user - Книга без названия

- Если это действительно космопорт, вряд ли его подземные помещения находятся так близко к поверхности. За дверью может оказаться еще одна лестница или, хуже того, лифт.

- Может, и нет, - заметил Дан. - Все ведь зависит от прочности материалов. Когда на Земле строили первые станции метро, зарывались чуть ли не на сотни метров, а теперь подземное строительство ведется почти под самой поверхностью.

- Все это верно, - ответил Маран, - но лучше перестраховаться, чем потом выгребать песок с еще большей глубины.

- Привести робота? - спросил Дан.

- Давай.

Водолеянин, выпучив глаза, разглядывал небольшой серебристый куб на колесиках, который, вытянув вперед толстый шланг-хобот, всасывал песок. По мере того, как раздувался выступивший из его корпуса мешок из сверхпрочного пластика, яма становилась все глубже. Когда мешок наполнился, робот резво откатился в сторону и опустошил его, потом снова вернулся к яме. Через четверть часа хобот уткнулся в низ высокой, почти трехметровой двери, к которой вел довольно крутой пандус.

- Теперь можешь открывать, - сказал Маран водолеянину.

Тот молча спустился по пандусу, стал перед дверью... Ничего не произошло. Водолеянин расставил ноги, словно попрочнее упираясь в землю, и закрыл глаза. Сосредотачивается, понял Дан. Прошло две-три минуты. Дан с любопытством рассматривал набычившегося аборигена, представить себе, с чем тот сражается, было трудно, то ли требовалась большая интенсивность воздействия, то ли ментальные поля обладали определенными характеристиками, и запирающий механизм все-таки был настроен на какую-то, например, длину волны... А может, замок был просто иным, не ментальным, а, допустим, электромагнитным?..

- Не попробовать ли «ключ»? - спросил Дан, машинально опуская руку в карман и поглаживая пристегнутый цепочкой к поясу крохотный кубик.

- Подождем еще, - ответил Маран.

И тут дверь дрогнула и поползла влево, уходя в паз.

- Прошу, - сказал водолеянин победоносно.

Маран оказался прав, за дверью начинался еще один пандус, стиснутый стенами и уходивший вниз на удивление круто, спускаться по нему было не легче, чем с приличной горы, Дан заметил однако, что абориген шагал свободно, без какого-либо напряжения или неловкости, наверно, его суставы имели иную конструкцию. Под ногами хрустел песок, видимо, за долгие годы, если не века, прошедшие со времен, когда космопорт функционировал, он просочился в зазор двери песчинка за песчинкой. Хотя снаружи проникал свет, но его было недостаточно, чтобы рассмотреть фактуру стен или потолка, Маран вынул и включил фонарик, и Дан последовал его примеру. Пандус шел не прямо, изгибался, но был короток, всего метров десять-двенадцать, и они оказались в большом восьмиугольном зале. Противоположную половину зала почти целиком занимало то, что безошибочно можно было определить словом «пульт»: циферблаты, экранчики, кнопки, клавиши и тому подобное. Сидений перед пультом не было, то ли их убрали когда-то давным-давно, то ли работавшему с ним персоналу полагалось стоять, скорее первое, поскольку мебель в зале отсутствовала вообще. Кроме того пандуса, по которому они спустились, виднелся еще один, а между ними ряд узких дверей. Пол, как и пандус, был покрыт тонким слоем песка. Водолеянин быстро прошел к пульту и остановился перед ним, а Дан еще озирался, когда Маран коснулся его локтем и показал глазами наверх. Дан поднял голову и обнаружил, что потолок имеет куполообразную форму и испещрен какими-то крупными точками. Пару минут он ломал голову над тем, что ему эти точки напоминают, потом хлопнул себя по лбу. Вот уж поистине горе-астрофизик!

- Иди сюда, - позвал Маран, прошедший в середину зала. И когда Дан присоединился к нему, сказал: - Стань на эту штуку.

