Алексей Шубин - Жили по соседству

- Сергей Семенович, поедем? - спросил он. Еще раз взглянув на дочь, Сергей Семенович тяжело поднялся.

6.

На обратном пути Леонид развез по домам восхищенную поездкой Доротею Георгиевну и Тыкмаревых. Подъехав к своему дому, он застал неожиданную тишину. Только одна Анна Степановна ждала его на веранде.

- Мама, где же Зина и ребята?

- Ушли.

- И Зина?

Зина могла бы подождать, должна была подождать!..

- А папа? Натка?

- Наташа на кухне химию учит, отец в саду. Открыв калитку и поставив машину под навес, Леонид пошел в сад, где едва можно было рассмотреть белевший парусиновый костюм отца. Присел рядом, ожидая, что отец заговорит первым, но Федор Иванович молчал. Тогда сказал сам.

- Мы, папа, завтра поедем. Хорошо? Федор Иванович отодвинулся от Леонида.

- Не знаю. Может быть, и поедем, если от тебя вином не будет вонять.

- Это, папа, Сергей Семенович...

- До Сергея Семеновича мне дела нет, а до Леонида Федоровича есть! И пьяные машины не водят.

- Я совсем не пьян, папа, только...

- Пока от тебя пахнет, не хочу с тобой говорить!

Федор Иванович резко поднялся и пошел по дорожке, но не домой, а на улицу. Прислонившись к стояку ограды палисадника, задумался, удивляясь собственной вспыльчивости.

От утреннего счастливого состояния не осталось и следа. Улегшись в постель, Леонид не мог уснуть: необъятный по количеству впечатлений и воспоминаний день, казалось, все еще продолжался, не давая покоя утомленной мысли. Второстепенное мешалось с большим и важным. Леонид попробовал закрыть глаза, и ему сейчас же представилась бесконечная, несущаяся навстречу дорога, и не было той дороге ни конца, ни края... Потом почему-то очень отчетливо вспомнилась старушка-попутчица и смешной обед в Ефремове.

"Почему так рассердился отец? Конечно, получилось нехорошо, но ведь я был трезв, почти совсем трезв... Во всяком случае, так говорить отец не должен был... И Зина ... Она знала, не могла не знать, как я хотел встречи с ней, и все-таки ушла..."

Над поселком стояла теплая ночь. Совсем близко, в конце сада, запел соловей. Первые колена песни прозвучали неуверенно, потом голос певца окреп и, славя любовь и весну, он рассыпался долгой и громкой трелью. Пение оборвалось так же неожиданно, как началось: возможно, соловья вспугнул Хап, подходивший к вокальному искусству с гастрономической точки зрения.

В саду и в доме Карасевых все стихло.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Плохой конец хорошего дня

1.

В ночь перед экзаменом по химии Наташа видела вещий сон: ей приснился свирепый белый медведь. Особенно страшно стало Наташе, когда медведь, став на задние лапы, заговорил человеческим голосом, задавая ей вопросы по химии. Наташа так испугалась, что не могла ничего ответить, и мохнатый экзаменатор поставил ей совершенно небывалую отметку - "Мо", что, как известно из периодической системы элементов, означает сокращенное название металла молибдена - и ничего более.

Многозначительный, но загадочный Наташин сон стал предметом обсуждения за завтраком. Федор Иванович утверждал, что Наташе приснилась ерунда, но сама Наташа, в далекое от экзаменов время не верившая никаким снам, доказывала, что ее сон все-таки что-нибудь значит. В поисках веских аргументов она по обыкновению обратилась к классической литературе и привела разительный пример:

- В "Евгении Онегине" Татьяна тоже медведя видела.

- Ну и что же?

- То, что после этого случилась ужасная гадость: Онегин застрелил Ленского.

На всякий случай перечитав о молибдене все, что было написано о нем в учебнике химии, Наташа убежала в школу. Вернулась с экзамена не очень довольная, но и не слишком расстроенная. Медведь оказался шутником: на экзамене о молибдене и речи не зашло. Наташе пришлось иметь дело с серой, серной и сернистой кислотами, причем произошла кое-какая путаница.

- Нужно было написать H2SO4, а я написала H2SO3, - объяснила она Анне Степановне. - Александра Ивановна придралась. Я говорю, что это почти одно и то же, а она мне целую лекцию прочитала, что если я на бутылке с H2SO4 напишу H2SO3, то может случиться целая авария и люди сожгутся.

Правда, при ответе на следующие вопросы Наташе удалось несколько поправить дело, но в аттестате появилась четвертая по счету четверка.

После обеда она успокоилась окончательно и заявила Федору Ивановичу:

- Конечно, папа, четверка меньше пятерки, но все-таки больше тройки.

Федор Иванович сделал удивленное лицо.

- Как? Четверка меньше пятерки, но больше тройки?.. Ты это из высшей математики узнала или своим умом дошла?

- И всегда-то ты смеешься надо мной, папа! Наташа надула было губы, но через минуту уже обнимала Леонида.

- Ленечка, миленький, покатаемся!.. Заедем за Зинзинзинчиком, возьмем и ее с собой...

Наташин план соответствовал желаниям самого Леонида. Накануне он уже заезжал к Зине, но оказалось, она уехала в город.

На этот раз за Зиной на ее квартиру зашла Наташа. Вернулась быстро и одна.

- Она опять уехала в город, даже домой с работы не заходила... Знаешь, Леня, я думаю, Зина в тот вечер рассердилась и теперь тебя нарочно мучает.

На следующий день Леонид узнал поразившую его новость: Зина взяла отпуск и уехала на десять дней к родственникам в Брянскую область. Почему перед отъездом она не захотела увидеться с ним? И разве не он должен был отвезти ее на вокзал и проститься с ней на перроне?..

Только через полторы недели Зина вернулась. Первой ее встретила на улице Наташа.

- Она прекрасно выглядит, и, знаешь, Леня, я уговорила ее поехать завтра с нами на прогулку... Вот будет хорошо!

На взгляд Леонида, все складывалось не так хорошо.

- Она не собиралась зайти сегодня к нам?

- Я ее звала... Она говорит - некогда.

- Потом ты сказала, что "уговорила" ее поехать с нами. Значит, она отказывалась и согласилась неохотно? Наташа замялась.

- Нет, очень охотно, только... не сразу. Она готовится к какому-то выступлению.

Зина и раньше готовилась к концертным выступлениям в клубе, но это не мешало ей проводить с Леонидом целые вечера.

- Она любит тебя, Леня, - попробовала Наташа утешить задумавшегося брата. - Только, наверно, она все еще сердится за то, что ты уехал тогда с Тыкмаревыми. Может быть, даже ревнует к Лильке. Попроси у нее завтра прощания. Скажи: "Зина, прости меня. Больше никогда в жизни не случится ничего подобного!" Ручаюсь, что она сразу простит. Я на ее месте моментально бы простила.

Вообще в семье Карасевых друг на друга долго не сердились. После гневной вспышки Федора Ивановича в памятный нам вечер отец и сын помирились на другое же утро. Догадывался ли Федор Иванович теперь о состоянии сына или нет, но только спросил:

- Что, молодец, невесел, головушку повесил?

- Так, папа...