Эрих Мария Ремарк - От полудня до полуночи (сборник)

Вопрос: Вы даже не знаете точно, сколько всего миллионов?

Ответ: Я никогда не проверял эти цифры, просто они не внушали мне особого доверия. К тому же проконтролировать этот процесс не представлялось возможным. Ведь повсюду выходили пиратские издания. Например, в Индии в результате появления целой дюжины весьма посредственных переводов и неудержимого ухудшения их качества разгорелся ожесточенный спор между лесничим и браконьером. Впрочем, в странах за железным занавесом все штампуют по собственному произволу и разумению. В России крадут все мною написанное, издавая мои книги колоссальными тиражами.

Вопрос: Это горько сознавать, не так ли?

Ответ: Ненамного горше, чем пережить конфискацию моего имущества в Германии, – по прошествии десяти лет со ссылкой на инфляцию мне достаются лишь десять процентов от общей стоимости. Неплохой гешефт для рейха. Только вот не эмигранты породили инфляцию. А пенсии генералам и отставным нацистам снижали наверняка без учета десятипроцентной инфляции. В конце концов, эмигрантам, видимо, остается только радоваться, что им хоть что-то перепало. К тому же, лишившись гражданства, они утратили право называться немцами.

Вопрос: Что?

Ответ: Именно так. Лишение эмигрантов гражданства, как ожидалось, не кануло в прошлое с гибелью Третьего рейха. Им лишь позволили подать заявления на восстановление гражданства. На первый взгляд все вроде бы логично. Но поскольку в свое время никто не подавал заявлений о лишении гражданства, требовать от эмигрантов «восстановительных» действий означает унижение и откровенное их оскорбление.

Вопрос: Такие действия имеют причину?

Ответ: Разумеется. В Германии всегда есть причина. Так, например, утверждается, что власти якобы стремились не создавать трудности, связанные с восстановлением немецкого гражданства для эмигрантов. Однако это как минимум непростительное заблуждение. Объявление юридически недействительным лишение гражданства, представляющее собой самое строгое наказание в условиях конкретной страны, никак не сопряжено с автоматическим восстановлением гражданства. Германский рейх не может принудить эмигранта к восстановлению гражданства. Однако рейх мог бы покончить с позором самого факта лишения гражданства, признав за конкретными эмигрантами свободу последующих действий. Так возникла причудливая ситуация, когда эмигранты фактически продолжают оставаться в имперской опале. Насколько мне известно, в Третьем рейхе ни один из повинных в массовых убийствах не подвергся лишению гражданства. Получается, что в иерархии гражданской лояльности эмигранты на самом дне. Забавно, не правда ли?

Вопрос: Вы что-нибудь предприняли, чтобы этому противодействовать?

Ответ: Я стал американцем.

Вопрос: И тем не менее иногда приезжаете в Германию?

Ответ: Почему бы нет? Я ведь родился в этой стране. То, что я все еще лишен немецкого гражданства, придает этой истории какой-то зловещий подтекст. Вообще-то, согласно средневековой юриспруденции, любой человек в случае моего появления в Германии мог бы безнаказанно расправиться со мной.

Вопрос: Ну, это вы преувеличиваете!

Ответ: Надо думать. Я ведь писатель, поэтому обожаю иронические толкования.

Вопрос: Что произвело на вас как на писателя самое сильное впечатление?

Ответ: Чувство какой-то неестественности, нереальности происходящего. Между прочим, оно меня никогда не покидало. А породил его успех моей первой книги. Он показался мне абсолютно неоправданным. Впрочем, так оно и было на самом деле. К счастью, я всегда это глубоко сознавал, что уберегало меня от мании величия и даже наоборот – придавало мне чувство неуверенности. Ведь никакого развития не наблюдалось. Меня удивительным образом подбрасывало куда-то вверх, мне же, собственно говоря, было уготовано только падение вниз. При этом как-то забывалось, что я типичный новичок, не более того. Сам-то я об этом постоянно помнил. Думаю, в этом было мое спасение. Я отступил, предпочтя не доброжелательную похвалу в свой адрес, а исключительно негативные оценки… И продолжал работать.

Вопрос: Какая книга далась вам труднее всего?

Ответ: Думаю, что вторая.

Вопрос: А какую вы считаете лучшей?

Ответ: Неизменно ту, что еще не вышла в свет. Наверное, так происходит с каждым. Я и без того не ощущаю особой привязанности к уже опубликованным книгам. За исключением моей первой книги, я обычно так долго над ними работаю, что потом никак не могу заставить себя перечитать написанное. Ведь не случайно говорят: «Книгу не заканчивают, с книгой расстаются». Просто не хочется вспоминать о связанных с нею мучительных переживаниях. И вот книга закончена – теперь пусть сама прокладывает себе путь.

Вопрос: Что для вас самое главное в жизни?

Ответ: Независимость, терпимость, понимание наиболее благородных качеств, свойственных исключительно человеку и только им самым бессовестным образом доводимых до скотского состояния. Справедливость – и чувство юмора, который зарождается в душе каждого по-своему.

Югендвер – молодежная военизированная организация в Германии начала XX в. – Здесь и далее, кроме оговоренных случаев, примеч. пер.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

Писано с душевной скорбью в память о ее светлости давно почившей графине Манон (фр).

© Перевод. Е. Зись, 2011.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

Так в оригинале. – Примеч. ред.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

Конфуций.

Лао-цзы – автор древнекитайского трактата «Лао-цзы», канонического сочинения даосизма.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

Пищевые консервы у североамериканских индейцев, например, вяленое мясо.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

© Перевод. Е. Михелевич, наследники, 2011.

© Перевод. Е. Зись, 2011.

© Перевод. Е. Зись, 2011.