Людмила Уланова - Хорошо быть дураком, умным и красивым

«Всем отделом к одному парикмахеру ходят», – Таня не сомневалась, что тетки вместе работают. И наверняка пришли отметить какое-нибудь событие. День рождения. День бухгалтера. День мелиоратора. На столе было неимоверное количество еды, выпивки тоже немало. Лица тыквенно-морковных блондинок цветом уже напоминали вареную свеклу. Тетки громко смеялись: тощие – басом, толстые – визгливо. Все четыре то и дело бросали томные взгляды на два соседних столика, сдвинутых вместе: там гуляла шумная мужская компания, не обращавшая на них никакого внимания.

У окна расположилось семейство: молодая пара и ребенок лет четырех. Родители явно выясняли отношения. Ребенку было совершенно нечем заняться, он то пытался стянуть со стола скатерть, за что тут же получал по рукам, то смотрел в окно, то начинал слоняться по залу. «И чего его сюда притащили? – подумала Таня. – Здесь же курят. Хотя им, похоже, не до него. Жалко, не слышно, о чем говорят». Таня вообще очень любила наблюдать за людьми. И внимательно слушать разговоры, да. Ей это в жизни всегда пригождалось. Еще со школы. А о работе и говорить нечего. Да и просто было любопытно. Но тут разобрать слова не получалось. На расстоянии голос женщины звучал как громкое шипение, а голос ее мужа – как сдержанное рычание.

За столиком в дальнем углу сидела непонятного возраста дама. И комплекции тоже непонятной – на даме был балахон, цвета неопределенного, поверх него – огромная восточная шаль, намотанная в несколько слоев. Эта конструкция полностью скрывала все телесные впадины и выпуклости, если они вообще имелись. На шали переливалась огромная брошь в виде черной кошки. На голове дамы было то, что принято тактично называть художественным беспорядком. Небольшую часть столика занимали чашечка кофе и блюдечко с пирожным. Все остальное пространство было завалено бумагами. Дама что-то быстро писала на листке, шевеля губами и слегка раскачиваясь. Иногда она вдруг взмахивала рукой. Блестели крупные перстни и крупные капли пота. «Поэтеска», – определила Таня.

Женщина, встретившая Таню и Веронику, – видимо, администратор, – усадила их, закрыла дверь изнутри и сама села за оставшийся свободный столик. Но как только девушки начали изучать меню, от пьяной компании отделились два мужика и направились к ним. Один был уже невменяем. Он еле добрел до столика, остановился и, с трудом сфокусировав на них взгляд, радостно сказал:

– О! Девчушки!

Второй сумел сформулировать мысль чуть более внятно:

– Девчонки, айда за наш столик. И вообще. Поехали. С нами. Ту… туда. – Он махнул рукой в сторону двери, а потом попытался слегка приобнять Веронику. В таких случаях у Тани всегда была наготове отповедь, произносимая презрительно-ледяным и в то же время безукоризненно вежливым тоном. Обычно это действовало безотказно. Но она не успела ничего сказать.

– Отвали! – Вероника отбросила руку незваного ухажера. – Кому сказала, козел!

Магическое слово «козел» моментально включило безвариантный сценарий.

– Кто козел? Я козел? Ты че, дура, ваще себе па-аз… па-а-азваляешь? – И он толкнул Веронику в то же плечо, за которое только что пытался обнять, но при этом потерял равновесие и стал заваливаться на своего компаньона. Вместе они упали на пол, как сложившийся карточный домик. Их товарищи, решив, видимо, что это Вероника их толкнула, тут же вскочили и, ругаясь, кинулись к девушкам. Кто-то сжимал в руке пустую бутылку.

В этот момент Таня услышала звонок и боковым зрением уловила движение: женщина-администратор нажала кнопку на стене. Тут же распахнулась незаметная дверь в глубине зала, и из нее появились четверо огромных мужчин в белом. Они без всяких усилий скрутили восьмерых буянов и увели их. Каждый легко тащил двоих.

Дверь закрылась. Стало тихо-тихо. Вероника ошалело оглядывалась.

– О-па… – наконец сказала она. – Это чего – санитары, что ли?

– Похоже на то.

– И чего их, в психушку, что ли? Типа, буйные? Ну кру-уто. Круто у вас придумано, – повернулась она к администратору. Та в ответ мило улыбнулась.

Немного отдышавшись после происшествия, девушки сделали заказ, и им очень быстро принесли салаты и вино.

– За встречу! – Вероника выпила весь бокал и тут же налила себе еще. Таня отпила чуть-чуть и прислушалась к голосам за столиком овощных теток. Ей интересно было наблюдать за всеми, а не только слушать трескотню одноклассницы. Тем более что Вероника опять завела шарманку про то, как давно она всех не видела и как жаждет встретиться.

После того как их мужественных соседей увели, блондинки явно приуныли и заскучали.

– Ну что, девочки, по домам? – вздохнула толстая тетка номер один. – Завтра ж на работу, выспаться надо.

– Да уж, да уж, – неожиданно ехидно сказала тощая тетка номер один. – А то опять проспишь и опоздаешь. Как всегда.

– Что значит «как всегда»?!

– А то и значит! Ты когда последний раз в девять приходила? Сегодня в двадцать минут десятого, вчера в половине, а позавчера вообще в десять!

– Да ты что – каждый день следишь, когда я прихожу?! Может, еще и записываешь??

– А что, – с вызовом сказала тощая тетка номер один, – может, и записываю.

– А-а-а! Так вот кто на меня Косолапову настучал! То-то он все в какую-то бумаженцию поглядывал и говорил, что у него сведения из проверенных источников! Ах ты стервоза!

– Да ты сама стервоза! – встряла вдруг толстая тетка номер два. – Сколько тебя просила: «Не включай кондиционер! Не включай! Дует!», а тебе хоть бы хны. Вот мне шею и продуло! – Она с размаху шлепнула себя по жирной багровой шее.

– Правильно делает, что включает, – тощая тетка номер один, вместо того чтобы обрадоваться поддержке, почему-то приняла сторону первой тетки. – Вечно духотища в комнате. Дышать нечем.

– Тебе дышать нечем, потому что ты курить каждые полчаса бегаешь! – Толстая тетка номер один не пошла на мировую. – Не, главное, опаздываю я. Ну задержусь на двадцать минут – и чего? Так я целый день на месте, а тебя кто ни спросит, ты вечно на лестнице дымишь, скоро клиентов к тебе прямо туда отправлять начнем. Сколько ты там рабочего времени проводишь?

– А ты зато чай все время пьешь! – встряла в разговор тощая тетка номер два, до той поры молчавшая. – С булками! С кексами! Вон какую корму наела. А подбородки свои давно считала? Сколько у тебя их уже? Думаешь, два? А их четыре! – И она вдруг ловко ухватила толстую тетку за лежащий на груди подбородок.

– Вот дрянь! – задохнулась та, и уже через минуту невозможно было понять, кто в кого вцепился. Образовалась шевелящаяся масса из свекольных лиц, белокурых локонов и разноцветных кофт с люрексом. Раздался звонок, и санитары, бесшумно появившись из стены, увели разбушевавшихся теток.