Виктор Кротов - Конные сказки

Лоск встал, как вкопанный, перед дрессировщиком, на карман его покосился, головой кивнул, хвостом махнул, правое копыто поднял, в воздухе им помахал и оземь ударил. Ну, тут, конечно, у дрессировщика рука сама из кармана потянулась с сахарком на ладони – умницу угостить.

– Этого я и возьму, – решил он тут же. – Если он с малого возраста так себя вести умеет, уж я-то его всему, чему надо, научу.

И пошёл распорядиться, чтобы за Лоском цирковая коневозка приехала: серебристый фургон, усыпанный алыми звёздами.

– Вот видишь, – усмехнулся Лоск, подбежав к Визгу. – Уметь надо за свою судьбу бороться. И за свой кусок сахара. А ты такой беззаботный…

– Не хочу угодничать, – мотнул головой Визг. – Я свою судьбу в лицо узнаю. Рад за тебя. Ты теперь многого сможешь добиться, если постараешься.

– Теперь уже мне и стараться незачем, – блаженно улыбнулся Лоск. – Такое счастье привалило! Теперь уже всё само получится.

Так они и распрощались. Лоск уехал навстречу своей блестящей судьбе в фургоне со звёздами, а Визг остался.

Впрочем, скоро и ему пришлось пуститься в дорогу. Пришёл на конный завод парень из маленького цирка-шапито, который неподалёку представление давал. Тоже искал жеребёнка для будущего своего номера. Так они с Визгом друг другу понравились, что он и раздумывать не стал. Правда, не было никакой коневозки со звёздами. Просто увёл Визга, как говорят, в поводу. Им и так было хорошо друг с другом. Шли и вселились, как два жеребёнка. Или как два молодых паренька.

Нелегко пришлось Визгу в шапито. Этот маленький цирк без конца переезжал с место на место. Приходилось и выступать почти каждый день, и детей катать, и цирковым искусством на ходу овладевать. Но циркач, который Визга взял, был молодым и неугомонным.

– Отдыхать будем, когда прославимся, – приговаривал он. – А теперь давай-ка, Визг, милый, ещё разок новый трюк попробуем!..

Визг не унывал. Он ведь тоже был молодым и неугомонным. Он слушался своего хозяина с голоса, без кнута и пряника. Постепенно они научились понимать друг друга и вовсе без слов. И такое показывали на манеже, что и в самом деле прославились! Через несколько лет уже не в шапито выступали, а в таких цирках, куда приглашают только прославленных знаменитостей.

И вот однажды поздно вечером они прибыли в один в один большой цирк, где должны были выступать. Поел Визг в полутёмной конюшне и задремал до утра. А утром…

Проснулся Визг от какого-то стука. Тихо-тихо вокруг, а потом: бум! Опять тихо-тихо, и опять: бум!.. Видит Визг, что напротив, через проход, стоит за решётчатой дверью красивый гнедой конь, со звёздочкой на лбу, с белыми носочками на передних ногах. Головой кивнёт, хвостом махнёт, копыто поднимет, в воздухе им помашет и по камню как топнет: бум!..

– Неужели это ты, Лоск? – заржал приветливо Визг. – Неужели нам снова довелось встретиться, дружище?

– Визг? – удивился конь. – Здесь, у нас?.. Ну что ж, наконец и тебе повезло настоящую цирковую жизнь увидеть. Сюда ведь не каждый попадает. Да тебя к тому же в денник для почётных артистов поставили. В темноте, наверное, перепутали. Так что наслаждайся пока.

– С каким номером ты выступаешь? – спросил Визг.

– Ну, как тебе сказать… В манеже и без меня есть кому работать. А я на самом ответственном месте. Тех, кто заходит конюшню посмотреть, встречаю. Видишь, мне для моего любимого номера с копытом специальный камень положили.

– Да, солидный камень, – кивнул Визг. – И такую яму ты в нём уже выдолбил…

– Мне его меняют раз в месяц, на дольше не хватает. Ведь у меня каждый день столько посетителей!.. Так что свой кусок сахара от кого-нибудь да получу… А тебя-то каким ветром сюда занесло?

Посмотрел Визг на углубление в камне, которое Лоск копытом высек, и с грустью понял, что ничему другому тот за все эти годы так и не научился. Вздохнул Визг и ответил:

– Да так, проездом я тут оказался. Не каждому ведь удаётся надолго в таком солидном цирке остаться…

Лоск гоготнул, довольный, и величественно ударил копытом. Словно точку поставил. Или даже восклицательный знак!

Дали лошади Шае ведро с овсом. Съела.

Налили воды. Выпила. Пусто в ведре.

Потолкала Шая ведро по земле – и надела на морду. Вокруг зрители столпились, смеются:

– Лошадь в наморднике!

Кто-то ей угощение протянул. Шая ведро стряхнула, съела всё, чем угостили, – и опять ведро надела.

Веселятся все, наперебой её угощают.

– Какая дрессированная! – говорят.

А лошадь думает: «В дрессировщицы пойти, что ли? Вон как я их выдрессировала меня угощать!».

Лошадь Катушка катала детей в парке. Толстый мальчик Няма стал над ней смеяться:

– Какая же ты катушка? На катушку нитки наматывают!

Огорчилась лошадь, что ей родное имя не подходит. Но тут появился Лошадиный Волшебник и говорит:

– Ты Катушка, потому что детей катаешь. А Няме надо на язык ниток намотать.

Обрадовалась Катушка. А Няма зажал рот руками и убежал.

В озере, где купалась юная Кю, плавали множество мальков. Кю очень любила их разглядывать.

И вдруг однажды вечером увидела среди них крошечную водяную лошадку. Тут как раз на озеро упал последний луч солнца – и лошадка стала расти, расти, пока не выросла с обычную лошадь.

– Я такой только на час становлюсь, на закате солнца, – сказала она Кю. – Да и то, если на озере не больше одного человека. Хочешь, покатаю?

Ещё бы не хотеть… Ну и накаталась Кю по озеру!..

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.