Пелам Вудхаус - Левша на обе ноги (сборник)

Эллен отправила свое письмо. В задумчивости опустила она его в почтовый ящик и в задумчивости вернулась на рабочее место. По дороге оглянулась через плечо, но констебль Плиммер уже скрылся из виду.

Мирный район Баттерси начал раздражать констебля Плиммера. От несчастной любви одно лекарство – действие, а как раз простора для действия Баттерси предоставить не может. Констебль уже вспоминал прежние уайтчепелские деньки, как другой вспоминает безоблачное детство. Он с горечью думал, что люди никогда не ценят своего счастья. Сейчас ему эти толпы пьянчуг и безобразников были бы как бальзам на душу! Так человек, который долго жил в достатке, впав в нищету, вкушает горький хлеб напрасных сожалений. Странно было вспоминать, что в то счастливое время он ворчал на судьбу. Как-то пожаловался приятелю в участке, натирая мазью щиколотку, в которую угодил тяжелый башмак разгулявшегося уличного торговца, что такие вот дела – имелись в виду буйные уличные торговцы – это, пожалуй, «будет малость чересчур».

Малость чересчур! Да он сейчас еще приплатил бы, чтобы кто-нибудь его пнул. Что касается троих верных друзей несостоявшегося женоубийцы, которые сломали констеблю нос, – выйди они сейчас из-за угла, он обрадовался бы им, как родным братьям.

А Баттерси-парк-роуд все дремала на солнышке – спокойная, интеллектуальная, законопослушная.

Знакомый рассказывал, что в одной из этих квартир когда-то произошло убийство. Констебль Плиммер ему не поверил. Среди здешних устриц с жидкой кровью если кто в своей жизни хоть муху прихлопнул, так и того много. Даже и говорить смешно! Будь они способны на убийство, давно бы убили Альфа Брукса.

Констебль Плиммер остановился посреди дороги, с обидой глядя на сонные дома.

– Гр-р-р! – прорычал он и пнул ногой тротуар.

И в этот самый миг на балконе второго этажа появилась женщина – немолодая, востроносая. Она замахала руками и завопила:

– Полисмен! Сюда! Идите сюда скорее!

Констебль Плиммер бегом взбежал по лестнице. В мозгу бились вопросы. Убийство? Едва ли. Иначе она бы сразу сказала. Такая не станет держать про себя важную новость. Ну и ладно, все-таки хоть какое-то происшествие. За время службы в Баттерси Эдвард Плиммер научился ценить маленькие подарки судьбы. Пьяный муж все же лучше, чем ничего. Его по крайней мере отмутузить можно.

Востроносая женщина ждала у двери. Констебль вошел вместе с ней в квартиру.

– В чем дело, мэм?

– Кража! Оказывается, наша кухарка ворует!

Хозяйка квартиры была заметно взбудоражена, а вот констебль Плиммер чувствовал только разочарование. Он преклонялся перед прекрасным полом и терпеть не мог арестовывать женщин. Более того, когда готов с тоски броситься в бой против анархистов с бомбами, возня по поводу мелкой кражи только растравляет душу. Но долг есть долг. Констебль вытащил из кармана блокнот.

– Она у себя в комнате. Я ее заперла. Я знаю, что она взяла мою брошку. У нас и раньше пропадали деньги. Обыщите ее!

– Никак нельзя, мэм. В участке есть женщина-полицейский.

– Тогда обыщите ее сундучок!

Невысокий лысый нервный человечек в очках выскочил, словно из засады. Собственно, он все время стоял возле книжного шкафа. Просто он был из тех, кого не замечают, пока они не пошевелятся и не заговорят.

– Э-э… Джейн…

– Да, Генри?

Человечек сделал движение, как будто что-то проглотил.

– Я… я тут подумал… может быть, ты зря обвиняешь Эллен. Что касается денег… возможно… – Он жутковато улыбнулся и обратился к полицейскому: – Э-э… констебль… должен вам сказать, что моя жена… гм… ведает семейными финансами, и, возможно, я, в минуту рассеянности…

– Генри, значит, это ты брал мои деньги?

– Дорогая, просто, может быть, так получилось, когда тебя не было дома…

– Часто?

Человечек ощутимо вздрогнул. Его совесть понемногу сдавала позиции.

– Ну что ты, не часто.

– Один раз? Или больше?

Совесть пустилась наутек. Человечек отказался от борьбы.

– Нет, нет, не больше. Безусловно, не больше одного раза.

– И одного раза не надо было так делать! Мы с тобой еще об этом поговорим. Но факт остается фактом: Эллен – воровка. Я раз десять недосчитывалась наличных. А потом, брошка… За мной, констебль!

Констебль пошел за ней. Лицо его напоминало маску. Он знал, кто ждет за запертой дверью в конце коридора. Но долг приказывал пыжиться, и он пыжился.

Она сидела на кровати, одетая как для выхода на улицу. Сегодня ей полагался свободный вечер, сообщила востроносая хозяйка, прибавив, что вовремя обнаружила пропажу брошки исключительно чудом.

Эллен была бледна и смотрела затравленно.

– Дрянная девчонка, где моя брошь?!

Она молча протянула руку. Брошка лежала на ладони.

– Видите, констебль?

– Я не украла… Я на время взяла, поносить. Я бы ее потом положила обратно.

– Чепуха какая! Взяла поносить! Для чего бы это?

– Для… для красоты…

Хозяйка отрывисто рассмеялась. Констебль Плиммер стоял с деревянным лицом.

– А деньги у меня пропадали? Тоже на время?

– Денег я не брала!

– Что же они, сами собой исчезли? Констебль, ведите ее в участок!

Констебль Плиммер поднял тяжелый взгляд.

– Вы предъявляете обвинение, мэм?

– Господи Боже! Конечно, я предъявляю обвинение. А для чего еще я вас сюда позвала?

На улице весело светило солнышко. Был тот час, когда детишки выходят погулять со своими няньками, и в зеленой чащобе парка раздавались веселые голоса. Кошка, потягиваясь на солнцепеке, повела вслед двоим прохожим ленивым и довольным глазом.

Они шли молча. У констебля Плиммера были жесткие взгляды насчет того, как подобает и как не подобает вести себя полицейскому на дежурстве; он всегда двигался отрешенно, словно машина. Иногда это бывало трудно, но он старался. Он шагал вперед, выпятив подбородок, и упорно отводил глаза. А рядом с ним…

По крайней мере она не плакала. Это уже кое-что.

За углом, ослепительно прекрасный в легком фланелевом костюме, украшенный сверху и снизу новой соломенной шляпой и самыми желтыми туфлями в юго-западной части Лондона, завитой и надушенный, словно принц, стоял Альф Брукс. Он чувствовал себя слегка задетым. Понимать же надо, сказал: в три часа – значит, в три. А сейчас четверть четвертого, а она до сих пор не появилась. Альф Брукс нетерпеливо ругнулся, и в голове у него мелькнула мысль, мелькавшая там уже не в первый раз: что на Эллен Браун свет клином не сошелся.

– Если через пять минут не придет…

В этот миг Эллен Браун показалась из-за угла, да не одна, а с сопровождением.

В первый миг зрелище повергло Альфа в злобу. Девушки, которые заставляют человека дожидаться, а сами тем временем якшаются с полицейскими, для него не существуют! Пускай усвоят это раз и навсегда, а уж у него выбор всегда найдется.