Джо Джирард - Продай себя дорого

Ему задали вопрос: «Кто вы по национальности?» (в те дни работодатели еще имели право задавать такие вопросы). Тони рассказывает:

– Я задумался на мгновение, а потом вдруг вспомнил, что рассказывал мне отец в детстве. И дал абсолютно честный ответ: «Я мексиканец, а вы? Мои предки были индейцами, а кем были ваши? Так кто же из нас коренной житель?» Шеф ухмыльнулся, и я получил работу. Я понял, что если буду проявлять честность, то у меня не будет нужды заботиться о своей национальности. Мне не придется ни скрывать, ни спекулировать ею. Если клиент заказывал какой-то особенный коктейль, а я не знал, как его готовить, то так ему и говорил. В большинстве случаев посетители смеялись и показывали мне, как это делается. Кажется, половине из них это даже нравилось.

Для Тони самое важное – это честное отношение к людям. Если он будет честен с людьми, то и они будут честны с ним. Он верит, что только так и должно быть.

– Я прежде всего человек, а потом уже мексиканец, – говорит Тони. – Но знаю, что мексиканское происхождение – это очень большая часть моей жизни. Поэтому для меня самый лучший способ продать себя – это работать в среде мексиканцев, где я чувствую себя как дома, но в то же время иметь дело с немексиканцами, которые хотят купить себе на вечер «кусочек южного солнца». Но для этого им надо сначала купить меня. Я стараюсь запомнить их всех, запомнить их имена, род занятий, привычки, вкусы, пристрастия к определенным блюдам и напиткам. Не давно к нам зашел один человек. Он посещает нас уже не сколько месяцев. В этот раз он пришел с женой и сказал: «Тони, не надо никакого меню. Ты знаешь, что я люблю. Приготовь мне что-нибудь особенное, а для жены – на свое усмотрение. Я тебе доверяю». Он мне доверяет. Эти слова так приятно слышать. Я пошел на кухню, посоветовался с шеф-поваром, угостил этого парня и его жену блюдом, которое готовят в Ла-Пасе. Он купил меня своим доверием. Больше я никогда не предложу ему меню.

Тони избрал очень эффективный способ продажи себя. Он работает в «Армандо» уже десять лет. Ресторан за это время значительно расширился. За день Тони обслуживает в среднем почти триста человек.

Конечно, здесь вкусная еда: изумительные начо, прекрасные тортильи, жареная фасоль – просто объеденье. Но вкусно поесть можно и во многих других мексиканских ресторанах нашего города (а также в греческих, венгерских, итальянских, китайских). Значит, какая-то часть успеха принадлежит Тони. Тому самому Тони, которому говорили, что ничего не добьется в жизни только потому, что он мексиканец. С тех пор Тони многого добился.

По-моему, вся жизнь Тони приводит нас к выводу: будьте верны своим национальным корням, не прячьте их. Добейтесь того, чтобы окружающие полюбили их. Если им понравится ваша национальность, то они полюбят и вас.

Я хорошо владею сицилийским диалектом и не скрываю этого. Даже горжусь. И меня совершенно не волнует, что кто-то может подумать, будто все сицилийцы – мафиози. У меня нет «крестного отца». Я могу сделать вам только одно «предложение, от которого нельзя отказаться» – прочтите эту книгу. Может быть, она научит вас, как лучше продать себя.

Гордитесь своими национальными корнями. Заявляйте всем с гордо поднятой головой: «Я – поляк!» (это может быть также любая другая национальность). При этом ваша улыбка и выражение лица должны говорить:

«Как жаль, что вы не поляк». В любой нации есть незначительное число людей, которые запятнали имидж своей страны. Но я не собираюсь обвинять всю нацию из-за пары подонков.

Если бы у меня были какие-нибудь комплексы по поводу своей национальности, если бы я шел по жизни, постоянно размышляя, что быть сицилийцем недостойно, то никогда бы не стал хорошим человеком. Это неизбежно отразилось бы на моей личности, и я не смог бы продать себя даже самому себе. А кто бы тогда купил меня?

Я мог бы немало рассказать вам о том, как продавал себя вместе со своим сицилийским прошлым. Но я хочу предоставить слово другому сицилийцу, Джимми Венто. Это мой парикмахер, и он знает обо мне (и, в частности, о моей голове) больше, чем кто бы то ни было. Но Джимми, в отличие от меня, родился на Сицилии. Его жизнь поистине увлекательна.

Маленькая рыбацкая деревушка Монталлегро находится примерно в шестидесяти пяти километрах от Палермо. Здесь Джимми вместе с восемью своими братьями и сестрами впервые понял, как важно любить свою семью и земляков, чтобы продать себя. Как рассказывает Джимми, его отец обладал неистощимым запасом любви к ближним, и они отвечали ему тем же. Люди с удовольствием оказывали ему помощь во всех делах, и он пользовался большим авторитетом в Монталлегро.

– Сицилийцы очень эмоциональны, – говорит Джимми. – Люди нам не просто нравятся. Мы их по-настоящему любим. Мы очень любим жизнь, семью, друзей, хорошую еду и напитки. Любим работать и любим, когда нас ценят за это. Я видел, с какой любовью относится мой отец ко всему этому и как его уважает и любит за это вся деревня. В то время я еще не знал, что желание быть похожим на него так поможет мне в будущем, когда мне пришлось убеждать людей в США купить меня вместе с моим сицилийским происхождением.

Мне очень не хватает моего отца. Даже сегодня, когда я уже давно стал взрослым, я все еще плачу, вспоминая о нем и о тех чудесных вещах, которым он меня научил.

Он учил меня, что если я хочу, чтобы окружающие меня приняли и полюбили, то должен постоянно демонстрировать им, как я люблю их. Я знаю, что в Америке не в почете высокопарные слова, но это действительно так. Опыт моего отца ни разу в жизни меня не подвел.

Отец Джимми Венто был строителем, а сам Джимми уже в десять лет начал работать в деревенской парикмахерской. Он быстро освоил свою профессию, но когда ему исполнилось пятнадцать, умер отец. Единственным наследством, которое он ему оставил, была заветная мечта переселиться в Америку. Эта мечта стала для Джимми путеводной звездой. Однако иммиграционных квот было недостаточно, и попасть в США оказалось совсем не так просто. Тут подвернулась возможность перебраться в Канаду, где у Джимми жила сестра. С ее помощью он в восемнадцатилетнем возрасте обосновался в Лондоне, штат Онтарио. В то время он не знал ни слова по-английски, но умел делать первоклассные прически и стрижки.

Английскому Джимми научился от клиентов, причем унаследовал от них и необычное канадское произношение. Он был одним из немногих парикмахеров, которые сами не болтают, но зато умеют слушать и кое-чему при этом учатся.

Помимо всего прочего Джимми был неплохим танцором и подрабатывал учителем танцев в заведении Артура Мюррея в Торонто. Продавая себя таким образом, он познакомился с одной канадкой украинского происхождения и женился на ней. Затем вместе с семьей, когда ему было уже двадцать восемь лет, он перебрался в Детройт. Это было семнадцать лет назад, и за эти годы он добился успехов, о которых прежде не мог и помыслить.