Пелам Вудхаус - Золотце ты наше. Джим с Пиккадилли. Даровые деньги (сборник)

Ялик выполз на солнце, и стены сарая скрыли от взоров этого жирного гада без совести и чести. Вскоре раздался радостный плеск. Что бы ни чувствовал гость, хозяин был в ударе.

Вот она, английская знать, думал раздавленный Моллой. Должны бы давать пример, а где он? Нет, Великобритании не остаться великой державой. Хорошо хоть, что американцы сбросили ее иго. С тех пор как маленький Томас спалил себе брови 4 июля, он не думал об этом событии; но сейчас, повстречай он генерала Вашингтона, непременно бы пожал ему руку.

Медленно брел он по солнечному саду. Мысли о том, что Америка порвала отношения со страной, порождающей Лестеров Кармоди, быстро теряли очарование. Нужно было что-то другое – то, что, по слухам, избавляет от слабости, усталости, тревоги, уныния, отчаяния, нервного истощения, или, если хотите, неврастении и депрессии. Всем этим он страдал, особенно нервным истощением, и появление Стергиса ему не помогло. Он не сбежал, но показал всем своим видом, что не намерен беседовать о кроликах.

Однако и Стергис вроде бы подзабыл их, тревожась о другом.

– Простите, сэр, – осведомился он, – вы не видели мистера Джона?

– Кого-кого?

– Мистера Джона, сэр. Мистера Кэррола. Племянника мистера Кармоди.

– А! Он уехал с моей дочерью.

– Надолго, сэр?

Это Мыльный знал.

– Да, надолго.

– Понимаете, сэр, когда я относил напитки мистеру Кармоди, он поручил мне взять у шофера квитанцию.

– Какую квитанцию?

Стергис с удовольствием объяснил. Он уж испугался, что беседа кончится слишком скоро, но вот мистера Джона искать не надо, а гость сам задал вопрос.

– На сумку, сэр, которую наш шофер отвез в камеру хранения. Утром, сэр, на станцию, в Вустер. Болт, это шофер, сообщил мне, что передал ее мистеру Джону.

– Что?! – закричал Мыльный.

– По-видимому, мистер Джон не отдал ее мистеру Кармоди. Но беспокоиться не о чем. Как клетка, сэр?

– Клетка?

– Для трусиков, сэр.

– Что?

Стергис заметил, что его собеседник какой-то странный.

– Вам нехорошо, сэр?

– Э?

– Принести вам чего-нибудь выпить?

Мыльный судорожно кивнул.

– Сию минуту, сэр.

Мыльный ощутил, что мозги бушуют у него в голове, словно океан. Вот что надумал старый мошенник! Камера хранения. Если бы обстоятельства допускали хоть какую-то беспристрастность, можно было бы восхититься. Да, лучшего места не придумаешь.

Мысли эти полностью сменились печальнейшим из упражнений – гаданием на тему «О, если бы!». Знай он, что квитанция у Джона…

Однако и эти мысли прервались. Он был человек практичный. Что гадать, надо действовать! Хорошо, а как? Конечно, не очень приятно лишний раз видеть Шимпа, но придется съездить в этот «Курс», все ему рассказать и с его помощью добыть у Джона квитанцию.

Мыльный приободрился. А может, подумал он, если выехать сейчас же, он застанет обоих в объятьях сна? Тогда вообще легче легкого ее вытащить.

Так, выехать сразу. Для этого нужна хозяйская машина. Она стоит у конюшенного двора. Много лет Мыльный не бегал, но тут припустил вовсю, словно ему снова двадцать с небольшим.

Когда, тяжело отдуваясь, он обогнул дом, он увидел, как она исчезла в этом самом дворе.

– Эй! – крикнул он из последних сил.

Машина скрылась, а Мыльный доплелся до ворот как раз вовремя, чтобы увидеть, как Болт запирает гараж и кладет ключ в карман.

