Джон Карре - Верный садовник

– Копию этого он спрятал отдельно, – поясняет Роб. – Вместе с множеством технических данных, которые недоступны нашему пониманию.

– Что ж, будем надеяться, что вы сможете попросить Арнольда расшифровать их, когда он вернется, – отвечает Джастин, не пытаясь скрыть неудовольствия, которое вызвали полицейские, признавшись, что рылись в вещах Блюма и читали его корреспонденцию без разрешения хозяина.

Лесли берет инициативу на себя:

– У Тессы был лэптоп, не правда ли?

– Действительно, был.

– Какой фирмы?

– Название не помню. Маленький, серый, японский, это все, что я могу вам сказать.

Он лжет. Не слишком искусно. Он это знает, они – тоже. Судя по лицам, их отношение к нему меняется, атмосфера дружелюбия испаряется. Но не со стороны Джастина. Его упрямый отказ пойти им навстречу аккуратно скрыт ширмой дипломатической любезности. К этой схватке он готовился дни и ночи, втайне надеясь, что до нее так и не дойдет.

– Она держала лэптоп в своем кабинете, так? Вместе с доской для заметок, документами и материалами, связанными с ее работой.

– Если не брала с собой, да.

– Она использовала его, когда писала письма… готовила документы?

– Полагаю, что да.

– Для электронной почты?

– Постоянно.

– И делала с него распечатки?

– Иногда.

– Пять или шесть месяцев тому назад она подготовила большой документ, примерно восемнадцать страниц основного текста и приложений. Протестовала против злоупотреблений, то ли в медицине, то ли в фармакологии, а возможно, и там, и там. Расследование чего-то серьезного, творящегося здесь, в Кении. Она показывала вам этот документ?

– Нет.

– И вы не прочитали его сами, без ее ведома?

– Нет.

– Вы ничего о нем не знаете. Правильно мы вас поняли?

– Боюсь, что да, – извиняющаяся улыбка.

– Только мы вот гадаем, а не связан ли этот документ с величайшим преступлением, с которым она столкнулась?

– Я понимаю.

– И не имеет ли «Три Биз» отношения к этому преступлению.

– Такое всегда возможно.

– Но вам она документ не показывала? – настаивает Лесли.

– Как я уже и говорил вам несколько раз, Лесли, нет, – и чуть не добавляет: «милая дама».

– Но вы думаете, что документ этот мог как-то затрагивать «Три Биз».

– Увы, не имею ни малейшего представления.

Но он имеет. То было ужасное время. Время, когда он боялся, что может ее потерять. Когда ее лицо каменело с каждым днем, а в юных глазах горело пламя фанатизма. Когда ночь за ночью она проводила у своего лэптопа, окруженная кипами исчерканной бумаги. Когда ела, не замечая, что кладет в рот, а потом мчалась наверх, даже не сказав спасибо. Когда скромные крестьяне из окрестных деревень входили в дом через дверь черного хода, сидели с ней на веранде, ели еду, которую приносил им Мустафа.

– Так она никогда не обсуждала с вами этот документ? – Лесли изображает изумление.

– Боюсь, никогда.

– А в вашем присутствии… скажем, с Арнольдом или Гитой?

– В последние месяцы Тесса и Арнольд держали Гиту на расстоянии вытянутой руки, я полагаю, для ее же блага. Что же касается меня, думаю, они мне просто не доверяли. Они полагали, что при возникновении конфликта интересов я прежде всего сохраню верность королеве.

– И вы сохранили бы?

«Ни в коем разе», – думает он. Но ответ дает двусмысленный, чего они от него и ждут.

– Поскольку я не знаком с упомянутым вами документом, к сожалению, это вопрос, на который я не могу ответить.

– Документ могли распечатать с ее лаптопа, так? Этот восемнадцатистраничный документ, даже если она его вам и не показывала.

– Почему нет? Или с компьютера Блюма. Или какого-то другого.

– И где он сейчас… лэптоп? В эту самую минуту? Лицо остается непроницаемым. Вудроу мог у него поучиться.

Ни лишнего жеста, ни дрожи в голосе, ни паузы перед ответом.

– Я искал лэптоп в списке ее вещей, представленном полицией Кении, но он и кое-что еще, как это ни печально, исчез.

– В Локи никто не видел ее с лэптопом, – говорит Лесли.

– Но едва ли они просматривали ее багаж.

– В «Оазисе» никто не видел у нее лэптоп. Она взяла его с собой, когда вы повезли ее в аэропорт?

– У нее был рюкзак, который она всегда берет в экспедиции. Он тоже исчез. И дорожная сумка, в которой мог лежать лэптоп. Иногда она его туда клала. Кения – не та страна, где женщина, путешествующая одна, может выставлять напоказ дорогую электронику.

– Но она путешествовала не одна, не так ли? – напоминает ему Роб после долгой паузы, такой долгой, словно все трое поставили задачу выяснить, у кого первого сдадут нервы.

– Джастин, – добавляет Лесли, не дожидаясь его ответа, – что вы увезли с собой, когда во вторник утром побывали с Вудроу в своем доме?

Джастин вроде бы роется в памяти, составляя список.

– Э… личные бумаги… частную корреспонденцию, имеющую отношение с семейному фонду Тессы… несколько рубашек, носки… темный костюм для похорон… несколько безделушек, напоминающих о Тессе… пару галстуков.

– Больше ничего?

– Ничего такого, что моментально приходит на ум. Нет.

– А из того, что не приходит? – спрашивает Роб. Джастин улыбается и молчит.

– Мы говорили с Мустафой, – сообщает ему Лесли. – Мы спросили его: «Мустафа, где лэптоп мисс Тессы?» Он дал нам противоречивые ответы. Сначала сказал, что она взяла его с собой. Потом – нет. Наконец – его украли журналисты. Кто его точно не брал, так это вы. Мы подумали, что он пытался вас прикрыть, да только получилось у него не очень.

– Боюсь, так случается всегда, если слишком напирать на слуг.

– Мы на него не напирали, – в голос Лесли так и врываются злые нотки. – Мы спросили его о ее доске для заметок. Почему на ней полно булавок и дыр от булавок, но нет ни одной бумажки. Он сказал, что навел порядок. Сам, без чьей-либо помощи. На английском он не читает, ему не дозволено притрагиваться к ее вещам и к чему-либо в комнате, но он навел порядок на доске для заметок. И что он сделал с листочками, спросили мы. Сжег, ответил он. Кто велел ему их сжечь? Никто. Кто велел навести порядок на доске для заметок? Никто. И уж, во всяком случае, не мистер Джастин. Мы думаем, что он и тут прикрывал вас, в меру своих способностей. Мы думаем, что все листочки с доски взяли вы – не Мустафа. Мы думаем, он прикрывает вас и с лаптопом.

Джастин вновь изобразил полную безмятежность, проклятие и достоинство избранной им профессии.

– Боюсь, вы не учитываете наши культурные различия, Лесли. Гораздо более вероятное объяснение – лэптоп отправился с ней на озеро Туркана.

– Вместе с листочками, которые она крепила к доске? Я так не думаю, Джастин. Во время визита домой вы не брали дискеты?

И тут на мгновение, только на мгновение, Джастин сбрасывает маску. С одной стороны, продолжает все отрицать, с другой – не меньше следователей озабочен получением ответов.