Дан посмотрел на пол, туда, куда Маран показывал, и увидел нарисованный или вделанный черный круг, резко выделявшийся на белом покрытии, здесь, подальше от входа, песка было совсем мало, и разглядеть рисунок ничто не мешало. Он машинально ступил на черное пятно и вопросительно взглянул на Марана, но тот смотрел вверх, и Дан тоже запрокинул голову. И мгновенно понял замысел тех, кто спроектировал купол и нарисовал круг. Он видел звездное небо таким, каким видел его каждый житель этого региона планеты в ясную ночь, только здесь был как бы негатив. Будь небо земным, он, конечно, опознал бы звезды с первого взгляда, но здешнее столь досконально изучить не имел времени, к тому же, как ни ярко светили их сверхмощные фонарики, края купола оставались в тени. Впрочем... Покрутившись, он идентифицировал часть созвездий, потом понял, что в работе расписавшего потолок художника присутствовал элемент стилизации, звезды были не только увеличены в размерах, но и местами сдвинуты, многие послабее отсутствовали, и все-таки определить где что он более-менее сумел, приглядевшись, опознал и район, в котором следовало находиться Солнцу, и показал на него Марану.

- Как жаль, что здесь нет надписей, - сказал тот меланхолично.

Дан рассмеялся.

- А ты надеялся найти еще один атлас?

- А почему нет? - спросил Маран. - Разве звездным картам не место скорее в космопорте, нежели в музее древностей?

- Ты заранее знал, что тут окажется космопорт?

- Скажем так, я этого не исключал, - ответил Маран дипломатично.

Дан наконец понял, почему Маран прихватил на острова его, а не Поэта или Мита. Хотя, если на то пошло, надо было взять скорее Патрика, поскольку пульт... но нет, специфика экспедиции такому решению противоречила, на небезопасной планете командир и его заместитель не имели права покидать корабль одновременно...

- Может, посмотрим, что в соседних комнатах? - предложил он.

Маран повернулся к водолеянину, все еще бродившему вдоль пульта, и спросил:

- Не осмотреть ли нам остальные помещения, Прдлактл?

И когда он успел выяснить, как зовут аборигена? Дан удивился, потом решил, что это могло произойти только утром, когда он разглядывал с Патриком самокат.

- Да, конечно, - отозвался водолеянин и отвернулся от пульта.

Маран не сделал никаких попыток пройти вперед, а подождал, пока туземец пересечет зал и сам откроет первую дверь. Словно отвечая на незаданный вопрос Дана, он тихо сказал:

- Он здесь хозяин, а мы только гости.

Дан промолчал, подумал лишь, что на Глелле Маран, в том, естественно, что касалось общественных помещений, подобной щепетильности не выказывал. Впрочем, где как себя вести, Марана учить не приходилось, он был прирожденным дипломатом, и Дан не мог припомнить случая, когда тот ошибся бы в оценке ситуации и выборе соответствующей манеры поведения, будь то на Земле, Торене или любой другой планете.

Вслед за Прдлактлом - имя собственное словно сразу сделало того более человечным, они вошли в первую дверь. Комната за ней предназначалась, наверно, для отдыха, вдоль стен стояли довольно широкие скамьи, без спинки, правда, но Дан уже догадался, что водолеяне не нуждаются в опоре, собственно, Артур что-то говорил насчет особенностей строения позвоночника или того, что таковой аборигенам заменяло... Стены были в радужных разводах, краски совершенно ослепительные, представить себе глаза, которые отдыхают, созерцая эту немыслимую пестроту, Дан не мог, ни глаза, ни мозг. В центре стоял большой, очень низкий, вровень со скамьями, стол, и ничего больше в комнате не было. В следующем, расписанном в том же стиле помещении стол отсутствовал, скамьи, правда были, но располагались не у стен, а рядами, кроме них Дан заметил лишь один предмет, высившийся на подставке в углу узкий длинный параллелепипед белого цвета. Завидев странную штуковину, водолеянин устремился к ней и торопливо поддел пальцем нижний край передней грани. Грань сложилась гармошкой, открыв внутренность параллелепипеда, это оказался своеобразный шкафчик, в котором рядами, наверно, на прозрачных, невидимых при свете фонариков полочках, были разложены молочно-белые кубики размером чуть больше игральной кости, абориген, вынул пару, подержал на ладони и положил на место, потом закрыл шкафчик и бережно взял его в руки.