Прокоп Сметанин - Сдаётся земля, недорого! Спасение неизбежно

Страшно представить, что могло произойти, окажись порошок в руках террористов! Поумнев, они первым делом опустошат фонд материальной поддержки ученых, затем отыграют себе гранды научных проектов. После создадут новое вещество, за которое получат ряд международных премий и убьют завистью сотни авторитетных учёных. Поэтому доступ к порошку Клауса разрешался крохотной группе людей и, конечно, моему отцу.

Спустя два года после приема волшебного препарата я овладела гуманитарными науками, а спустя ещё один год постигла академические азы всех точных дисциплин. В четыре я стала ассистентом отца, и в периоды его постоянной занятости на работе сочиняла докторские доклады. Выступать с докладами перед студентами мне запретили, полагая, что многие из них впадут в истерику, сравнив разницу в возрасте, что нанесёт серьёзный удар по их репутации и самооценке.

Некоторое время спустя я окончила школу, колледж, после с отличием окончила университет и когда, наконец, достигла семи лет, действие порошка прекратилось, остановив и моё феноменальное умственное развитие.

Врагу не пожелаешь остановиться в развитии на столь раннем возрастном этапе. Всему виной мой организм. За семь лет приема препарата он выработал к порошку крепкий иммунитет.

Некоторое время отец пытался усовершенствовать формулу, но ни синтезирование, ни агрегация, ни даже деструкция не привели к желаемому эффекту. Отец понял, что все старания Сизифов труд и смирился с мыслью о доработке формулы.

С тех пор моя умственная активность зависла в промежутке между выпускницей Гарварда и создателем первого велосипеда работающего без цепи, руля, колес и велосипедиста, бросив семилетнюю девочку на алтарь интеллектуальной разрухи…

– Система терморегуляции в норме! – присуще диспетчерской сдержанности объявил Саити №5.

Тиффани поставила запись авто интервьюирования на паузу, но в спешке перепутав кнопки, удалила её. Проклиная мелкую моторику рук, она стянула с шеи диктофон и, намереваясь излить на устройстве приступ гнева, неожиданно передумала.

Диктофон попал к Тиффани путём натурального обмена, она выменяла его у отца на хорошее поведение. Размеры и эллипса-продолговатая форма диктофона напоминали барбарисовый леденец только без обертки и с множеством ребристых пупырышек по основанию.

Этот архаичный звукозаписывающий аппарат заменял ей священный оберег, которого Тиффани почти никогда не снимала, храня втайне от окружающих.

В сравнении с современными моделями, этот диктофон здорово устарел, к тому же он располагал бесполезным функционалом:

Лет тридцать назад спрос на эти диктофоны держался благодаря особенности не обнаруживаться в металлоискателях. Но когда металл детекторы заменили старым добрым телесным досмотром, диктофоны класса «Пилюля» резко утратили популярность.

– Начнём заново! – фыркнула Тиффани, посмотрев на усеянные порами металлические стены бункера.

К слову о порах в стенах, они были всюду. Бункер напоминал жестяную банку, изрешечённую изнутри. Словно по стенам палили из многозарядного дробовика. Голос Саити исходил тех же отверстий, что наводило на мысли об искусственном происхождении говоруна.

– Допустим, что Саити это программа, – размышляла Тиффани, – Значит, где-то находится компьютер, а найдя компьютер, я подключусь к базе данных и узнаю, что это за место и как его покинуть. Превосходно!

– Саити, ты здесь? – спросила Тиффани, оглядываясь.

– Примитивный вопрос зная, что я борт-штурман корабля, – в непринуждённой манере ответил Саити №5.

– Почему он упоминает корабль? – думала про себя Тиффани, – Может это символично? Знаете, что-то вроде корабля как спасительного ковчега или шлюпки, а возможно на Земле произошла катастрофа, и меня упрятали в бункер? Как-то все странно. Не нравится мне этот борт штурман…

– Ты здесь надолго? – поинтересовалась Тиффани.

– Если под вопросом подразумевается ваша планета, – уточнил Саити, то я покину ее, как только закончу миссию. Для этого осталось выполнить последнее задание.

– Какое ещё задание? – заинтересовалась Тиффани.

– Уничтожение! – лаконично ответил борт штурман.

Одно слово и настрой девушки рассеялся в прах. Она даже позабыла о своей стратегии по поиску компьютера.

Поддавшись животному страху, перепуганная Тиффани начала отступать назад, двигаясь осторожными шажками. Угроза быть уничтоженной парализовала её речевой аппарат. Отныне главной задачей Тиффани стал поиск места для укрытия. Но укрытия от чего? Этого Тиффани, не знала. Её ногами управлял страх.

Дойдя до ближайшей стены, она плотно прижалась к торчащему из стены выступу. Едва Тиффани навалилась на него посильнее, как выступ вжался в стену, издав свист.

В одночасье бункер вздрогнул.

Всё вокруг заходило ходуном, а из мелких пор вырвался тревожный предупредительный рёв.

– Что это!? – в ужасе всхлипнула Тиффани, и, не дожидаясь ответа, кинулась бежать.

Рёв сирены усиливался.

Напуганная до чёртиков она решила, что под словом «УНИЧТОЖЕНИЕ» Саити №5 подразумевал ликвидацию её самой. И пока эта мысль будоражила воображение узницы, та металась по бункеру как угорелая, ища способ помешать борт штурману, учинить над ней расправу.

Рёв сирены усиливался.

Пробегая один из сотен отсеков, в глаза ей бросилась кнопка, но не какая-нибудь кнопка, а БОЛЬШАЯ КРАСНАЯ КНОПКА. Помимо размеров и цвета, эта кнопка была ещё интересна тем, что прямо под ней, неряшливым почерком вырисовывалась надпись:

– Эврика! – осенило Тиффани, – Мне нужна эта кнопка!

Все знают, что красные кнопки созданы для отключения процессов, а кнопки ТАКИХ размеров, наверняка отключают что-то масштабное.

Стоило Тиффани сформулировать эту странную мысль, как она тут же кинулась её исполнять.

Рёв сирены усиливался.

После случайного нажатия Тиффани на выступ, бункер затрясло с такой силой, что пока девушка добиралась до спасительной кнопке её как пушинку перекидывало от стены к стене. Пытаясь устоять на ногах Тиффани машинально жала на все торчащие выступы, запуская механизмы, добавляющие к симфонии звуков ещё больше жужжания.