Юлия Славачевская - Шерше ля фам, или Возврату не подлежит!

Кстати, я теперь точно знаю, что такое бедлам. Это когда я в ведре, конь в экстазе, барон в обалдении, конюх в радости, а ученик… ученик вне себя от «счастья».

Он читать учился. По надписям на боках своего любимца. Ему в этом еще и слуги активно помогали. Толпа лакеев-бездельников мигом высыпала во двор, привлеченная шумом.

Прочие жители баронского особняка также не избежали соблазна и присоединились к разборке алфавита.

– Слово «боясся», – заметил один из самых почтенных волшебников, – пишется так: БОЯТСЯ! – И элегантным жестом поправил орфографию на боку у животины. Филолух, млин!

Детки прочувствовали приближение расплаты и заревели еще громче. И правильно! Кому захочется уроки учить!

– Тихо! – вдруг закричал хозяин.

И все действительно замолчали. Только Фред и Сэм шмыгали носами, да конь фыркал, переступая передними копытами в опасной близости от моих ног.

Я уперлась руками-ногами в землю, поднатужилась. Эх-эх! Не помогло. Тогда, раскорячившись в ведре, как на шутовском троне, стала по-крабьи, боком, перемещаться подальше от опасности. Мне совсем не улыбалось получить выговор от начальства ни за что ни про что. Или быть размазанной могучими копытами по двору. Между прочим, снизу конь смотрелся еще страшнее, чем когда стоял рядом.

Отодвинувшись на метр, уперлась спиной в каменную кладку главного колодца.

Теперь меня не видел никто, кроме ученика мага, но тот был занят – ласково поглаживая левой рукой холку, он прижался головой к шее лошади, приложил правую ладонь к боку животного и, закрыв глаза, что-то шептал. Отработав полную тренировку с охранниками местного гарнизона, маг прибежал на шум с тренировочным мечом в руках и взмыленный не хуже самого коня. Меч с помощью стражника вернулся на родину, а маг…

Я в тот момент, если честно, жеребцу даже позавидовала. Было в этом нечто такое… сокровенное. Сильный мужчина укрощает могучее животное. Сила против силы, умение против мощи.

Но тут конь дернулся, ученик волшебника придержал его за гриву, опять что-то тихо напевая-нашептывая норовистому жеребцу, а я открыла рот от удивления – конь вновь стал белым как снег.

Ух ты! Вот оно, первое увиденное мной магическое действо. Если бы к тому моменту я уже не сидела в ведре, точно бы упала.

Но какой-то звук я все-таки издала, потому что парень повернулся ко мне.

– Тебе помочь? – спросил, глядя в упор.

– Это вы мне? – вытаращилась на него в изумлении. – Никак вы, барин, меня заметили?!

– Трудно не заметить девушку в таком положении, – усмехнулся Грэг.

– Ой! – смутилась я, вспомнив, что все еще утрамбовываю собой кадку.

Дернулась, пытаясь выбраться самостоятельно, но ничего не вышло – деревянное ведро с обручами, надетое на попу, сидело как приклеенное. Оторвав одну руку от земли, вытерла ее о подол и протянула магу.

– Тяните, – смирилась я с его помощью. Злорадно предупредила: – Если не боитесь запачкаться!

Его ладонь оказалась теплой, а пальцы сильными. Хм, может, все не так плохо?

Поспешила я радоваться. Конечно, не плохо! Все гораздо хуже! Кто-то решил поиграть в ролевые игры. А точнее – в «Репку». Имеется в виду та самая русская народная сказка.

Меня та-ак дернули за «ботву», что, не успев опомниться, вылетела из ведра и впечаталась «тыквой»… то есть «репкой» в широкую грудь спасителя.

– Как-то мы слишком быстро перешли к близкому знакомству, – промямлила я, во все глаза рассматривая свой четкий оттиск на рубашке Грэга. Ну прямо плащаница имени Александры Мороз, то есть меня!

– Ты о чем? – поинтересовался спаситель. На удивление, он почему-то не сбежал от меня с проклятиями и криками ужаса. Это пошел мужик такой неприхотливый, или я теперь красавица?

Я не стала уточнять все степени нашего знакомства, просто не рискнула. Вместо этого выпалила:

– Какой ужас! – и ткнула пальцем в свой увековеченный портрет. – Дай честное слово, что на память не оставишь!

– Ты о чем? – еще раз повторил маг-ученик, не успевая угнаться за моей бойкой мыслью. Если честно, я и сама за ней порой не поспевала.

– Я – о своем портрете! – Еще раз ткнула пальчиком ему в грудь. – А ты о чем подумал? – Тут мне в голову пришла замечательная мысль. – Хочешь, я тебе в благодарность рамочку подарю? Могу даже подписать на память!

Грэг наклонил голову, пытаясь разглядеть, о чем речь. Рассмотрел и улыбнулся светло и радостно.

– Я, пожалуй, сохраню и в спальне повешу! – Серые глаза смеялись.

– У тебя недобор кошмаров? – вытаращилась я на него. – Или острых ощущений по ночам не хватает? – Подала идею: – Ты лучше продай лабазникам. После того как они прибьют ЭТО на склад, ни один вор и близко не подойдет!

– А ты за словом в карман не лезешь. – Его губы изогнулись в слегка кривоватой улыбке – видно, ожог повредил на одной стороне лицевые мышцы.

Вылезла подлая бабская натура и, мявкнув, посоветовала не обращать внимания на отметину, а пользоваться чем дают. Я смутилась и сделала шаг назад.

– Спасибо за помощь, и… простите мальчишек за коня. – Сделала умоляющие глаза. – Им и так от отца достанется.

– Гм. – Ученик внимательно оглядел меня с ног до головы. Глаза мужчины нехорошо сузились, и он протянул: – Теперь понятно, откуда у них сажа…

Глубокие прозрачные серые глаза с необычной радужкой, похожей на ограненные драгоценные камни, из теплых и насмешливых превратились в серо-стальные, холодные и колючие. Жестокие.

Я отшатнулась. Настроение сразу упало ниже плинтуса.

– Еще раз увижу тебя возле моего коня… – начал он.

– Не волнуйтесь, я к нему больше не подойду! – фыркнула я. – Вот только увидите ли ВЫ возле меня своего жеребца – это следующий вопрос! У него со мной безответная любовь. Он любит, а я не отвечаю – золы много, на зубах скрипит!

– И все же я настаиваю, – чуть повысил голос Грэг. – Иначе…

– Ой, да замолчите вы! – Я давно уже вышла из себя, перейдя на «вы», а он не замечает! Всхлипнула. – Наказать меня больше, чем я наказана, никто уже не сможет! Даже если казнят!

У парня проявилась на лице легкая степень потрясения, а я развернулась и строевым шагом направилась к дому, не забыв подцепить по пути ведро. Куда ж я теперь без этой проклятой деревяшки? Никуда. Мы с ним уже сроднились, почти срослись. Краями.

За спиной вновь разгорелся скандал, но мне он был абсолютно неинтересен. Пусть сами разбираются! Маги, мальчишки, бароны и конюхи вместе с конями – все это бред моего воображения. Я попала в свой собственный персональный кошмар, где мне отведена самая неприглядная роль.

Мне так сильно захотелось проснуться у себя дома, позвонить брату и рассказать свой сон… На работу я бы пошла теперь с удовольствием. И даже с легкой душой простила начальника. И соседку бы простила за то, что ее кот регулярно окучивает мой ветхий половичок у двери…