Илья Платонов - Изя, Анастасия и дифференциальное исчисление

– Старушка, выходи-ка за меня замуж!

В конце концов, он стал называть всех женщин своими жёнами.

Встречая Петровича, он спрашивал:

– Старичок, ну как там поживает наша жена?

От Изи ушла жена. Полгода он сильно горевал, а потом отправился на её поиски.

Ко мне он заявился с большим фибровым чемоданом и предложил разыскивать сбежавшую супругу вдвоем. Жил я тогда с родителями, и они это известие встретили без особой радости. Изю они не любили. Правда, перед нашим отходом мама вышла в коридор, осенила меня крестным знамением, чего раньше за ней не наблюдалось, и трагическим голосом произнесла:

– Я БУДУ МОЛИТЬСЯ ЗА ТЕБЯ!!!

Меня передернуло, и мы с Изей вышли на улицу. На улице был декабрь, и где искать пропавшую жену было мне не совсем ясно. Изя все объяснил. Поехать Вера могла только к родителям, больше некуда, родители живут в городе Сасово, что в Рязанской области. Ситуация прояснилась и мы двинулись в сторону железнодорожного вокзала. Ехать до Сасово сподручней через Москву, но мы не искали легких путей, и поехали как обычно. В данном случае через Воронеж, Рязань и далее до Сасово. С великим множеством пересадок.

За окном проплывали холодные донбасские пейзажи. Большой заснеженный террикон со срезанной верхушкой появился и величественно заслонил окружающий вид.

– Фудзияма, тихо прошептал Изя…

Глубокой ночью мы прибыли в Воронеж. Проводник разбудил нас поздно, да еще Изя долго копался и ругался, собирая свои вещи – выскакивать нам пришлось уже на ходу.

Переждать ночь решено было в привокзальном буфете. Рязанский поезд отправлялся утром. Мы сидели за столом, ели подозрительные воронежские бутерброды с колбасой и вели разговоры про женщин. Открою вам страшную тайну – в ту пору я был еще девственником. Интимная сторона человеческой жизни меня очень интересовала, как и некоторые аспекты женской анатомии. Я так надоел Изе со своими расспросами, что он согнул пополам кружок полузасохшей колбаски и поднес к моему лицу:

– Смотри! Примерно так это выглядит. Ничего особенного. На месте разберешься, старичок, что, куда и как!

Наш поезд весело стучал, подъезжая к Рязани. Мы с Изей были в полной боевой готовности – все вещи сложены, водка допита, пирожки съедены. По проходу, уклоняясь от торчавших ног, пробежала девушка с подносом:

– Котлеты покупайте, котлеты покупайте, котлеты покупайте, – монотонно бубнила она.

– А наркотики у вас есть? – Окликнули мы даму.

– А зачем вам наркотики, – удивилась продавщица.

– А зачем мне котлеты??? – парировал Изя.

Мы прибыли в Рязань и пересели в электричку до Сасово. Найти родителей сбежавшей супруги не составило труда, Изя бывал у них в гостях. Родители жили в маленьком частном доме на окраине города, и нам оказались совсем не рады. Веры не было. Нам сообщили, что Изина жена теперь живет в Москве, и просит её не беспокоить. Мы немного посидели, раздумывая, что делать дальше. Изины теща и тесть занимались своими делами, не обращая на нас внимания. Тогда мы решили ехать в Москву.

В Сасово потеплело, весь снег растаял. Кругом образовалась страшная слякоть, а у Изи стали разваливаться сапоги. При каждом шаге они издавали странный всхлипывающий звук, из них текла вода. Изя шел и громко проклинал славянское быдло, коммунистов и луганскую обувную фабрику, а потом попросил меня купить ему новую обувь.

– Изенька, миленький, у меня осталось всего 500 рублей, походи пока так, – попытался я отвертеться.

Тогда Изя, балансируя на одной ноге, стащил сапог и молниеносным движением рук разъял его на две части, как будто тот был сделан из папье-маше!

– В этом можно ходить?!! – кричал Изя, размахивая перед моим лицом лохмотьями, с которых во все стороны летела вода.

Подобная трансформация материи произвела на меня такое сильное впечатление, что я немедленно купил Изе летние туфли, на более серьезную обувь финансов не хватило. Довольный, Изя надел обновку и мы зашагали на Сасовский вокзал. Как мало нужно человеку для счастья! Тяпнув по рюмке водки, мы смело шагнули в милую грязь, и тихонько затянули дуэтом нашу любимую песню:

– Гляжу в озера сиииииние, в поляяяях ромашки рвууууу! Зову тебя Россиииею, единственной зовууу!

И возрадовалась Вселенная!

…Так, весело напевая и слегка пошатываясь, мы добрели до железнодорожной станции Сасово. Возле вокзала, на лавочке, сидели старушки с мешками и сумками. Увидев нас с Изей, они замолкли. Все то время, что мы проходили мимо, бабушки молчали. Их головы медленно поворачивались вслед за нами, словно антенны дальней космической связи. Когда мы зашли в здание вокзала, Изя задумчиво произнес:

– Старичок, ты понимаешь, что мы были главным событием в их жизни?

…В полутьме общего вагона, когда все обитатели поезда затихли, Изя стал посвящать меня в таинства еврейского вопроса.

– Как тебе известно, было 12 колен Израилевых. В настоящий же момент существует только одно – Левиты, где, спрашивается, другие колена?

– И где же они? – спросил я.

Изя совсем уже зашептал:

– Какая главная отличительная черта евреев, знаешь?

– Нет!

– Богоизбранность! А теперь смотри, кто у нас еще богоизбран?

– Ну, если так ставить вопрос, то… – невероятная догадка озарила меня – русские?!!

– Конечно! Откуда все эти стоны о величии русской души, о таинственной миссии русского народа? Русские – одно из потерянных колен! Только никому об этом не говори, а то прибегут буддисты и набьют тебе морду! С такой же легкостью Изя доказал, что являются евреями немцы, французы, греки, армяне, египтяне и японцы… С верхней полки донеслось полусонное:

– Да когда же вы все уедете!

– Так едем! Уже час катим, – обрадовался Изя!

Старик Эйнштейн был прав – наше пространство искривлено и скручено! Особенно остро это понимаешь ранним утром в общем вагоне электронного поезда, когда за мутным окном проплывает грозная гравитационная аномалия – Москва. И в этом городе у вас нет ни одного знакомого человека.