Светлана Талан - Надеюсь и люблю

Последним появился Палыч.

— Это мой управляющий делами, — кивнул мой жених в сторону вошедшего и остановившегося в дверях мужчины.

На нем были строгий костюм, галстук, свежая рубашка. Палыч был высоким, худощавым, седовласым. На вид ему было около шестидесяти лет. Приятное гладковыбритое лицо с выступающими скулами, волевой подбородок, умные, но почему-то грустные глаза…

— Палыч снимает небольшой домик, — объяснил Володя. — Это совсем недалеко от нас. Если тебе, Катя, что-нибудь понадобится, обращайся к нему по любому вопросу. Я полностью ему доверяю.

— Рад служить, мадам.

Палыч наклонил голову. У него был приятный, немного глуховатый голос.

— Называйте меня Катей, — попросила я.

— Как скажете, мадам, — ответил Палыч и обратился к Володе: — Какие будут на сегодня распоряжения, Владимир Олегович?

— Катя, ты извини, но нам с Палычем надо обсудить кое-какие вопросы, — сказал Володя, кивнув головой управляющему, и они исчезли в рабочем кабинете.

А я почувствовала себя одинокой в этом большом доме. Надо было привыкать к новой роли.

Мы с Володей подали заявление на регистрацию брака, и в тот же день он сказал мне:

— Поедем, моя любопытная, я покажу тебе одно из своих рабочих мест.

«Лексус», попетляв по узким городским улицам, выехал на главный проспект и остановился у двухэтажного здания с огромными окнами и светящейся даже днем вывеской «Дом бытовой техники». Чуть ниже сияли голубые неоновые буквы — «Джаз».

— Пойдем, — кивнул мне Володя, припарковав машину возле знака «Для служебного транспорта».

— Ты здесь работаешь? — спросила я и подумала, что, наверное, задала этот вопрос преждевременно.

Володя посмотрел на меня и саркастически улыбнулся:

— Да. Дворником.

Обиженно надув губы, я поплелась за ним. Но вскоре увидела, как сотрудники магазина услужливо ему кивают и улыбаются, и тоже стала им улыбаться. Мы поднялись на второй этаж, где Володя открыл своим ключом дверь кабинета, на которой висела табличка «Директор Валетчик Владимир Олегович».

Я зашла следом за ним, и мы оказались в уютном кабинете с двумя письменными деревянными столами, шкафами из натурального дерева и включенным кондиционером. Здесь же в углу, на небольшом столике стояли электрочайник, кофеварка и кальян. Для посетителей были установлены два «прожорливых» кожаных кресла. Я упала в одно из них, дав возможность этому чудовищу на время заглотнуть меня своей пастью. Володя подошел к столу, рядом с которым стоял кальян, и тоже сел в кресло.

— Это мое рабочее место, — сказал он, не глядя на меня и включая компьютер.

— Ты директор этого торгового центра? — спросила я.

— Я — владелец этого торгового центра, — равнодушно ответил он, просматривая почту.

— А второе место чье?

— Палыча. Он ведет почти все дела. Не знаю, как бы я без него справлялся, — ответил Володя, не отрываясь от работы.

— «Если пред тобой великая цель, а возможности твои ограничены, все равно действуй. Шри Ауробиндо», — прочла я на табличке, стоявшей в шкафу возле бумаг. — Это твой лозунг?

— Нет, это изречение я когда-то процитировал Палычу. Ему понравилось, и он записал.

— А какой лозунг выбрал бы ты?

Володя на миг оторвался от работы и задумался.

— Наверное, этот. «Не давайте себя обманывать!»

— Твои слова?

— Нет. Это из «Злой мудрости» Фридриха Ницше.

— А почему ты думаешь, что тебя все обманывают? — спросила я, пытаясь справиться с внезапно участившимся сердцебиением.

— Я так не думаю. Я стараюсь этого не допустить, а это разные вещи. Понимаешь? — Володя вонзил в меня свой рентгеновский взгляд.

— Понимаю, — глухо ответила я.

— В субботу состоится вечеринка в честь нашей помолвки. Придут гости — мои знакомые с женами и подругами.

— О господи! — заволновалась я. — Я никогда не принимала важных гостей.

— Это моя забота. А ты обрати внимание на двух девушек. Одну из них зовут Лиза, другую — Тая. Они не замужем, и кто-то из них будет на свадьбе подружкой невесты. — Это прозвучало как очередной приказ.

— А кто именно?

— Определишь сама. И еще. Тебе, Катрин, надо будет привести себя в порядок.

— Разве я плохо выгляжу? — обиделась я.

— Палыч отведет тебя в салон и бутик. Пусть подберут тебе вечернее платье, белье, украшения и все остальное.

— Но у меня нет денег на дорогие наряды, — возразила я, вспомнив, что от своего будущего мужа еще не получила ни копейки.

— Деньги будут у Палыча.

— Он будет выбирать мне нижнее белье?! — возмутилась я, чувствуя, что закипаю изнутри.

— Выберешь ты, а оплатит он, — спокойно ответил Володя и, словно прочитав мои мысли, добавил на английском: — All covet, all lose: всего желать — все потерять. Вот так, Катрин.

— Что это значит для меня?

— Это значит, что ты будешь обеспечена всем, но наличка у тебя будет разве что на карманные расходы. Учет деньгам ведет Палыч, он отчитывается за каждую копейку. И пока, слава богу, ни одной не потерял. Ясно?

Да, для меня все было ясно как божий день. Я поняла, что не видать мне денег как своих ушей. Это, конечно же, меня огорчило, но я не подала виду и, улыбнувшись, весело ответила:

— Ясненько!

— Вот и славно, — ответил Володя, глядя куда-то мимо меня.

В начале вечеринки меня била нервная дрожь и все время казалось, что легкий шлейф моего элегантного вечернего черного платья с оголенной спиной тоже трепещет. Палыч встречал гостей у входа наклоном головы и предлагал пройти, называя всех по имени-отчеству. Я стояла, держа Володю под руку и изображая на лице улыбку.

— Очень приятно, Катрин, — представлялась я, как научил меня будущий муж.

— Начальник милиции, полковник Максим Иванович, — назвался высокий, коренастый, с выступающим круглым животом мужчина. — А это моя подруга, так сказать, по жизни, Лизонька.

Его глубоко посаженные поросячьи глазки загорелись и в одно мгновение успели меня раздеть. Я сразу же его невзлюбила. Все в нем: и похотливые глаза, и толстые щеки, и свисающий дополнительный подбородок — вызывало во мне отвращение.

— Очень приятно, Катрин, — тем не менее вежливо ответила я и подставила руку для поцелуя.

Влажные губы полковника впились в нее и задержались дольше, чем положено. Мне захотелось побежать и вымыть руку, но тут мне протянула свою тонкую кисть подруга борова.

— Лиза, — сказала она и улыбнулась, обнажив ряд ровных белых зубов.

Девушка была совсем еще молода, и казалось, что рядом стоят дедушка и внучка. У Лизы были длинные русые блестящие волосы, гладкое лицо, тонкий нос, пухлая нижняя губа и наивные карие глаза, обрамленные длинными, ненакрашенными черными ресницами. «Что же она нашла в этом менте? — подумала я. — То же, что и я в Володе — деньги?»