Наталья Барабаш - Желтый мокасин для любовника. Веселые рассказы

– Не въехала? Да местным! Австрийцам же надо с нашими как-то общаться!

***

На уроке отрабатываем тему приглашение. На доске – список мест, куда принято приглашать. Каждый по кругу предлагает соседу куда-то с ним пойти, а тот соглашается или нет.

Васе надо пригласить куда-то соседа – Хасана.

Вася мнется, не понимает, учительница пишет ему слова на доске, он их бездумно повторяет. Хасан ему отвечает, игра идет дальше. Смотрю: Вася как-то задумался.

– Слушай! – шепчет мне. – А это я счас куда его пригласил?

– Хасана? В кино!

– Что?! Я пригласил Хасана в кино?! Нет, эта учителка с ума сошла! Что она себе думает? Ладно бы тебя. Или вон Яну. Но в кино – Хасана?!

Учительница грозит нам пальцем. Вася замолкает, но морщинка на лбу не разглаживается.

– А он что ответил? – наконец шепчет он мне трагически.

– Сказал, что не пойдет. Будет домашнее задание делать.

– Господи! Ну слава Богу! Вот бы мой напарник из Уренгоя поржал, если бы узнал, что я в кино Хасана приглашаю!

***

На перемене

– Вася, ты по работе не скучаешь?

– По поездкам, когда температура – минус 50? Не скучаю. Я по зарплате скучаю. Вот думаю, может, в мусорщики пойти? Они здесь по три тысячи евро зашибают. А за что? Работа как у пианистов. Чистенькая. Люди-то здесь ненормальные.

– То есть?

– Ну, банки в один пакет ложат, бутылки в другой. На пол ничего не кидают. Не страна – мечта мусорщика!

Описываем картинку. На ней симпатичная девушка едет на велосипеде, а сзади болтается огромная виолончель.

– Васья, что делает девушка? – спрашивает учительница.

– Едет!

– Правильно! А что у нее за спиной?

– Эта… как ее (заглядывает в учебник). – Виолончель!

– Значит, по профессии эта девушка – кто?

Вася молчит.

– Ну, если она едет с виолончелью, она – кто?

Вася думает.

– Васья, она – музыкант!

– Не факт! – по-русски говорит Вася, смеривая приторно улыбающуюся девушку недоверчивым взглядом. – Подумаешь, футляр! У нас в 90-е годы в таких виолончелях оружие провозили!

На перемене.

– Пошел тут про пособие узнавать. Жене на меня пособие положено – 800 евро в месяц. Как на безработного. Ну и бардак у них тут с этими пособиями творится!

– А что такое?

– Да дают кому ни попадя! Там столько народа – по 5 детей приволакивают. И всем – деньги, детсады. Исполнилось ребенку 18 лет – дают муниципальное жилье. Каждому. Прикинь! Полный совок! Одна тетка ни дня не работала. Только на биржи труда ходила, отмечалась. У нее пенсия – 1100 евро.

Я жене говорю: вы что тут думаете? Эти мигранты из Турции – они же на наши налоги живут!

– Вася! Какие наши? Ты же сам пособие получаешь?

– Так в семье все деньги общие. И вообще. Я-то работать пойду. А эти только на социалку живут. Говорю жене: ваши австрийцы все у нас передрали. Все мечты нашего Советского Союза тут сбылись.

Она мне: ну это же хорошо…

– Нет! – говорю. – Забыла? Советский Союз плохо кончил…

***

Перемена.

Вася гетеросексуален до неприличия. По европейским меркам. В перерыве все ходят к автомату пить кофе. Две девчонки из Турции – одна из нашей группы, другая ее подружка – считают мелкие монетки и никак не могут набрать.

– Да ладно, девчонки! Я вас угощю! – говорит Вася и закидывает мелочь в автомат.

Девчонки пугаются, качают головами и сбегают.

– Чего они? Я же просто так хотел их угостить. Я же мужчина! Что, не могу девчонкам кофе купить?

