых кошек к мониторам. Может, они, по природной своей сущности, дьявольщинку в них чуют?

Как бы там ни было, Лев Степаныч, оказавшись на дорогостоящем мониторе, корпус которого дырчатой поверхностью походил на дуршлаг, выдавил из себя добрую порцию жидкой мести.

...Татьяна ехала с моря в мечтах о реализации морских сокровищ. Не забывала и о любимце. "Буду Льва Степаныча исключительно его любимой говядиной кормить..."

Хозяина монитора Татьяна застала в малосознательном состоянии:

- "Сони"! - в прострации рвал на себе волосы. - 19 дюймов по диагонали! Гарантия только что закончилась! "Сони"! 19 дюймов по диагонали!.. Убью!!!

- Режь! - Татьяна сунула под нос пострадавшему портняжные ножницы.

- Ты что? - отпрянул хозяин накрывшегося монитора.

Татьяна полоснула ножницами бинт, сорвала браслет.

- Хватит?

- Да! - жадно схватил золото потерпевший.

А Лев Степаныч, увидав хозяйку, забыл про подлых кошек и бесовских компьютерах. Бросился к ней.

- Ах, ты мое сокровище! - прижала Татьяна к груди кота. - Соскучился, бедняга.

- Все бы так скучали, - сказал потерпевший, примеривая браслет. - Но мы на Степаныча не в обиде.

БЛИН ГОРЕЛЫЙ

У молодых во все времена острее острого проблема, где пообщаться без свидетелей. Затупляя ее, Леха Петрейкин однажды влип в историю с физикой летающих тел.

Молодой и свободный на все четыре стороны Леха познакомился с такой же беззаботной Маргаритой. Почти по Булгакову получился роман. Даже с полетами в ночи. Отличие от оригинала, Маргарита булгаковская, окрыленная чудодейственной мазью, вверх устремилась, Петрейкин без всякой мази камнем вниз ухнул.

Лехина Маргарита работала компьютерной машинисткой в газете.

- Дятлом, блин горелый, стучу весь день! - повествовала о трудовых подвигах. - Эти всякую дребездень левой пяткой накарякают, а я, блин горелый, долблю!

Пальцы у нее были с коротко остриженными ногтями.

Летним вечером персонажи нашего романа гуляли близ волн Иртыша и целовались. По берегу в кустах много укромных от любопытных глаз мест. Но совсем укромных, увы... Город как-никак, не глухоманная деревня. Зато пиво на каждом шагу. Наша парочка на "Джин с тоником" налегала. Поцелуются-поцелуются, вылезут из кустов и еще по баночке опростают. Помечтают про себя, вот бы где-нибудь в номере отеля оказаться. С мягкой мебелью и белоснежной ванной. Или стемнело бы скорее...

В сумерках купили бутылку вина и с ней наткнулись на сооружение недостроенное. Здоровенное. И уступом. Высоченный второй этаж фигушкой торчал из первого. Что-то спортивное возводили, да передумали. Влюбленные забрались на крышу первого. Глядь - металлическая приставная лестница на второй ведет. Длиннющая, как у пожарных.

- Полезли, блин горелый! - Маргарита смело предлагает.

- Вперед! - без сомнений поддержал Леха.

Верхолазами взлетели. И на секунду про поцелуи с вином забыли. Картина открылась... Как в песне: "Внизу не встретишь, как ни тянись... десятой доли таких чудес". Иртыш слева направо движется. В обратную сторону пароход, огнями усыпанный, течение преодолевает. Музыка с него распространяется. На острове костер темноту веселит. Вдали противоположный берег утыкан домами с освещенными окнами. Люди после трудов праведных ужинают или телевизор смотрят. Самолет с неба валится на посадку. А вверху - звезды...

А внизу - ни одного свидетеля.

Посреди крыши была оборудована стоянка современного человека. Ящики для сидения, дверь для лежания... Можно лунный загар принимать. Хотя в ту ночь от луны один огрызок остался.

Зато звезды... Почти рядом.

- Во! блин горелый! Как в горах! - Маргарита в небо загляделась...

- Только корабли под боком плавают...

- Эх, на корабль бы сейчас! Отец мой капитаном лесовоза ходил, пока флот не сократили. Летом меня в рейсы брал. Один год матрос у него работал, весь, блин горелый, татуированный. Зек бывший. Места пустого на коже не найти. Ноги, руки, грудь - сплошняком живопись... Русалки, розы, тигры ... Влюбилась я в дядьку...

- А на заднице что?

- С чего бы он, блин горелый, передо мной заголялся? Мне пять лет всего было.

- Раньше на одной полузаднице топку изображали, на другой - кочегара с лопатой. При ходьбе мультик получался: кочегар в топку уголь швыр-швыр, швыр-швыр...

- У этого во всю грудь церковь с куполами... Я у отца авторучку стяну. Дом себе на животе нарисую, тигров на ногах... Каракатицы, конечно, получались... А про задницу не ты первый, блин горелый, интересуешься. Я ведь на повара училище закончила, отец устроил на теплоход, капитан которого и спрашивал про задницу того матроса. Свою тоже, особенно спереди, хотел показать. А мою, чуть мимо идешь, норовил щипануть. Очень рвался на десерт меня потреблять...

- И что?

- Зачем мне такая дребездень! Послала в переднюю часть его задницы и ушла посреди рейса.

"Серьезная девушка, - оценил Леха. - И готовить умеет. Может, жениться на ней?"

- Капитан старый был?

- Нет, блин горелый, лет тридцать пять.

"А начни она заголять свой задик, плавала бы и плавала припеваючи. Молодец девка!"

Принципиальность Маргариты решительно понравилась Лехе. До этого ни разу не задумывался о семейной жизни и вдруг... Может, красота окружающая и близость к звездам подействовали романтически-категорически... И гены сбрасывать со счета нельзя. Отец и мать познакомились под перестук колес вагона, по выходу из коего стали ячейкой общества. Брат Николай еще кудрявее отчебучил...

Он старшим лейтенантом тогда на танковом заводе служил. На закате советских времен отправили в командировку к черту на кулички, в Казахстан. Дело военное, никто "хочешь - не хочешь" не спрашивает. Старлей на приказ командира сказал: "Есть!" - и вперед. А впереди, в предгорном Казахстане, в бюро пропусков, сержант противоположного пола сидит. Документы Николаю оформила, парой фраз обменялись.

Как уж там объяснят психологи от секса и философы от любви этот случай - не знаю, только жахнула в сердце старлея любовная стрела толщиною в копье. За какие-то десять-пятнадцать мимолетных минут втюрился по самую макушку. Перед сном понял: без сержанта хана... Надо жениться. Стоит перед глазами, из головы не выходит.