Наталья Богранд - Сказки бабушки Параски. Ярмарка в Крутоярах

Красной девицей увлечься!

Хоть умом не искалечься!

Коль любовью заразился,

В мир мечтаний погрузился,

То, выходит, ты созрел.

Дак кого, сынок, узрел?

Юные влюблённые частенько конфузились, пытаясь говорить намёками, отвлечённо, гипотетически представляя ситуацию.

Кульбач:Ты, родимый, не смущайся

И от деда просвещайся.

Хватит сердце истязать!

С кем желаешь жизнь связать?

Ведь оно, как говорится,

В счастье и душа – царица,

Без него – как побирушка:

Есть еда, да не пирушка!

Если Кульбач видел, что влюблённость у парнишки ненастоящая, а в голове ещё вовсю гуляет ветер, дед наставлял собеседника иначе.

Кульбач:Не успевши опьяниться,

Не спеши, мил друг, жениться,

Чтоб потом не обмануться.

С той мечтой тебе б проснуться

Сотню раз, а лучше – двести,

Представляя вас уж вместе.

Коль колеблется душа,

Что и эта хороша,

И подруженька мила,

Не спеши вершить дела.

Ты, покуль свободный птах,

Поживи, милок, в мечтах.

Допроси нутро своё:

Лучше с ней аль без неё?

Все женатые поймут,

Что женитьба – есть хомут!

При любви же необъятной

И хомут, сынок, приятный.

Сам избрал судьбу такую —

Век с ней маюсь и ликую.

А другую б уболтал,

Генералом разве б стал?

Охваченные первой влюблённостью молодцы не очень-то верили байкам Кульбача, но любили послушать говорливого старика.

Кульбач:Сам я по веленью рока

Стал влюблён в мгновенье ока

Оглушительно, стремглав.

Мой студент сказал б: ай лав.

Точно, накатилась лава

Оглушительно, стремглаво!

Слушая хвастливые речи деда, парни постепенно переставали смущаться и напропалую выпытывали у старого греховодника секреты обольщения.

Кульбач:Я влюблён был искромётно

И за дело взялся плотно,

Чтобы сблизиться плотней.

И добился! Маюсь с ней

Цельну жизнь с проклятой бабкой,

Чёрт бы взял её охапкой!

Так любовь атаковала —

К ней навеки приковала.

Всё через неё шальну!

Ну, рассорюсь, ну гульну,

И обратно к той под бок.

Один из парней:Избежать тех чувств не смог?

Кульбач:Избежишь! Куды деваться,

Коль присох – не оторваться?

А всё бабка с ворожбой.

Колдовству не дашь ведь бой!

Тем себе же навредишь.

Присушила же, поди ж!

Нет от энтих чар леченья.

В мёд попал и в заключенье

Точно муха: с тем сижу —

Нету выхода жу-жу.

Иногда всё ж покусаюсь,

Но на драку не бросаюсь.

Это бабка здорова.

Ей же чувства – трын-трава.

Пришедшему как-то к Кульбачам жениху, имевшему намерения пригласить стариков вести сватовство, подвыпивший дед наговорил много нелицеприятного о женском сословии и о супружеской жизни вообще. У деда и в мыслях не было отговаривать жениха от сватовства, просто старый пройдоха желал позлить присутствующую при этом супругу.

Кульбач:Походи, поженихайся,

На гулёшках попихайся.

Вольны крылья спину жмут?

Что ж, толкай себя в хомут,

Коль охотка с нетерпёжкой.

Кульбачиха:Испугал мыша копёшкой!

Глянь, хомут!

Кульбач:Не удила —

Не сгрызёшь! Таки дела!

Дашь себя захомутать —

Поздно будет причитать.

Жених:Сам, старик, не видно что-то,

Что умаян от причёта.

Кульбач:Вот те! Я-то не умаян?

Я с отчаянья отчаян.

Мой хомут – ярмо пудово!

Окрутили молодого,

Пожеланья не спрошая.

Маюсь, душу орошая,

Претворяясь бодрячком.

Вот хлебнул, и хвост торчком!

Оттого и пью «живицу»,

Раскудрит тя, рукавицу!

Кульбач был здорово под хмельком. Заметив намеренье Кульбачихи высказаться против, дед стукнул костыльком об пол, желая показать, кто в доме хозяин.

Кульбач:Цыц, старуха! Не перечь!

Супротив всегда навстречь

Так и выпрешься, как прыщ.

Говорю ж, молчи, отрыщь!

Сядь подаль, прижми хвосток.

Помни, баба, свой шесток!

С соседями, Еросимом и Креной, разговоры Кульбача о вопросам любви носили более откровенный характер.

Кульбач:Дед Кульбач хоть стар, линял,

Сколь подружек поменял

В те года – не перечесть!

А женился – не Бог весть,

На какой. Дурак дебильный!

Крена:Прям такой любвеобильный?

Кульбач:Дак в меня-то, безусловно,

Все влюблялись поголовно.

Я ж могучий был, рясной

И красавчик расписной!

Еросим:Почему теперь другой?

Кульбач:Поживи с такой ягой —

В лешего и превратишься!

Но умом обогатишься.

Крена:Но когда-то же любил.

Кульбач:Говорю ж тебе – дебил!

Слово вычитал в книжонке.

Так подходит гладко жёнке!

Что касаемо любви,

Есть у всех огонь в крови:

У собак, коней, коров,

Если молод и здоров.

Чувство – как лишай, болезь!

Хоть чешись, хоть весь облезь,

Не даёт тебе покоя.

Помешательство такое —

Как в тумане аль в дыму.

Сам себя впихнёшь в тюрьму

И как вечный срок мотаешь,

О свободе не мечтаешь.

Жисть назад не отлистать.

Еросим:Но она тебе под стать.

Кульбач:Допустимо, чтоб орёл

В жёны клушку приобрёл,

Аль подобие гусыни?

Только вот мечты о сыне…

Тут хоть бейся, хоть реви…

Еросим поспешил перевести разговор на любовное прошлое Кульбача, ибо тема бездетности была для деда наиболее горькой.

Еросим:Начиналось всё с любви.

Кульбач:Безусловно, всё с неё

Наказание моё.

А подумать, так приятней

Породниться с голубятней.

Там хоть воля, тут же – мрак!

Еросим:У тебя счастливый брак!

Кульбач:Брак счастливый? Вот те здрасьте!

Это счастье на контрасте.

Ведь когда милее нам? —

Когда всяк по сторонам.

Наше с ней супружество

Вовсе не содружество

И не битва за корону.

Я как Петр свою Феврону

Так любил, аж пламенел

Но с годами поумнел:

Не толкает к сумасбродству.

Престарелому сиротству

Той пустышке век обязан.

Господи, за что наказан?

И Кульбач затянул одну из своих частушек.

Кульбач:Для милóго Ванюшки

Пирожки да шанежки.

Для нелю́бого Егорки

Лишь сухарики да корки.

Сосед Миньша, вечно торчащий со своей Силовной на крылечке и долгими часами наблюдавший бесконечные пространные беседы Кульбача с постоянными визитёрами, иногда начинал рассуждать о смысле такого хлопотного существования соседей. При этом было непонятно, то ли сосед жалел деда, то ли сожалел, что сам не имеет такого широкого круга общения.

Миньша:Всем дедок необходим!

Ну а был бы нелюдим,

Дак кому б тогда он сдался?

Смерти бы уже заждался!

Не сидит он под замками.