Алексей Козлов - Дудль Вздул Майдан

Не докучай удаче, ибо так
Ты можешь эту девушку смутить
И друг твой обернёт лицо, и враг
Покажет лик, который не забыть.
Того, что невозможно, не желай
Не спи на двух кроватях сгоряча,
А если нет, земной покинешь рай
И побредёшь, котомку волоча.

Бандитов бьёт в горах солдат,
О плиты лбом стучит прелат,
Лжёт каждым словом депутат
И небеса молчат сурово,
Когда же Бог отправит в ад,
Всю камарилью снова?

Господь мой носит балахон,
Такой, как я ношу во сне,
Но если голый будет он,
То что же дальше делать мне?
Слуга небес, таскает поп
Из церкви сало, мирру, воск
И я не знаю, отчего б
Он мог утратить форс и лоск.

Иду я тихо, путь далёк
Есть где-то жизнь иная,
Так одинокий мотылёк
Летит, куда не зная.
Всегда чужой улыбке рад,
Со мной всегда два друга:
Любовь – мой верный адвокат,
И грусть – моя подруга.
Иду я тихо, путь далёк
Есть где-то жизнь иная,
Так одинокий мотылёк
Летит, куда не зная.

Заключены в вазы осенние розы.
Пусть в облачном небе гремят револьверы!
Роняя на Лондон холодные слёзы
В моём изголовье вздыхают химеры.
Но слышишь? Раскаты осенние глуше!
Твой ангел в окне приспособился цепко.
Пока не просохли осенние лужи,
Спи крепко!
Спи крепко!
Спи крепко!
Спи крепко!

Скажи-ка дядя, что случилось?
На думу крыша обвалилась?
Или с небес иная милость?
Иль в голове пожар?
К чему бряцанье праздной лиры?
Не смеют что ли командиры
Оставить тёплые сортиры
И выдержать удар?

– Да, в наше время парни были!
Крутяк один! Сыны бутыли!
О них почти уже забыли!
Да где они теперь?
Гайдар, Шумейка и Бурбулис,
На штырь народный натолкнулись
С Поклонной Горки звизданулись
И вылетели в дверь!

Не помню где, в каком же годе
Мы долго ползали в болоте,
А вместе с нами Сиси, Клоди,
Ворчали старики:
– Сидеть, разнежась, на Рублёвке
Умеют праздные золовки,
А ну-ка, братец, где винтовки?
И ржавые курки?

Наш командир горланил: «Ну же!
Неужто тут зане и вчуже?»
И вот нашли большую лужу
Расставили редут.
У наших приключилась шизя —
Все швы в ширинках разошлися,
Все изблудились и спилися
А кризис тут как тут!

Всё сверзилось и повалилось,
Всё завертелось, закрутилось,
Всё мигом вдруг остановилось.
Царь Тьмы! Уди! Уди!
Мы папу путали с Траволтой!
Был царь у нас ударен болтом
Комбат ужаленный дефолтом
Не мог себя найти.

Замечу я не для верлибра:
Был член огромного калибра
Чтоб у врага тряслися фибры!
Всемирный банк, смотри,
Как быстро восстаём с кровати,
Как мы умеем воевати,
Какие тучные тут рати,
И сопли подотри!

Забыв позорный день вчерашний,
Зажав в руках флажки и брашны,
Неделю мы топтались страшно,
А в воскресенье – бах
Сказал полковник: «Ближе к делу!
А ну врага рванём мы смело!
Пощупать надо, что за тело!
И – прочь на всех парах!»

Каре капрал построил Дубин
Звучал, гремел победный бубен,
И я упал, упившись вдупель,
Всей мордой на лафет,
Хоть было лето, с воем вьюги,
Кругом валялися пьянчуги,
И враг затих вдали в испуге
И отливал в кювет.

Но только солнце засветилось,
Звезда за лесом закатилась,
Всё сразу вдруг зашевелилось
Попёр за роем рой
Полки-шмолки Маразмус, Гудин,
Чмоналин, Фалин и Егудин,
Строберифилдс и Диа Пруденс,
У всех штаны с дырой!

Как сладит враг с такой напастью?
«Перегрызу любого пастью!
Так Ржевский всех поднял со страстью:
– Нам есть чего терять!
Мы кто? Под юбкой сладкой барды?
На лбу Г…о или кокарды?
Пусть сами думают бастарды!
Вперёд, е мать!

Потомки древней Каллиопы,
Сыны любимые Европы
На нас нацелив злые жопы,
На нас точили…
Но есть ответ! Хороший парень,
И не француз и не татарин
С ракетой грозною Гагарин,
Балет и не балуй!

Не только тут одни сугробы,
Француз, чтоб жизнь казалась, чтобы…
У нас тут есть такие жопы
На вас смешной редут,
Как страшно жить французик, боже!
Довольно вам французских рожек
Пошлём на вас ещё матрёшек
Они вас всех порвут!

Врага узревши, право слово,
Подняли мы кутью сурово,
Здорово, брат мусью, здорово!
А ну иди сюда!
Пращуры Пушкина, Бирона
Творцы бунта и самогона,
Посмотришь, как тут оборона!
А ну-ка господа!
Доколь понеже и однако!
Ты думал здесь раздор и драка,
Хотел трофей иметь, собака!
А ну ползи, как краб!
Не будешь ты головкой трона!
В твоём гробу сидит ворона!
Ты хочешь радости и звона
И вот тебе Приап!

Что было там? Среди перденья
Полки бойцов носились тенью
Француз, предавшийся раденью,
Попёр на нас стеной.
Князь тьмы, похожий на чекиста,
Два кирасира с видом глиста
И два церковника-хориста
Ударили в забой!

Вот был денёк!
У драной урны
Гремел ужасный марш бравурны!
А мы вскочили на котурны
Фортуна нам дала
Бумажки с мелкими кружками
Кармашки с рачьими крюками
И камера над мудаками
Трещала как пчела.

– А ну-ка Ваня прочь от печи!
Наш капеллан закончил речи,
И вот настало поле сечи
Для самых разных рас
Земля от взрывов задрожала
Какой аншлюс, какая жалость!
Сплелось всё в кучу и смешалось,
И тут уж был атас!

Ну что задумался, задира?
Француз уж мялся у сортира
Была у нас одна мортира
И пара аркебуз.
Для нас пример – Улисс в Итаке
Штыки настроили к атаке
Лишь громко лаяли собаки
И тужился француз.

Сначала нам враги задали
Мы молча по полю петляли,
Где выйти из лесу не знали
Сусанин нам помог
Он вывел сирых из пучины,
Видать не умерли мужчины,
Мы поклялись не без причины
Платить царю оброк!

Тем утром, солнцем не согретом,
Все были рады нашим бедам,
Конец каретам и обедам
Атас и караул
Спец по засекам и засадам
Наполеон грозил нам адом,
К нам повернулся толстым задом,
Захохотал и бзднул.

Кутузов, где же ты скорее!
Упали на заставы реи.
У нас снесло две батареи
И несколько базук
Мы ясно видели издали
Держа в руках свои скрижали,
Окровавленные лежали
Раскинув клешни вкруг.

Мы верность родине хранили,
И отбежав до третьей мили,
Мы вне себя от гнева были
Гурьбой поклялись так
Хоть я и того и не приемлю
Стоять пока по шею в землю,
Прегородив дорогу к Кремлю
Нас не загонит враг.

Какие вервия и даты
Мы были бравые солдаты
И наш полкан летал поддатый
Подняв как саблю…
Конечно, мы их победили
Конечно, мы их всех побили
Но нам по шее навалили
По самый не балуй!