Олег Сироткин - Противоречие. Перевертыш. Парадокс. Курс лекций по сценарному мастерству

К слову, представители студии, получив на руки сценарий, написанный по утвержденному поэпизоднику, иногда тоже испытывают разочарование – просто потому, что не находят в нем ничего нового. Тут надо очень постараться, вложившись в диалоги, чтобы приятно удивить заказчика.

Другие названия поэпизодного плана – поэпизодник(сленг), ППЗД(сокращение), ПОЭПП(сокращение), ПОЭПЛАН.

Ошибочные названия: «посценный план». С этим определением у меня вышел один курьез. Один студент сценарного факультета, когда я предложил ему написать поэпизодный план полнометражного фильма, с энтузиазмом согласился выполнить работу. И сделал ее буквально за день. Я удивился работоспособности человека. Но еще больше меня поразило, когда он протянул мне для ознакомления… всего одну страницу текста. «Что это?» – поинтересовался я. «Как что? Поэпизодник», – ответил начинающий кинодраматург. И я увидел на листке перечень… эпизодов в фильме. А эпизод, как мы помним, – это группа сцен, объединенных общей темой. На бумажке было написано следующее: «1) Андрей и Виталий планируют убийство. 2) Разборки в семье Виталия. 3) Убийство банкира. 4) В ОВД большой переполох…»

Когда я показал будущему сценаристу, как должен выглядеть поэпизодный план, студент ответил: «Ну какой это поэпизодный план? Это – посценный план!» И в этот момент я понял, что он… прав. Но, увы, в индустрии используют термин «поэпизодный план».

Необходимо упомянуть еще один важный момент: если ваш поэпизодный план к полнометражному 90-минутному фильму превышает 20–25 страниц, это значит: а) вы задумали слишком много событий и точно не уложитесь в запланированный хронометраж; б) вы излишне подробно описываете содержание сцен, скатываясь в косвенный пересказ диалогов. Например: «Андрей входит в комнату и говорит Наташе, что ей нужно немедленно уехать из города. Наташа продолжает варить кашу на плите. Помешивая ее ложкой, она возражает, что не хочет никуда уезжать, потому что мать предложила ей вчера новую вакансию в своей компании». Читать диалоги, пересказанные таким образом, очень тяжело. Быстрее было бы прочесть прямую речь.

Иногда попадаются такие мастера поэпизодного занудства, что сценарный документ № 5 у них составляет 40 страниц, а сцены – здоровенные брикеты из слов, каждый размером с целую страницу. В том-то и смысл поэпизодных планов: они излагают содержание сцен в сжатомвиде:

ИНТ. КВАРТИРА АНДРЕЯ И НАТАШИ – ДЕНЬ. Андрей возвращается домой и просит супругу немедленно покинуть город. Наташа против. В ходе разговора выясняется, что у Наташи есть возможность получить новую работу в компании матери…

Всех начинающих сценаристов я условно делю на «стратегов» и «тактиков». Сценарист-стратег прекрасно придумывает историю, искусно разрабатывает сюжетные линии и арки персонажей. Он легко справляется с написанием поэпизодника. Но стоит поручить ему написание сценария на основе поэпизодника, выходит нечто невразумительное: диалоги картонные, описание действия в сценах – скудное.

У сценаристов-тактиков все наоборот: с фабулой у них полный хаос, арки персонажей плоские, сюжетные линии развиваются сумбурно. Но стоит поручить тактику расписать сцену, он выдаст вам бойкий материал – живые персонажи остроумно говорят и совершают интересные поступки. При этом составление поэпизодного плана для сценариста-тактика – мука, чуть ли не пытка. Создается впечатление, что это противоречит всей его творческой природе: такой автор начинает пропускать занятия, болеть. Наконец, он присылает текст, где на пятой странице поэпизодника его рыхлые сцены начинают скатываться в прямую речь персонажей… Тактикам, к слову, лучше поручать написание тритмента. А затем от тритмента переходить к сценарию.

Это разделение – на «стратегов» и «тактиков» – активно эксплуатируется в сериальной индустрии. Одни авторы работают «сюжетистами» и пишут поэпизодники серий, другие – «диалогистами»: пишут диалоги на основе готовых поэпизодников. И все же каждый автор должен в ходе своей профессиональной деятельности учиться и тому и другому – «стратег» ли он, «тактик» ли. И в итоге – становиться универсалом.

Слабость сценария, который пишется на основе поэпизодника, во многом связана с превратным пониманием автором задач, которые стоят перед ним при работе со сценарным документом № 6. Автор недоумевает: что еще нужно делать, кроме как добавить в поэпизодный план прямую речь? И все, сценарий готов. Но это крайне поверхностный подход к написанию сценария на основе поэпизодника.

Давайте сравним две сцены – как они выглядели сначала в поэпизодном плане, а потом в сценарии, – чтобы почувствовать разницу:

КИТ (рабочее название)

полнометражный художественный фильм

Авторы: Олег Сироткин, Ирина Морева

по идее Алексея Лихницкого

ПОЭПИЗОДНЫЙ ПЛАН:

1_НАТ. ПОД ВОДОЙ – ДЕНЬ. НАДПИСЬ: «ПОГРАНИЧНЫЕ ВОДЫ ОХОТСКОГО МОРЯ». Российская подводная лодка движется в сине-зеленой толще воды…

2_ИНТ. ПОДВОДНАЯ ЛОДКА, ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ПУНКТ – ДЕНЬ. КАПИТАН (40) сидит перед приборной панелью. РАДИСТ (20) ведет передачу данных. Рядом ШТУРМАН (25) наблюдает за экраном эхолокатора. Слышны размеренные сигналы эхолокатора, отражающие результаты сканирования окружающего пространства. Неожиданно сигналы учащаются. Штурман сообщает: к лодке приближается крупный объект. Капитан приказывает отклонить курс движения подводной лодки. Но объект приближается еще быстрее…

А вот те же сцены, но уже в формате сценария:

1_НАТ. ПОД ВОДОЙ – ДЕНЬ

Синий экран. Мутное изображение. Проплывает МЕДУЗА, флегматично помахивая прозрачной юбкой. Нам становится понятно – мы под водой. Вот синхронно движется КОСЯК РЫБ. Постепенно появляется звук – ГУЛ. Косяк вздрагивает, метнулся в сторону. ГУЛ НАРАСТАЕТ. Появляется темное пятно. Нам навстречу движется что-то мощное, огромное…

Прямо на нас выплывает черная ПОДВОДНАЯ ЛОДКА. Мы видим на торце рубки государственный символ – двуглавый российский орел на красном гербе. Мощный гребной винт глухо перемалывает плотные слои воды.

НАДПИСЬ НА ЭКРАНЕ: «ПОГРАНИЧНЫЕ ВОДЫ ОХОТСКОГО МОРЯ».

2_ИНТ. ПОДВОДНАЯ ЛОДКА, ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ПУНКТ – ДЕНЬ

Подтянутый мужчина в черной форме морского офицера, КАПИТАН (40), сидит перед приборной панелью, сосредоточенно пишет текст, который надо передать шифрограммой. Рядом расположились штурман и радист.

ШТУРМАН (25) наблюдает за показаниями радиолокатора. Он явно скучает. Потому тянет руку к миниатюрной магнитолке, стоящей на столе, осторожно включает ее. Из магнитолы доносится ПЕСНЯ Леонида Утесова, которая воспроизводится с флеш-карты.