Надо сказать, Болт был прекрасен. Он сверкал на солнце, да и кто не засверкает, если он в новой шляпе, воскресном костюме и таких ботинках, которые можно принять за осколки солнца? В петлице алела гвоздика. Поистине, он бы задал тон приему в Букингемском дворце. На Мыльного он взглянул с интересом:

– Бегали, сэр?

– Ма-ши-на! – прохрипел Мыльный.

– Только что запер. Мистер Кармоди меня отпустил на свадьбу. Племянница, знаете, жены.

– Мне машина нужна!

– Я ее запер, сэр, – медленно и отчетливо повторил Болт. – Мистер Кармоди меня отпустил. Племянница моей жены выходит замуж в Аптон-Снодсбери. Ничего денек, – прибавил он, взглянув на небо с той долей восторга, которую могут позволить себе шоферы. – Есть такая примета: хорошая погода – к счастью. Вообще-то все врут. Вот мы с женой венчались, лил истинный ливень, а живем лучше некуда. Да, если рассудить, некуда. Всякое бывало, но, как говорится, в общем и целом…

Мыльный заподозрил, что слуг в английских усадьбах выбирают за говорливость. Дворецкий, если зазеваешься, будет рассказывать о кроликах; шофер, видимо, начал свое жизнеописание. А каждая секунда – на счету.

– Мне нужна машина, – сказал он. – Я должен поехать в лечебницу. Поведу сам.

Шофер мгновенно преобразился. До сих пор он вел себя так, словно встретил старого друга и решил с ним покалякать; но тут он воззрился на Мыльного с истинным ужасом.

– Поведете? – переспросил он. – Эту машину?

– Да. А что такого?

Болт судорожно глотнул и вроде бы пришел в себя. С непосвященными, решил он, нужно быть терпеливым. Они не ведают, что творят. Когда они спокойно предполагают повести недостойными руками такую машину, они не хотят никого оскорбить. Просто – не ведают.

– Боюсь, сэр, вы ошибаетесь, – с мягким укором сказал он.

– Вы думаете, я не умею водить машину?

– Умеете, сэр, но не такую . Это «декс-майо». Мистер Кармоди доверяет ее только мне.

– Но мне нужно к Твисту! По делу.

Шофер немного подумал. Человек он был добрый и любил помочь ближнему.

– Знаете что, сэр, там в гараже мой велик. Берите, если нужно. Заржавел немного, но до «Курса» довезет.

Мыльный заколебался, подозревая, что велосипед вышел из строя в его детстве; но что поделаешь? Если ты в отчаянии, ты обречен на отчаянные поступки.

– Тащите его сюда! – выговорил он.

Болт притащил велосипед. Мыльный снова заколебался.

– Вот это?

– Это, сэр.

Велосипед напоминал тех котов и попугаев, которые близко соприкоснулись с мирским злом. Руль его заворачивался вверх, спиц не хватало, педали были бесстыдно обнажены. Опасная штучка, еще укусит.

– Хм… – сказал Мыльный. – М-да…

Тут он вспомнил, как важна его миссия, и проговорил, чуть дрожа:

– Ну ладно.

Он влез на велосипед, смело выехал за ворота и исчез из вида. Болт, стоящий у ворот, только один раз услышал «Ой!».

Шоферы не смеются, но иногда улыбаются. Болт улыбнулся. Велосипед кусал и его.

В двадцать минут первого дворецкий Стергис, мирно прикорнувший в своей комнате, был разбужен телефонным звонком. Он огорчился, так как хотел отдохнуть. Посудите сами – бессонная ночь, полицейский в доме, недоразумение с напитками, нет, даже два (сперва мистер Моллой сказал, что мистер Кармоди хочет пить, и ошибся, а потом сам попросил пить и исчез). Наконец, с этим шкафом. Мистер Моллой стал мастерить клетку, бросил ее и разрубил шкаф. Все это было очень странно, и Стергис, человек привычки, совсем измотался.