Алёна Аворус - Взахлёб. Невыдуманные истории

Очень хорошо помню, что я не задыхалась, мне не было страшно. Просто лежала на дне и всё.

Субъективное время остановилось. Вдали колыхались водоросли. Подо мной был мягкий речной песок. Сквозь желтоватую волжскую воду пробивалось солнце. Мне казалось, что прошло уже несколько часов, а я всё лежу в этой мутной дрёме.

Перепуганный папа вытащил меня из воды, отнёс быстрее на берег. Подбежала мама, они вдвоём стали меня трясти и тормошить, боясь, что я наглоталась воды. Как ни странно, этого не случилось. Очень удивительно, почему я «затонула», не глотнув воды. Обычно, если у человека в легких воздух, он держится на поверхности.

Папа потом меня спрашивал:

– Почему ты не стала бороться? Нас так в деревне учили плавать большие мальчишки. Заносили малышей на глубину и бросали: плыви. Я от тебя такого не ожидал. Думал, сразу поплывёшь! Так хорошо руками и ногами гребла! А ты что?

– Сама не понимаю…

Этот мой «топорик» до сих пор легенда нашей семьи. После этого случая папа уже никого так не учил плавать: ни младшего брата, ни внуков.

Впервые мы уезжали с дачи в конце августа. Нужно было готовиться к школе. В день перед отъездом мы с бабушкой решили напоследок сходить за грибами.

Ходили, ходили. Набрали по полной корзине, но ни одного белого нам не попалось. Бабушка сокрушалась:

– Неужели на прощанье ни одного белого гриба бор нам так и не подарит?

Все наши любимые местечки мы обошли по нескольку раз: и противопожарные пахоты, и тропинки, и заветные бугорочки. Нет белых грибов – и всё тут!

Уже и сумерки начались, а я бабушку всё упрашивала:

– Ну, ещё немного! Давай, походим ещё чуть-чуть!

Так мне хотелось найти белый гриб! Я его прямо как наяву представляла: такой плотный, ароматный, настоящий боровик…

Когда стало уже почти темно, мы вышли на край бора, где фонари, скамейки и танцплощадка. Танцплощадка была в бору самая простая: круг между деревьями. Но уж землю там утоптали так, что она стала тверже асфальта.

Мы шли мимо танцплощадки, и я увидела прямо в центре какой-то бугорок. Мне стало интересно:

– Кто это смог такую твердь пробить? Может быть, это крот? Или корень сосны?

Я подошла к бугорку, слегка его раскопала и увидела под землей что-то ослепительно белое. Начала копать дальше, а это – гриб! Белый гриб, в прямом смысле этого слова! Это оказался настоящий белый, только полностью подземный, как какой-нибудь трюфель.

До самой темноты мы выкапывали гриб: огромный, твердый, как камень, боровик. Не зря, видимо, он мне так ярко представлялся…

На следующий год, как только пошли грибы, мы снова с бабушкой отправились на танцплощадку. И нашли! Да не один, а сразу несколько подземных грибов.

Все удивлялись:

– Откуда вы таких белых берёте?

Я честно отвечала:

– Собираем на танцплощадке.

– Какая внучка у вас фантазёрка! Не могут грибы расти на танцплощадке, там земля как асфальт!

А мы с бабушкой в ответ только улыбались и хитро переглядывались.

В нашем роду все женщины высокие. Моя бабушка была практически выше всех сверстниц, мама тоже выдалась ростом. Так что у меня изначально были все задатки стать акселераткой. Среди разновозрастной дворовой компании я особо не выделялась, о своем росте не задумывалась, пока не пошла в первый класс.

На торжественной линейке в честь первого сентября учительница расставляла первоклашек по росту в обратном порядке. Самых маленьких вперёд, тех, кто повыше – назад. Меня она поставила самой последней.

Я с удивлением обнаружила, что выше всех одноклассников почти на голову. И когда учительница подводила меня к концу строя, чья-то мама ахнула:

– Ну и дылда!

Все захихикали и стали оглядываться. С тех пор на переменах до меня долетал шепоток:

– Смотри, смотри! Вон пошла дылда…

Наконец мне эти насмешки надоели. Я выбрала подходящий момент, когда в классе все уже сидели за партами, а учительницы ещё не было. Выйдя к доске, я громко сказала на весь класс:

– Если ещё кто-то хоть раз назовёт меня дылдой, то получит в глаз!!!

И показала всем кулак. Кулак мой возымел своё действие. Дразниться перестали. Все, кроме Игорька.

В драке против меня шансов у него не было, поэтому он действовал подло: прятался в мужском туалете и кричал из открытой двери:

– Дылда, дылда!

В конце концов, эту сцену застала учительница. Она вызвала родителей Игорька, и он присмирел.

В нашей школе был кружок танцев. Всех первоклашек отправили на прослушивание. Тех, кто смог прыгать по кругу под музыку, попадая в такт, стали учить танцам. Игорька в кружок не взяли.

Приближался Новый год. В нашей школе готовился традиционный концерт. Все кружковцы разучивали какой-нибудь танец. Почему-то было так принято, что танцевальные пары образовывались только из ровесников. Первоклашки с первоклашками и так далее. Из всех первых классов нашёлся только один мальчик, Серёжа, подходящего для меня роста.

Он был слегка полноват и неповоротлив. Поэтому нам дали самый простой танец: «Мишка с куклой». Танцевать нужно было под незамысловатую песенку:

– Мишка с куклою громко топают, громко топают: раз, два, три! И в ладоши громко хлопают, громко хлопают – посмотри!

И мы с Серёжей топали, хлопали в ладоши и кружились под ручку. Наша учительница танцев была довольна и нас хвалила.

Настал день концерта. Меня нарядили в плиссированную юбку и сделали два огромных банта – ну кукла куклой. Серёже его мама сшила костюм медведя, и он надел на лицо бумажную маску.

У Игорька был красивый, звонкий и очень громкий голос. И из всех, кто не участвовал в танцах, именно его выбрали конферансье.

В актовом зале нашей школы была настоящая сцена с тяжёлыми бархатными портьерами. Но буквально за несколько дней до концерта что-то сломалось, и занавес перестал закрываться. Наша учительница танцев нашла выход:

– Сначала вы будете прятаться за портьерами по бокам, а после объявления номера выбежите с двух сторон на сцену и начнёте танцевать!

Мы с Серёжей спрятались за портьерами и ждали. И вот донесся голос Игорька:

– А сейчас, уважаемые зрители, этот задорный танец для вас исполнят Мишка и Дылда!

Сейчас, конечно же, я понимаю, что Игорёк хотел сказать «кукла», но просто переволновался. Сам, наверное, не слышал, что говорил. Но тогда!

Мне очень захотелось тут же спрыгнуть со сцены, поймать этого злополучного конферансье и отвесить ему тумаков. Как я злилась! Серёжа махал мне из-за портьеры напротив, а я всё не выбегала. Кто-то из старшеклассников крикнул из зала: