Александр Большешальский - ТоскА. Основано на вполне реальных событиях

Дело в том, что Сергей высшего образования не получил. Не получил весьма целенаправленно. Ибо когда Сергей учился в школе, у него не было каких-то конкретных стремлений – перспективы плавали в тумане. Просто так, как Женя, поступать куда-нибудь Сергей не желал. Он хотел понять, в чем его призвание.

В итоге, общей лихорадке поступлений не поддался, пошёл сдаваться в военкомат – не взяли. Но об этом где-нибудь ниже. Главное – отсутствие высшего образования. И Женя, которая пришла от ВУЗа на месячную практику. Месячную. Выделим это слово с сопутствующим подтекстом.

– Я могу пойти покурить?

– Нет.

– Ну Тоска!

– Сергей Александрович для тебя.

– Это у тебя так в красном дипломе написано?

– Господи. Иди, кури, делай, что хочешь. Можешь домой идти, не ты, не твое образование тут особо не нужны.

– Ну уж нет, я только покурить.

Ушла. Дверь опять не закрыла. У Сергея всегда такое неприятное чувство, когда дверь не закрывают – противно, как будто у всех на виду. И хотя их и так сорок человек в отделе, но все свои, и все в отдельных коробках, что ли, в своих мирах. А вот дверь как будто для посторонних открыта.

Их сорок человек, но Женя досталась именно ему. За что такое счастье? Сам Иисус, наверное, не в курсе. Впрочем, он маловато отвечает, так что и не узнать.

Ушла она курить.

Сергей и сам курит, уже почти десять лет. Бросать пробовал. Три раза. Потом бросил бросать. Мотивации не хватает – здоровье, это конечно важно, но когда ещё оно там все аукнется, а курить хочется каждый день. Поэтому Сергей решил, что курит и точка. По крайней мере, твердое решение.

Курение, при всех своих недостатках, имеет весьма явный коммуникативный эффект – сближает. Убивает, но сближает. В курилке все равны – начальник, менеджер, курьер – все вместе обнажают одну и ту же слабость. В курилке самые откровенные разговоры.

Но вот с Женей даже общая страсть к никотиновым солдатикам не работает.

Женя, вместе с группой себе подобных, явились к ним в отдел две недели назад, утром в понедельник. Даже скорее так: В понедельник!! Утром!!

Это был явный знак, что ничего хорошего Сергея не ждет.

Начальник за полчаса до их прибытия сообщил «приятную новость» о практикантах. Вообще, как правило, новость действительно приятная – тут можно и бумажную работу переложить, и часть звонков под благовидным предлогом «обучения». И кофеек попросить принести. В общем, немножко воспользоваться властью. Ну и подружиться. За неполных два года работы у Сергея было три таких практиканта.

Но когда к нему подошла Женя, поправила очки, взмахнула туго стянутым хвостиком черных волос и резко, серьезно, бескомпромиссно спросила: «Тоска?», Сергей понял, что это будет долгий месяц.

Женя с ходу начала задавать вопросы. Много вопросов. Сергей по работе столько вопросов не задавал, сколько Женя в утро понедельника. (Утро!! Понедельника!!) С использованием терминологии, очень формально, очень холодно. Сергей к ней и так, и этак. Ледяная глыба.

Когда Женя поняла, что Сергей не профессионал, а, по сути, просто исполнитель, она растаяла. Она почувствовала себя в своей тарелке. Но лучше бы она обратно заледенела – поведение стало покровительственным, кое-где даже высокомерным. Спрашивается, кто тут начальник? В том-то и дело, что не Сергей. Сергей даже не может ей практику не засчитать – этим занимается его руководитель, который изредка ревизирует работу подчиненных. А Женя, при всех её недостатках, работу выполняла прекрасно. Чем, естественно, бесила Сергея ещё больше.

Ну что, не устали? Переходим к третьей главе.

– Тоска! Эй, Тоска!

Женя вернулась с перекура. Шепчет почему-то. Встрепанная.

– Сергей Александрович!

Ого. Сергей Александрович.

– Да, Женя? Я занят, отчет пишу.

Сергей картинно помахал бумажками.

– Пойдем со мной скорее.

– Куда?

Женя бешено завертела глазами и ещё сильнее понизила голос.

– Туда.

И глазами на выход так зырк-зырк.

– Что за прикол? Куда пойдем?

Женя схватила Сергея за рукав и умоляюще просипела.

– Пожалуйста! Это очень срочно! И рюкзак свой возьми!

Что может быть срочного, черт возьми? Сергей встал и медленно пошел за Женей, гадая, что ему уготовила судьба. Что такого могло случиться на пути от курилки до отдела, что Женя сама не своя, и вся её спесь сошла, и лицо побледнело, и пот почти на пол капает. Явный испуг. Прямо неподдельный.

Они вышли в коридор, и двинулись в сторону запасного выхода. У двери в подсобку Женя затормозила.

В коридоре никого.

– Вот тут! – сдавленно прошептала она.

Сергей неуверенно приоткрыл дверь. Очень плохо видно, только слабый свет от окна.

«Господи, неужели она решила затащить меня в подсобку, чтобы?…»

Женя что-то достала из сумочки и быстро пихнула Сергею в руки, он машинально схватил.

Матерь божья! Пистолет!

С глушителем.

Сергей посмотрел на Женю. Женя на Сергея.

Резкий толчок.

Сергей падает на пол. Дверь за ним закрывается, слышен щелчок замка.

Занавес.

Ну нет, не занавес конечно.

Из-за двери Женин крик «На помощь! На помощь! Убивают!».

Что за прикол?

Сергей резко встал. Подошел к двери. Да, правда закрыла снаружи. Зачем-то отвел пистолет и нажал на курок. Пуля разбила окно.

– Эй! – Заорал Сергей. – Эй! – Забарабанил пистолетом в дверь.– Откройте! Женя! Женя!! Что за идиотизм?!

За дверью послышались голоса. Сергей обернулся. Глаза привыкли к полумраку. А на полу тело лежит.

«Че-е-ерт.

Какая тупая подстава».

Сергей быстро подошел к телу. Антон Павлович Струхнюк – бухгалтер.

Страшно стало. Очень, очень страшно.

Мысли Сергея поскакали галопом. Выброс адреналина просто адовый.

«В коридоре камеры, верно? Нет, в коридоре нет камер, они только в отделе. Черт-черт-черт. Черт!!! Женя. Её видели. Все видели, как она меня позвала. Черт. Пистолет. Отпечатки. Черт-черт-черт!»

Сергей растеряно оглядывался.

Какое нелепое обидное чувство. Оно напомнило Сергею, как когда-то в детстве он играл в прятки с друзьями. Он был ведущим, честно закрыл глаза и считал до ста, а все ушли. Тихо покинули квартиру, пока он стоял в ванной и громко считал. Он всех искал около двадцати минут, пока не понял.

И вот это чувство полнейшей растерянности, обиды и щепоткой непонимания. За что? Почему так? Что он сделал?

Голоса за дверью стали громче и отчетливее.

– За этой дверью!

– Да! Он там! С пистолетом! Я его закрыла!

– Да вы шутите!

– Нет! Он убил Антона Павловича! Я сама видела!

– Как убил?

– Да пистолет же у него, повторяю! Застрелил! А я выбежала и дверь заперла!

– Не было никаких выстрелов. Ребята, вы слышали выстрелы?

– Нет.

– Пистолет с глушителем! Поверьте мне, пожалуйста!