Сергей Прокопьев - Сорок бочек арестантов (иронические рассказы)

Коке стало не по себе. В многолюдных окрестностях чужого города, в ясный воскресный день оказаться без штанов - это не фонтан. В радиусе двух тысяч километров имеется одна единственная родная душа - Мошкин. Рядом с ним в чемодане запасные Кокины брюки. Но до них радиус километров в тридцать.

Первое, что пришло в голову, проворонившую штаны, - позвонить Мошкину. Телефон-автомат есть на остановке троллейбуса. Это полчаса ходу среди гуляющей в брюках публики. Не лучший вариант.

На другом берегу Ереванской лужи мыл черную "Волгу" вполне интеллигентный гражданин. Кока, пуганая ворона куста остерегается, подхватил остатки одежды, заспешил к нему.

- Вы долго будете мыть машину? - спросил потенциального спасителя.

- Кокой тэбе дэло? - полез в бутылку владелец авто. - Сколько хочу столько мыть-чистить! Что тэбэ хочешь?

- Ничего, - мирным голосом сказал Кока и объяснил бесштанную ситуацию. - В гостиницу бы позвонить.

Автолюбитель резко сменил гнев на сочувствие.

- Ай-ай-ай! - закивал головой. - Я сейчас быстро-быстро и позвоню твой друг из Омска.

Повеселел Кока.

Ненадолго. А вдруг Мошкин намылился куда-нибудь? Выспался и пошел шляться по Еревану. У него ведь шило в одном месте. Прождешь в плавках до темной ночи. И бестолку.

Компания в наколках продолжала возбужденно играть в карты и пить водку.

Хоть подходи и требуй вернуть штаны!

"Ага, - подумал Кока, - отдадут. Догонят еще дадут".

Самое интересное, милиция тут же рядом ходит.

"Может, заявить о воровстве?" - задал себе вопрос Кока.

И сам ответил. Ну, заведут дело. И что - сидеть в Ереване и ждать конца расследования? Ясно, как белый день, не бросится армянская милиция искать его штаны с часами и троллейбусным талоном...

Кока усиленно напрягал извилины. В результате атаки на мозги вышел на умозаключение: раз милиция мирится с воскресной идиллией публики зековского пошиба, не гонит группу воровского риска куда подальше, значит, есть между ними джентльменское соглашение. Зачем зекам из-за паршивых штанов нарушать негласную конвенцию?..

Кока смело вступил в грязную воду, по самую шею вступил, и, преодолевая брезгливость, начал с головой погружаться в "филиал". Минут десять бултыхался. При этом ни разу не повернулся в сторону остатков от своих вещей.

Выйдя на берег после купания, готов был расцеловать себя за степень умственного развития. Поверх рубахи лежали родимые брюки. Сунул руку в карман один-другой.

"Может, еще искупаться?" - подумал.

И горько рассмеялся от личной наивности. Чего захотел - часов с талоном и мелочью.

Прямо на мокрые плавки натянул брюки и заспешил с берегов Ереванского моря-лужи в гостиницу...

Где застал пустой номер. Мошкин в это время бегал по окрестностям Еревана с брюками друга, расспрашивая аборигенов:

- Мужчину без штанов не видели?

Реакция была крайне разнообразная на щекотливый вопрос.

- Я сейчас тэбя самого без штанов дэлать буду! - кипятился один господин. - Какой смээшь позорить уважаемый чэлвэк?!

- Зачэм бэл дэнь нэ тэрпишь? - двусмысленно хихикал другой. - Бэз штанов ночь мужчина давай!

- Вай! Вай! Вай! Какой балной! Голый мужчин ищет. Болница врачам ловить надо.

Поздним вечером Мошкин вернулся в гостиницу.

- Зачем согласился с тобой ехать? - ворчал Кока.

- А я? Даже здесь, "без совести твоя лица", отоспаться не дал! С другого конца города разбудил. "Вас, - коридорная растарабанилась в дверь, к телефону". Кому, думаю, понадобился? Оказывается, Николай Петрович без штанов кукует на берегах пустынных волн. Я уж грешным делом подумал, экзотическое насилие произошло.

- Разбудили его! Я новых часов лишился!

- Не зная дна, не прыгай в воду! На берегу жулье загорает, а он... Ихтиандр выискался! Плюйте, девки, на грудь, жить без моря не могу.

... А в далекой Сибири шел грибной дождик, и первые белые, которые в маринованном виде достойно дополняют экзотику армянского коньяка, лезли навстречу грибникам.

САМОЗАВАРКА

Среди носильных вещей обувь у Николая Калинова стояла особняком. В парадном углу гардероба. Если допускалась в нем недоглаженность брюк, пятно на рубашке, шарф веревкой, то с башмаков пылинки сдувались. Идеал поверхности приравнивался к зеркальной, и таковой она содержалась. Да не в шкафу, а при эксплуатации в жару и слякоть с использованием общественного транспорта. Николай Калинов не относился к тем российским гражданам, обувь которых пешком перемещалась только из машины до кабинета. Поэтому носовым платком не нос чистил, а туфли. Чуть непорядок, сразу в карман. Не рукавом ведь... Жена ворчала: платков не напасешься, все в тряпки перевел.

С детства такой. На улице грязь по уши. Николай в школу будто по заборам придет. Блестит обувь вопреки всем погодным катаклизмам.

- Калинов, ты что, ботинки в руках нес? - спросит учительница.

- Не, он на руках причапал, - скажут шутники.

Кроме красивой обуви, имелась еще одна страстишка - чай. Иной мужчина не заснет, не засмолив одну-другую сигарету. Сон не идет в голову без никотиновой накачки. Николаевой голове требовалось пол-литра чая осадить. И не давясь, а с чувством, толком, в одиночестве. Когда ни одна собака под ногами ритуала не путается. Домашние заняли спальные места, засопели в носоглоточные отверстия. Телевизор и радио в отключке. Даже газет не признавал параллельно чайной церемонии. Что называется, тет-а-тет с чашкой. Поднес к губам, сделал глоточек и под текучее тепло думай о жизни.

Например, на тему "очевидное и невероятное". Недавно Толя Трубников, сосед по даче, проболтался под пиво, что они с женой в ночь на Ивана Купала скачут по огороду голыми. В двадцать четыре ноль-ноль раздеваются до последнего лоскутка, садятся верхом на палки и аллюр три креста вокруг парников с огурцами. Идиотизм чистейшей марки. Дурдом на летних каникулах. Но огурцы у Трубниковых в любой год в рекордном объеме. В прошлом году все "садисты" поголовно ныли: то мамаево нашествие тли на огурцы, то туман вредный падал. Никаких условий для урожаев из книги Гиннеса. А Трубниковы, как всегда, ведрами снимали. Может, и на самом деле попробовать поскакать? Не убудет... Кино, конечно, если подумать: они с Анастасией, оседлав черенки от лопат, наяривают галопом между грядок...

А ведь не так запрыгаешь, жрать захочешь. Жизнь в последнее время напрягала, было о чем подумать вечерком. Тем не менее, жену Анастасию отправил к теще. В столицу Хохляндии славный град Киев. Шесть лет бедолага маму с папой не видела. Николай как-то за чаем решил - так дальше не пойдет, надо поднапрячься.

- Мы не из тех, кто последний хрен без соли съели! - убеждал жену. Полетишь самолетом. По-человечески. Мне перед собой стыдно будет: единственная и неповторимая жена трое суток на поезде стыки боками считает. Как первобытная.