Родион Кормановский - День огурца. Любовь, кошелек или жизнь?!

– Ага.

– Тяжёлый случай. Тебе, парень, в психушку надо. Там, хоть, игровых автоматов нет.

– Тот мужик, – вздыхает мой собеседник, – которому я хочу позвонить, может дать мне такую сумму. Тем более что я ему должен всего пять.

– Пять миллионов! – я расплёскиваю остатки кофе по столу. Следом за кофе, туда же падает моя челюсть, – да ты точно псих! Сколько всего-то ты должен?

– Это всё, – колобок вздыхает, – слава Богу! Пятнадцать миллионов. Расплачусь и свободен.

– Вот веселуха! – я осматриваю стол, на котором кофе больше, чем в чашках, – где возьмёшь?

– Ну, у меня тоже кое-что есть… – тыква чешет лысину, – цветочный киоск, джип, квартира…

– Маловато, мне кажется…

– Да, лимонов на пять, максимум, тянет.

– А остальное? – я настолько впечатлён, что уже шепчу.

– Если ничего не придумаю, то свалю отсюда, – толстяк тоже переходит на шёпот, – прихвачу мать, подругу и уеду.

– Ну, ты влип, дружище!

Толстый вздыхает, его пузо вздыхает вместе с ним, и пустые чашки, звеня, подпрыгивают на столе.

– Тебе сейчас нужно сваливать! – я невольно проникаюсь к бедолаге сочувствием.

– Не выйдет, они уже сказали, что возьмутся за мать, – Бамбино пускает слезу, – быть может, они уже следят за ней!

– Да уж, – моя очередь вздыхать, – не думал, что человек добровольно может залезть в такую задницу! Чего тебе не хватало?

– Сам не знаю, – бормочет бомбовоз, размазывая слёзы по сальным щекам, – азарт напал…

– Да, пойми вас, игроманов!

Колобок протягивает руку и берёт со стола мой телефон.

– Номер вспомнил, – вдруг лыбится он.

В кухню врываются девчонки. Они уже одеты. Юбки и топики, всё микро и, вообще, одинаковое, не считая разных цветов.

– Кофе, кофе! – весело кричат они, – нам пора на работу!

Я ставлю на газ вторую порцию кофе и вытираю со стола.

– Видишь этих очаровательных крошек? – спрашиваю я у колобка.

Бамбино недоуменно смотрит на меня. Потом переводит взгляд на девчонок и сглатывает. Они хихикают.

– Видишь мою скромную квартиру? – развиваю я свою мысль.

Бомбовоз пытается меня понять, но я не жду его понимания, а просто продолжаю:

– Видишь лето за окном? Солнце, пляж, красоту природы?

– А – а… – непонимающе бормочет жиртрест.

Похоже, он думает, что я, подобно ему, распрощался со своим разумом.

– Всё, что ты видишь вокруг, – торжественно заявляю я, – это мой выбор. У меня есть всё, что нужно для счастливой жизни! И заметь, ни бизнеса, ни больших денег у меня нет. И за халявой я не гонюсь. Я просто беру то, что посылают мне небеса. Я счастлив тем, что у меня есть!

– Мы тоже тебя любим! – кричит Лика, бросаясь мне на шею.

– Несмотря на твою мегеру, – добавляет Вика, чмокая меня в щёку.

– Гм… – я, поперхнувшись, прочищаю горло. – Возможно, я немного перегнул. Всё-таки я, наверное, не совсем счастлив. Но неразделённая любовь – это, знаешь ли, не вспоротое брюхо!

– Ты прав, – Огромный опять пускает слезу, – но теперь ничего не вернуть.

– Кофе готов! – Вика, оказавшись у плиты, тут же берёт процесс в свои руки.

Через мгновение девчонки уже потягивают этот горячий опохмеляющий напиток.

– Не переживай, всё устроится! – Лика наполняется сочувствием и гладит толстяка по лысине.

