Шон Ачор - Преимущество счастья. 7 принципов успеха по результатам исследований компаний из списка Fortune

Когда вы, к примеру, беседуете с клиентом и пытаетесь решить для себя, какую цену ему предложить – низкую или высокую, ваш мозг неосознанно (а иногда и сознательно) создает карту события с двумя возможными путями, после чего пытается спрогнозировать, чем закончится дело. Если вы назовете низкую цену, этот путь, думаете вы, приведет к тому, что клиент сделает вам встречное предложение, благодаря чему вы, в конечном счете, попадете в пункт назначения – примете предложение. Если же вы назовете высокую цену, этот путь может привести к тому, что клиент обидится и отправится искать партнера в другом месте. Все решения человека предполагают создание ментальной карты; начинаются они в точке «я нахожусь здесь» (существующее положение вещей), откуда исходит ряд путей, количество которых зависит от сложности решения и от четкости вашего мышления в данный момент. Наиболее успешные решения получаются тогда, когда мы мыслим достаточно четко и креативно для того, чтобы выявить все пути, имеющиеся у нас, и точно прогнозируем, куда приведет каждый из них. Проблема здесь в том, что когда мы находимся в состоянии стресса или в кризисе, многие из нас упускают из виду самый важный путь – наверх.

На каждой ментальной карте после кризиса или неприятности присутствуют три пути. Первый петляет вокруг точки, где мы пребываем в данный момент (негативное событие не создает изменений; вы приходите туда, с чего начали). Второй путь ведет вас к еще более негативным последствиям: ваша ситуация после негативного события существенно ухудшается; именно поэтому мы боимся конфликтов и проблем. И, наконец, третий путь ведет вас от неудачи или неприятности туда, где вы становитесь даже более сильным и способным, чем до падения. Конечно, найти этот путь в трудные времена нелегко. Во время кризиса, экономического или иного, мы обычно создаем незавершенную ментальную карту, и, как это ни парадоксально, зачастую то направление, которое мы видим с трудом, наиболее позитивное и продуктивное. Более того, когда мы ощущаем беспомощность и безысходность, мы перестаем верить в то, что такой путь вообще существует – а потому даже не утруждаем себя его поисками. Но это то направление, которое мы должны искать, поскольку, как мы увидим далее, именно способность найти этот третий путь определяет различие между теми, кого подавляет неудача, и теми, кто возвышается над нею.

...

Многочисленные исследования показывают, что если мы способны рассматривать неудачу как возможность для роста, у нас есть все шансы для того, чтобы добиться этого роста.

И наоборот, если мы расцениваем неудачу как самое худшее, что может произойти с нами, она становится таковой.

Джим Коллинз, автор бестселлера «От хорошего к великому. Почему одни компании совершают прорыв, а другие нет…», напоминает нам, что «нас не загоняют в жесткие рамки наши обстоятельства, наши неудачи, наша история, наши ошибки или даже сокрушительные поражения. Нас высвобождают наши возможности выбора»1. Выискивая в своей ментальной карте позитивные возможности и отрицая, что каждая неудача уводит нас еще ниже, мы наделяем себя самой ценной способностью – двигаться вверх не вопреки неудачам, а благодаря им. В этой главе вы узнаете, каким образом.

Посттравматический рост

В сегодняшних условиях третий путь очень легко не заметить. Вот яркий пример этого. Когда военнослужащих отправляют в зону боевых действий, психологи обычно говорят им, что они вернутся или «нормальными», или с посттравматическим стрессовым расстройством – и этим, по сути, наделяют солдат ментальной картой только с двумя путями: норма и патология. И хотя посттравматическое стрессовое расстройство – это хорошо задокументированное и серьезное последствие участия в боевых действиях (которые бывают настолько ожесточенными, что возвращение «нормальным» представляет собой весьма привлекательную перспективу), еще одна группа исследований подтверждает существование третьего, гораздо более предпочтительного пути, получившего название «посттравматический рост».

Тяжелая утрата, трансплантация костного мозга, рак молочной железы, хроническое заболевание, сердечный приступ, военные действия, стихийное бедствие, физическое нападение, потеря крыши над головой… Если это представляется вам выдержкой из перечня самых плохих вещей, которые могут произойти с людьми, вы, в общем-то, недалеки от истины.

Но также это перечень событий, которые, как выявили ученые, служат импульсом к существенному позитивному росту для очень многих людей2. Психологи дали этому феномену название «посттравматический рост» , чтобы подчеркнуть его отличие от посттравматического стресса.

Когда я впервые столкнулся с материалами по этим исследованиям, я очень расстроился. Почему я не слышал о них ранее? У меня было такое чувство, будто от меня скрывали нечто, способное не только дать неожиданные результаты, но и облегчить жизнь тысячам людей. И заметьте, мы говорим не о нескольких малозначимых исследованиях, а о нескольких десятках серьезных работ.

За последние два десятилетия для психолога Ричарда Тедески и его коллег эмпирическое изучение посттравматического роста стало призванием. И хотя Тедески признает, что сама эта концепция очень давняя (несомненно, вам знаком афоризм «То, что нас не убивает, делает нас сильнее»), он отмечает: «Только последние 25 лет этот феномен, суть которого заключается в том, что в процессе борьбы с чем-то очень сложным может возникнуть что-то хорошее, стал предметом системного теоретизирования и эмпирических исследований»3.

...

Благодаря этому исследованию сегодня мы с уверенностью говорим, что серьезные страдания или психологическая травма действительно могут вызвать существенное позитивное изменение.

К примеру, после терактов 11 марта 2004 года в Мадриде, как выявили психологи, многие местные жители испытали позитивный психологический рост4. Испытывают его и большинство женщин, которым поставили диагноз «рак молочной железы»5. В чем выражается этот позитивный рост? В повышении уровня духовности, сострадания к другим, открытости и даже, в конечном счете, общей удовлетворенности жизнью. После пережитой психологической травмы у людей также отмечается более высокий уровень внутренней силы и уверенности в себе, они больше ценят свои социальные отношения6.

Конечно, это касается не всех. Так что же отличает людей, которые испытывают рост после произошедшего с ними, от тех, кто этого не испытывает? Здесь задействован целый ряд механизмов, но, что неудивительно, главная роль отводится образу мышления. Способность людей находить путь наверх определяется главным образом тем, как они воспринимают выпавшие им карты, поэтому в число стратегий, чаще всего ведущих к посттравматическому росту, входят позитивное истолкование ситуации или события, оптимизм, принятие произошедшего и механизмы контроля, включающие сосредоточение на проблеме (а не избегание ее или отрицание ее существования). Как поясняют исследователи, «похоже, что на посттравматический рост влияет не тип события как таковой, а субъективное восприятие этого события»7. Иными словами,