Светлана Талан - Надеюсь и люблю

— Так вы возьметесь за работу или мне поискать кого-нибудь другого? — спросила я, заметив, что другие портретисты с любопытством вытягивают шеи в нашу сторону и прислушиваются к разговору, готовые отхватить лакомый кусочек.

— Конечно, конечно, но…

— Триста долларов за срочность. Идет?

— Идет! — Художник чуть не подпрыгнул от радости. — Когда приступаем?

— Завтра утром.

Мы договорились о встрече в его мастерской, и Палыч бережно понес картину к машине.

— Палыч, я хочу заехать к себе на квартиру, посмотреть, как там и что. А вы часа три можете быть свободны, — обратилась я к своему молчаливому спутнику и назвала адрес.

Но меня интересовала не квартира. Мне почему-то ужасно захотелось увидеть Алену, узнать, как у нее дела, и рассказать о себе. Едва войдя в комнату, я позвонила подруге и попросила ее зайти на часок.

— Бегу! — ответила она обрадованно.

— Захвати кофе, — попросила я ее. — А то у меня здесь мышь в холодильнике повесилась.

Алена была такой же и в то же время другой. Длинноногая, худенькая, но лицо стало какое-то усталое, и на вид ей можно было дать уже не семнадцать, а двадцать-двадцать пять лет.

— Я так рада тебя видеть! — говорила она, ставя чайник на плиту. — Я все время тебя вспоминала. Была и вдруг исчезла. Куда? Я рассказала о тебе своим братьям и сестре. Ты знаешь, им ведь нечасто дарили подарки и поздравляли с праздниками. Вернее, им никто никогда не дарил подарков. А тут ты — совсем чужой человек… Спасибо тебе!

— Ты хочешь узнать, куда я исчезла?

— Спрашиваешь?!

— Скоро я выхожу замуж за богатого человека! — похвасталась я.

— Да ты что?! — всплеснула руками Алена. — Поздравляю! Повезло же тебе! А впрочем, чему удивляться? Ты красивая, добрая, честная, не то что я. И кто же он?

— Он? Колобок с большим животом, бритой наголо головой, без плеч и с выпученными бесцветными, как у рыбы, зенками.

— Шутишь?! — Алена удивленно посмотрела на меня своими большими глазами.

— Да, и еще ему сорок пять лет, — добавила я грустно.

Повисла пауза. Наверное, Алена думала о том же, что и я: мы с ней похожи — обе продаем свою молодость, только каждая своим способом.

— Не пожалеешь? — задала она мне вопрос, который не давал мне покоя последнее время.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Поживем — увидим.

— У тебя, наверное, будет обалденное платье? — предположила моя подруга, прикуривая сигарету.

— От кутюр. А хочешь меня в нем увидеть? Приходи к месту регистрации, — сообразила я.

— Приду! — обрадовалась Алена. — Только скажи, когда и куда.

Я назвала ей дату и место регистрации.

— А мне, наверное, не суждено надеть свадебный наряд, — опять загрустила моя подруга.

— Не говори так! — запротестовала я. — Когда-нибудь и ты встретишь свое счастье, наденешь роскошное платье и сядешь в белый лимузин, украшенный свадебными лентами, цветами и шарами.

— Твои бы слова да Богу в уши, — улыбнулась печально Алена.

— Расскажи, как твои родные.

— Что рассказывать? Получили весточку, что отец умер на зоне. Братья учатся и подрабатывают по выходным грузчиками на рынке. Сестричка ходит в школу, уже засматривается на женихов. Хочется ее приодеть хоть немного… Ты знаешь, я сделаю все, чтобы она не стояла, как я, у дороги.

Мы пили кофе и молчали, погрузившись в грустные мысли.

— Ты хоть любишь его? — решилась наконец спросить Алена.

— А ты бы полюбила такого? — отшутилась я, и мы долго смеялись.

— Толстого? — сквозь смех спрашивала Алена.