Пострадавший чувствует прилив оптимизма, а она, резко отдёрнув руку, бормочет:

– Странное ощущение, будто по заднице гладишь!

– У меня есть предложение, – я опять активно участвую в общей дискуссии, – сейчас мы будем натягивать мои шмотки на нашего гостя. А кофе, тем временем, успеет остыть.

– Это, наверное, будет забавно, – Вика смотрит на меня, а потом на колобка, оценивая разницу между нами.

– О, устроим подиум! – радуется Лика и, вскочив, несётся в комнату.

Вика, сохраняя присущую ей грацию, отправляется следом. Я встаю, Бамбино следует моему примеру.

Стол, подцепленный пузом моего нового друга, решает встать вместе с нами и я ловлю его на лету, чтоб не опрокинулся.

Недопитое кофе девчонок тут же оказывается на поверхности стола, образовав новую лужу.

Я качаю головой, а толстый виновато бормочет:

– Я вытру.

– Твоё огромное пузо, наверняка, можно использовать и для чего-нибудь полезного, – говорю я, заходя в комнату.

– Для чего? – интересуется Огурец.

– Вместо барной стойки! – хихикает Вика.

Девчонки уже вовсю роются в шкафу, наводя бардак в моём гардеробе.

– Как боксёрскую грушу! – доносится из глубины шкафа голос Лики.

– Не советую, – толстый мычит, скорчив гримасу, – двое уже пытались сегодня.

– И что ты с ними сделал? – я с опаской взираю на гордого бегемота.

– Облевал! – воинственно заявляет слоноподобный, выпятив пузо. Ни дать, ни взять – настоящий Чингачгук!

– Фу! – вопит Лика, извлекая мой пиджак.

– Правильно сделал! – кричит Вика, вытаскивая брюки.

– Наш мужик! – изрекаю я, хлопая бугая по плечу, – знаешь, друг, с каждой минутой я узнаю о тебе всё больше нового!

Я не могу сдержать улыбку и продолжаю славословия:

– И когда мне кажется, что большего идиота я в жизни не встречал, ты вдруг выдаёшь что-нибудь такое, что вновь наполняет меня гордостью за тебя!

Колобок, неуверенно улыбаясь, смотрит на меня. Видать, бедолага не совсем понял мой монолог, и не знает, гордиться ему или обижаться.

Но как раз вот тут-то я ничем не могу ему помочь. Потому, как и сам не совсем понял, что же такое я на самом деле сказал!

– Поворачивайся спиной! – командует Лика толстяку и он выполняет её приказание.

Она прикладывает пиджак к плечам Необъятного сзади и вздыхает:

– В плечах подходит, но всё остальное у тебя настолько круглое, что прям, не знаю… Тебе нужен не костюм, а пододеяльник!

– Наш друг шьёт одежду под заказ, не так ли? – Вика выныривает из шкафа.

– Ага, – кивает довольный колобок, оказавшись в центре женского внимания.

Лика вешает пиджак на место и говорит:

– Даже и не знаю, что с ним делать. В простыню, что ли, завернуть?

Я чешу затылок и бормочу:

– Да, задачка…

– Ага, римский сенатор разгуливает по нашему городу! – Вика тоже ныряет в шкаф.

– Там у меня свободная футболка с рисунком есть. Белая, – вспоминаю я.

– А штаны? – доносится ликин голос из шкафа.

– Спортивный костюм, – предлагаю я.

– Точно! – кричит Лика и, через несколько секунд, девчонки извлекают из шкафа искомые вещи.

Толстяку тут же пришлось изображать из себя манекен: Вика спереди прикладывает к нему футболку, а Лика сзади куртку от спортивного костюма.

– Ну и как! – спрашивает Вика.

– В самый раз! – соглашается Лика.

Я одобрительно киваю.

– Трусы просохли? – Вика трогает объёмный зад здоровяка, – вот это попец!

– Ты там не увлекайся! – вопит на неё Вика.