– Видишь ли, Вася… Не принято это у них. Считается неприличным.

– Ага! – говорит Вася. – Портреты бородатой женщины по всему городу – прилично. А угостить девчонок кофе – нет…

Проходим сложные глаголы из двух частей. Надо придумать с ними предложения. Вася мучается, пыхтит.

– Что у тебя? – спрашиваю.

– Да вот! – показывает. – Глагол – уехать.

Я смотрю на предожение – наворочал черте что.

– Да зачем тебе этот сложный глагол! Возьми простой – купить!

Вася хмыкает:

– Вот все жещины такие: у них самое простое – купить!

Вздыхает.

– А у мужчин самый простое – уехать…

***

После уроков.

– Как ты к Австрии, привыкаешь? – спрашиваю.

– Понемножку. Все у них тут не так! Даже дома!

– Что не так?

– Ну, гости приходят и прямо в обуви по квартире разгуливают. А жена не дает их в тапочки переобувать! А еда? Жена про борщ говорит: мы такое не едим! Ладно, говорю, сам сварю. Стал варить. Она как заверещит: куда ты столько картошки, капусты! В такую огромную кастрюлю! Мы вот в этой варим! Я аж подскочил. Говорю: не могу я борщ в кошачьей мисочке варить! И ведь весь смели!

Конечно, тяжело.

Я же русский мужик? Как я сразу в австрийца обращусь? Я же, блин, не царевич, который раз – и серый волк! Мне подумать надо.

Перед уроком:

– Прикинь, потащила жена к своей сестре, у которой только что ребенок родился. Ну, сели, разговариваем, ребенок в соседней комнате спит. Эти две на меня как накинулись:

– Чего ты так громко! Перестань кричать! Говори шепотом!

Я им: да вы шо!? Хотите из ребенка забитого труса сделать? Ребенок должен с рождения понимать, в какой мир он попал. Здесь шумят! А то трясутся, от всего прячут, а потом он в школе – козел отпущения! Вот у меня у сестры двое детей. Мы сразу никакой тишины не соблюдали. Кричали, смеялись. Отлично дети выросли. Племяшка – она во втором классе – недавно так пацана в школе отдубасила – родителей вызывали! А если бы дома шепотом разговаривали? Он бы ее отдубасил! Правильно я говорю?

***

На уроке.

Проходим артикли у слов, которые образовались из двух других. Например: картофельсалат, фишсуппе – тут это все пишется вместе. Доходим до соединения слов Brot (хлеб) и Butter (масло).

– Соединяем их вместе и получаем – что? Das Butterbrod! – говорит учительница. – Понятно?

– Нет, – говорит итальянец, который обычно в нашей группе – самый понятливый. – Фруттсалат – я понимаю. Томатный суп – понимаю. А что это такое – хлеб с маслом? Разве такое блюдо бывает? В слове чего-то не хватает!

– Колбасы в нем не хватает! – говорит Вася. – Вот у нас тоже есть слово «бутерброд». Но у нас это значит – хлеб с колбасой! В крайнем случае – с сыром. Ну правильно же? А просто хлеб с маслом – какой это бутерброт? Фигня какая-то! Ох эти австрийцы! Экономные, черти!

Вася пропустил занятие. Приходит на следующее, рассказывает.

– Представляешь, простыл. Трясет всего, ломает. Кашель. И не проходит, зараза. Пошел к врачу: нашли, который по-русски понимает. Две минуты я ему про себя рассказывал, смотрю – не слушает, пишет рецепт. Дает мне. Пейте, говорит, на ночь. И выпроваживает. Я дома жене говорю: как так? Никакого анализа у меня не взял. В России всегда брали. Грудь не послушал. И вообще – выписал мне таблетки, а я люблю в порошке. А она: ну, надо было все это ему и сказать. Какие анализы назначить, какое лекарство. Ничего себе, да? Приходишь к врачу, и сам себе все назначаешь! Пусть тогда и деньги мне за мой визит платят!