— Вот с таким животом, — показывала я, и мы снова заливались хохотом.

— А он хоть видит, что находится у него внизу живота?

— Ты что?! Как же ему увидеть? Он уже забыл, как эта штука выглядит! — смеялась я до слез.

Нахохотавшись от души, Алена достала тоненькую сигаретку и опять закурила.

— А ты знаешь, Катя, он все равно меня убьет, — глухо сказала моя подруга.

— Кто? — не сразу поняла я.

— Тот маньяк, что меня избил. Помнишь, ты спасла меня от него?

— С чего ты взяла, что он хочет тебя убить?

— Он меня преследует. Однажды, когда я стояла одна, этот тип подъехал и не стал тянуть в машину, а просто приоткрыл дверцу и сказал: «Я давно хочу испытать оргазм на дергающемся в последних конвульсиях теле. И этим телом будешь ты!» Потом хлопнул дверцей и уехал.

— Он просто пугал тебя, глупышка, — погладила я тонкую руку подруги, пытаясь ее как-то успокоить.

— Нет, Катюша. Его машина ехала за мной по темному кварталу, когда я шла от клиента к такси. Мне еле удалось удрать. Второй раз он поджидал меня у подъезда, когда я выходила из дома. Хорошо хоть клиент был нормальный. Я вернулась к нему и просидела там до утра. Машина этого больного тоже, кстати, простояла у дома до утра. Вот так-то!

— Запиши номера и обратись с заявлением в милицию, — посоветовала я. — Пусть вызовут его, припугнут.

— В милицию? — горько усмехнулась Алена, отпивая кофе. — А кто я для них? Никто! Я — проститутка, на которой зарабатывает не только сутенер, но и они. Для ментов мы — отбросы общества. Даже если со мной что-нибудь случится, никто и пальцем не шевельнет.

— Запиши мне номер машины, — протянула я ей свои блокнотик и ручку, достав их из сумочки.

— Зачем?

Я и сама не знала зачем. Чем я могла ей помочь? Сказать Володе, что я знакома с проституткой, было бы опасно для меня, но все равно я настояла, и Алена написала номер автомобиля маньяка.

— Мне страшно, — призналась она. — Честное слово, по-настоящему страшно. Страшно умереть так глупо, от рук больного на голову человека, не повидав жизни, не испытав счастья…

— Алена, перестань, а то сейчас я тебя убью! — толкнула я ее в плечо и уже серьезно добавила: — Я помогу тебе, Аленка, только не сейчас, а чуть позже.

— Как ты сможешь мне помочь? — Она обняла меня за плечи.

— Еще не знаю как, но что-нибудь придумаю. Это я тебе обещаю. Ты мне веришь?

— Тебе — верю.

— Вот и хорошо. Ты, главное, держись, будь осторожна, береги себя. И, если я не буду появляться, не думай, что я о тебе забыла. Клянусь, я вытащу тебя из этого дерьма. И все у тебя будет хорошо, даже лучше, чем у меня. По крайней мере, ты сможешь выйти замуж за любимого человека.

— Любовь… А она хоть есть?

— Есть! Это я точно знаю, — уверенно ответила я.

Последние дни перед свадьбой летели быстро. Мой будущий муж самостоятельно занимался последними приготовлениями. Меня он как бы невзначай спросил:

— Ты действительно не хочешь пригласить родителей?

— Действительно, — ответила я уверенно.

— А друзей?

— У меня их нет.

— Как знаешь, — равнодушно ответил Володя.

Художник сдержал слово — вовремя успел закончить работу над моим портретом. Я осталась довольна результатом: лучезарная, широкая, невероятно обаятельная улыбка, спокойное лицо и яркие лучистые глаза, в которых таился опасный огонек. Но главное, автору портрета удалось безошибочно передать цвет моего лица, бархатистость моей нежной персиковой кожи. Две картины, предназначенные в подарок, я попросила Палыча спрятать у него дома до дня свадьбы.