Николай Бирюков - Человек, упавший с балкона. Детектив, мистика, любовный роман

Раз угол. Ползу. Два угол. Ползу дальше. Три угол – только мне так не везет! А если вдруг понос прошибет?! Как быстро до унитаза добраться? А вдруг у них в планах слабительное в еду добавлять, а потом смотреть, как я комнате мечусь в темноте прижав к заднице подушку?

Наконец я уперся головой в холодильник. Встал. Открыл верхнюю дверцу. Мы привыкли, что когда открываем холодильник, в нем зажигается свет. От того, что этого не случилось, я был слегка шокирован и застыл на несколько секунд. Потом дошло: света-то нет! Ничего там внутри не зажжется! Ни лампочка, ни свечка!

Нашарив на верхней полке бутылку, я схватил ее и присосался к соске, как голодный младенец к материнской сиське. Вода была теплой и от этого безвкусной. Но я пил и пил, чувствуя, как жидкость наполняет обезвоженные алкоголем клетки моего тела, возвращая силы, просветляя сознание, освежая мозг. Оторвался от соски. Перевел дыхание. Ощупью поставил бутылку на нужную полку.

Теперь туалет! Найти унитаз было легче: я хорошо запомнил, что если встать к холодильнику лицом, то вся сантехника будет расположена левее. Уселся. Удалил из организма лишнюю влагу. Нажал нужные кнопки. Ароматизатор был приятным: напомнил мне море и почему-то, черноморский дикий пляж – я тогда так влюбился, что готов был жениться!

Эх!

Где ты, моя гиперсексуальная юность?!!

С той поры прошло больше пятнадцати лет. Хорошая была девушка. Немного старше меня. В первый же, после знакомства, вечер, согласилась искупаться на отдаленном диком пляже в чем мать родила! Жалко, что дома ее ждали муж и двое детей. То, что она замужняя дама, меня только сильнее раззадоривало!

Я бы в жизни свою жену одну на море не отпустил. Даже в санаторий «гинекологию подлечить».

Я не массажист и не гинеколог, но мной, как любовником, она была очень довольна! Я был молод и крепок! Мы с ней встречались после пяти часов вечера, в приморских кафешках брали вино, фрукты и шли купаться на дикий пляж. Потом бегом в санаторий!

В то время в санаториях были свои порядки: ей надо было вернуться до 21.00, как солдату к вечерней поверке! Свободное или «личное время» было с 17.00 до 21.00. На ужин можно было не ходить. Но все остальное время необходимо было проводить в санатории – осмотры и процедуры пропускать было ни в коем случае нельзя! Иначе могли выдворить, отправить домой и сообщить на работу, что такая-то выселена из медицинского учреждения за нарушение режима, выраженного в то-то и том-то. Это была катастрофа! Наказание было таким же, как за посещение вытрезвителя в качестве клиента: лишение премии, вынос разбора личного дела на профсоюзное, рабочее и партийное собрания (даже для беспартийных!) На партсобрании требовали рассказать, где была, с кем, почему задержалась. За этим следовали еще перенос отпуска на зимний период, лишение премии и тринадцатой зарплаты – короче, социалистический кошмар, который запросто мог закончиться разводом и потерей работы. Я бывал клиентом в советских вытрезвителях и помню, как за это наказывали.

Море…

Курорт…

…Как сейчас помню тот дикий пляж и «куст любви», весь обвешанный презервативами…

…Я тогда написал несколько стихотворений. Ни одно опубликовано не было. Коммунистическая партия строго блюла нравственность и районным газетенкам необходимы были не душещипательные стишки о любви, расставании и измене, а стихи и рассказы, утверждающие партийные и семейные ценности. Конечно, семья – основа общества, этого никто не отменял. Но сколько замужних дам среднего возраста, сварив борщ, нажарив котлет, досыта накормив свое семейство, помыв затем посуду и присев в кресло, чтоб немного отдохнуть перед стиркой и мытьем полов, мечтает о романтике? О рыцарях и олигархах, правящих миром и мечтающих о встрече с именно с ней. О благородных джентльменах, которых судьба сделала бандитами и которые грабят всех и вся только для того, чтоб бросить к ее ногам награбленное в обмен на минутную благосклонность? Мечтают о любви, которая закружит, затянет в омут, заставит забыть обо всем этом надоевшем рутинном семейном быте! Грезят о встрече, которая изменит всю жизнь к лучшему и уведет в заоблачные дали! Кто не мечтает о плавании на собственной яхте, о возможности жить на берегу теплого моря в собственном дворце? О том, чтоб быть богатым, независимым, свободным? Мне кажется, что нет людей, начисто лишенных желания стать сильными, знаменитыми, состоятельными и в будущем жить лучше, чем в данный момент. Все хотят денег, удовольствий и романтики перемешанной с крепким сексом – все, без исключения.

…Но это в сказках с хорошим концом все гладко, а в жизни – попробуй. Заработал непосильным трудом квартиру, машину, дачу, выплатил кредиты, глядишь, а тебе уже за восемьдесят! И младшие родственники твои ждут – не дождутся, когда ты покинешь эту грешную землю!

Я нащупал и снова открыл дверку холодильника. Ощупав его внутренности, бросил в нижний ящик пустую бутылку. Затем взял новую бутылку с верхней полки. Бутылок там было много, но воды в них было грамм двести – на стакан. Тяжело переводя дыхание, еще хлебнул водички. Хорошо запомнив, что прямо напротив холодильника, практически в трех метрах от него, находится кровать, я повернулся на сто восемьдесят градусов и решительно шагнул по направлению к ней.

На втором шаге я наступил на ранее потерянную мной бутылку, и, не удержав равновесия, грохнулся навзничь на пупырчатый пластик пола.

– Ну и как там этот толстяк? Жив еще?

Директор научного центра «Psiho-Psiho» зашел в кабинет к своему заму, который выполнял по совместительству обязанности и заместителя директора и администратора – короче, был, как сейчас говорят, главным менеджером. Администратор сидел спиной к единственному окну, за большим офисным столом. На мониторе, стоящем перед ним, была видна комната с испытуемым. Цвет картинки был не ярким, зеленовато-мутным – прибор ночного видения не дает идеального качества изображения, но рассмотреть происходящее было можно. Директор обошел стол, протер краем халата очки, встал перед монитором и стал смотреть, как испытуемый в полной темноте ползет вдоль стены на карачках.