Светлана Талан - Надеюсь и люблю

— Я… я…

— Что ты?! Что?! — взревел Володя, и мне захотелось провалиться сквозь землю, испариться, исчезнуть, умереть.

— Раздевайся! — приказал он.

Дрожащими руками я сняла с себя пеньюар.

— Дальше!

Я безропотно повиновалась.

— Ложись! — ткнул мой муж пальцем в сторону кровати.

Я скользнула под одеяло, но он грубо сорвал его с меня и швырнул на пол.

— Раздвинь ноги!

— Нет! Не надо! — взмолилась я.

— Я сказал, раздвинь ноги!

— Прошу тебя, — тихо произнесла я, чувствуя, что на глазах выступают слезы.

— Ноги! Раздвинь! Ты же знала, что продаешь себя, выходя за меня замуж! Знала ведь?!

Я сжала колени и с ужасом смотрела на Володю, приближающегося ко мне. Он на ходу сбросил халат и, подойдя ко мне, грубо и широко раздвинул мои колени. Я закрыла лицо руками и беззвучно заплакала.

— Зачем? — сквозь слезы спросила я. — Зачем… ты так?

— Я сделал что-то не то?! — заорал он. — Тебе что-то не нравится?! Ты продала мне свою молодость, свое тело, и теперь я буду им распоряжаться! Я! Слышишь, я!

Я разрыдалась от страха. Володя резко и грубо перевернул меня на живот. Я попыталась выскользнуть, но его сильные руки, словно щипцы, схватили меня за бедра и приподняли их вверх.

— Не надо! — закричала я.

— Я сказал надо! — заорал он, прижимаясь ко мне.

— Мне больно! Прошу тебя! — плакала я.

— Мне тоже больно! — выпалил мой муж в ответ.

Встреча с родителями полностью изменила Володю. В нем проснулся зверь, до сих пор дремавший. Мой муж стал нервным, злым, агрессивным. Как только он появлялся дома, бедная Вера Ивановна бесшумно исчезала в кухне, боясь попасть под горячую руку. Я утыкалась в книгу или компьютер и затихала, словно мышь в норе. Только Палычу удавалось сохранять спокойствие. Казалось, он не замечает вспышек гнева Володи и грубый тон хозяина на него никак не действует. Я ждала одного — когда мой муж уедет по делам.

В один прекрасный солнечный весенний день Володя, придя домой, поставил всех по стойке «смирно» и сказал:

— Меня не будет несколько дней. Вера Ивановна может взять выходные. Моя жена будет сама готовить и убирать.

От этих слов мое сердце радостно затрепетало.

— Она будет сама ездить за продуктами, — продолжал Володя.

«Наконец-то!» — торжествовала я, но, оказалось, преждевременно.

— За ней повсюду должен следовать телохранитель. В магазине, на улице — везде! В аптеку ей заходить не позволяйте! О любой встрече докладывать мне. Ясно?!

Все покорно закивали головами, а я подумала, что мне опять не представится возможность встретиться с Аленкой.

— Можно вопрос?— робко произнесла я.

Володя повернулся и посмотрел на меня исподлобья.

— Лизе можно ко мне приезжать?

— Да,— ответил он недовольно.

Володя уехал, и я почувствовала себя так, словно после многолетнего заключения вышла на свободу. Мне стало легче дышать. Я бесцельно бродила по комнатам, наслаждаясь небольшой передышкой. Теперь можно было спокойно позвонить Алене и узнать, как у нее дела.

— Привет! — обрадовалась Алена. — А я уже думала, что ты меня позабыла!

— Как я могла?! Просто у меня дома был ад кромешный!

— Был? А теперь-то все наладилось?

— На несколько дней, — засмеялась я и развалилась на диване, забросив ноги на спинку. — Рассказывай, как ты.

— Все так же, — вздохнула Алена.

— Маньяк не преследует?

— Если бы!

— Опять шпионит за тобой?

— Угу.

— Сходи в ментовку, они обязаны тебе помочь.

— Сходила уже.

— Ну и?..

— «Пробили» хозяина машины по базе данных. Сказали, что он ни разу не был судим и вообще очень уважаемый в городе человек. И к тому же хороший семьянин.

— Но Чикатило тоже был хорошим семьянином! — возмутилась я.

— Примерно так я им и ответила.

— А они?

— Они даже не стали принимать у меня заявление.

— Как это?!

— А вот так. Посмеялись надо мной, менты паршивые! Говорят, наверное, плохо ему дала. «Работай, — мол, — получше, чтобы претензий от клиентов не было».

— Сволочи!

— А ты не знала? Теперь я хожу и оглядываюсь. Может, у меня паранойя?

— Не болтай глупостей, Аленка.

— Катюш, у меня к тебе будет одна большая просьба.

— Говори. Если только смогу, исполню.

— Если… если со мной что-нибудь случится…

— Не хочу об этом слышать, — перебила я ее. — С тобой ничего не случится. Я ведь обещала тебе помочь?

— Обещала.

— Я помню об этом. Но пока у меня нет такой возможности. Аленка, милая, потерпи немного. Хорошо?

Алена только вздохнула.

— Главное, береги себя и дождись меня. Я обязательно тебе помогу, — горячо повторила я. — И ты увидишь: все будет намного лучше, чем ты можешь себе представить! Обещаю. Ты мне веришь?

— Верю.

— Вот и прекрасно. Главное — потерпи еще немного. Когда мы встретимся, я тебе многое расскажу. Идет?

— Идет, — согласилась Аленка, и по ее голосу я поняла, что настроение у нее улучшилось.

— Ну, все. Давай! Целую в носик!

— Я тебя тоже! Прощай! — сказала весело подруга и отключилась.

«Прощай? Почему именно “прощай”, а не “до встречи”, как она обычно говорила?» — задумалась я и похолодела от нехорошего предчувствия.

«Аленка, Аленка, как мне хочется сейчас же броситься к тебе на помощь и протянуть руку, как когда-то, когда я выхватила тебя прямо из лап этого безумца, — думала я. — Сейчас я сама зажата в железном кулаке своего мужа. Но это пока, это временно. Я все равно тебе помогу, Аленка. Главное, чтобы ты осталась жива».

И только я подумала о другой своей знакомой — Лизе, как та сама позвонила. Я не могла назвать ее своей лучшей подругой, но все же с ней было веселее, поэтому ее звонок меня обрадовал.

— Катюша, — радостно запел в телефоне тонкий голосок, — у меня есть хорошая новость!

— Хочу ее услышать сейчас же!

— Не могу-у! — почти визжала от радости Лиза. — Я тебе ее покажу!

— Новость покажешь?!

— Ага!

— Тогда вези ее сюда, а то тут они не водятся.

— Кто не водится? — не поняла юмора Лиза.

— Кто-кто? Хорошие новости. Приезжай, я одна.

Вскоре лай Дика оповестил о прибытии Лизы. Такой я ее еще не видела: лицо, сияющее от счастья, широкая искренняя улыбка до ушей и яркий румянец на обычно бледноватом лице.

— Вот! — Она торжественно протянула мне большую открытку с изображением фаты, двух белых лебедей, обручальных колец и надписью «Приглашение».

— Что-о?! Ты выходишь замуж?! — Я подняла голову и запрыгала на месте.

— Да!!!

— Поздравляю! — Я обняла Лизу. — Вот видишь — все как ты хотела!

— Все, да не все, — махнула рукой подруга, и по ее лицу пробежала тень.

— Ты имеешь в виду свою маму?

— Не только…

— А что еще?

— А! Потом. Как-нибудь… потом расскажу.

— Ну ладно. Скажи, когда свадьба?