Рэймонд Чандлер - Высокое окно

Я сел рядом с ним и вытащил сигарету.

– Мы можем разыграть это как-нибудь на досуге. У вас есть пистолет?

– Не с собой. Есть. Вы знаете.

– Он был с вами прошлой ночью, когда вы заходили к Ваньеру?

Он пожал плечами и оскалился.

– О! А что, я заходил прошлой ночью к Ваньеру?

– Пожалуй, да. Дедукция. Вы курите сигареты «Бенсон энд Хеджес». У них твердый, хорошо сохраняющий форму пепел. Так вот, в пепельнице у Ваньера этих серых шариков по меньшей мере, на две сигареты. Но окурков в пепельнице нет. Потому что вы курите сигареты с мундштуком, а окурок из мундштука имеет характерный вид. Поэтому вы их забрали. Нравится?

– Нет. – Голос его был спокоен. Он снова смотрел в пол.

– Это пример дедукции. Плохой. Потому что не могло быть никаких окурков, а если и были и кто-то убрал их, то только потому, что они были в помаде. А у вашей жены странная привычка выбрасывать окурки в мусорную корзинку.

– Не впутывайте сюда Линду, – холодно сказал он.

– Ваша мать по-прежнему думает, что дублон взяла Линда и что ваша история о том, как вы отдали его Алексу Морни, – всего лишь попытка прикрыть ее.

– Повторяю, не впутывайте сюда Линду. – Частое четкое постукивание мундштука о его передние зубы было похоже на постукивание телеграфного ключа.

– Я бы очень хотел, – сказал я. – Но я не верю вам по другой причине. Вот по этой. – Я вынул дублон, положил на ладонь и показал Мердоку.

Лесли напряженно смотрел на монету. Плотно сжав рот.

– В то утро, когда вы рассказывали вашу историю, дублон лежал на хранении в ломбарде на Санта-Моника-бульвар. Монету прислал мне так называемый детектив по имени Джордж Филипс. Бесхитростный парнишка, который – по недостатку ума и по чрезмерной жажде деятельности – дал втянуть себя в грязную игру. Плотный светловолосый паренек в коричневом костюме, черных очках и довольно броской шляпе. Разъезжал в «Понтиаке» песочного цвета, почти новом. Вы могли видеть его болтающимся в коридоре у моего офиса вчера утром. Он следил за мной, а до этого, может быть, следил за вами.

Лесли непритворно удивился:

– Зачем ему это понадобилось?

Я зажег сигарету и бросил спичку в агатовую пепельницу, которую, казалось, никогда еще не использовали по назначению.

– Я сказал «может быть». Не обязательно. Он просто мог следить за этим домом. Именно здесь он прицепился ко мне, не думаю, что он следил за мной раньше. – Я все еще держал монету на раскрытой ладони. Я перевернул ее, подкинув, посмотрел инициалы «Е.Б.», стоящие на левом крыле орла, – и убрал в карман. – Он смог ошиваться у этого дома потому, что его наняли продать редкую монету одному старому ушлому дельцу по имени Морнингстар. А старый ушлый делец что-то заподозрил и сказал Филипсу – или просто намекнул, – что монета краденая. Случайно он обознался. Так как если ваш дублон Брэшера действительно сейчас находится наверху, значит, Филипс был нанят продать вовсе не краденую монету. А фальшивую.

Мердок чуть передернул плечами, как будто ему стало зябко. И больше не пошевелился.

– Боюсь, тут, в конце концов, вырисовывается длинная скучная история, – мягко сказал я. – Конечно, было бы лучше придумать что-нибудь поинтересней. Это не очень веселая история, потому что в ней два, а может, и три убийства. Человека по имени Ваньер и человека по имени Тиджер однажды осенила идея. Идея заключалась в изготовлении копии редкой и дорогой монеты. Не настолько редкой, чтобы пользоваться колоссальным спросом, но достаточно редкой, чтобы принести много денег. Они выбрали способ, каким зубные техники изготавливают золотые пломбы. То есть из мелкозернистого цемента, который называется альбастоном, делается форма. Потом с помощью этой формы из воска отливается точная копия монеты; восковая заготовка покрывается другим видом цемента – кристоболитом, способным выдерживать без деформации очень высокую температуру.

В полученной форме оставляется крохотное отверстие – с помощью стальной иглы, которая вынимается после того, как цемент схватится. Потом форма из кристоболита нагревается до тех пор, пока расплавленный воск не вытечет через оставленное отверстие, после чего в наличии остается полый шаблон для отливки монеты. Он закрепляется в плавильном тигле на центрифуге и заполняется расплавленным золотом с помощью давления, возникающего в тигле при вращении. Потом все еще раскаленную форму окунают в холодную воду, кристоболит растрескивается – и в руках остается золотая монета с крохотной золотой иголочкой на месте отверстия. Эта иголочка срезается. Образец обрабатывается кислотой, полируется, и вот мы имеем не бывший в обращении, совершенно новый дублон Брэшера, отлитый из чистого золота и как две капли воды похожий на оригинал. Уловили идею?

Он кивнул и бессильно вытер ладонью лоб.

– Для проведения этой операции достаточно мастерства простого зубного техника, – продолжал я. – Изготавливать таким образом современные золотые монеты невыгодно, так как в этом случае расходы на материалы и работу не окупаются. Но отлить золотую монету, ценность которой определяется ее редкостью, очень даже выгодно. Так они и решили. Тут-то на сцене появляетесь вы. Вы берете дублон, как вы и говорили, и отдаете его, но не Морни, а Ваньеру. Верно?

Он смотрел в пол и ничего не отвечал.

– Расслабьтесь, – сказал я. – Ничего ужасного вы не совершили, если учитывать ваши обстоятельства. Вероятно, он пообещал вам денег, чтобы вы могли расплатиться с карточными долгами. Но он имел над вами большую власть, чем только это.

Мердок быстро взглянул на меня, он был страшно бледен, и в глазах его был ужас.

– Откуда вы знаете? – прошептал он.

– Кое-что мне рассказали, кое-что я выяснил сам, кое-что предположил. Я вернусь к этому позже. Итак, Ваньер со своим приятелем изготовили монету и хотели ее опробовать, то есть проверить, пройдет ли она экспертизу у знатока редких монет. Ваньер решил нанять какого-нибудь дурачка – и тот должен был попытаться продать фальшивку старому Морнингстару, причем достаточно дешево, чтобы тот решил, что монета краденая. В качестве дурачка они выбрали Джорджа Филипса – по его идиотскому объявлению в газете. Думаю, Ваньер связывался с Филипсом через Лу Морни, во всяком случае, сначала. Вряд ли она была в курсе дела. Ее видели, когда она передавала Филипсу маленький сверток. Там был дублон, который паренек должен был попытаться продать. Филипс показал его Морнингстару, но тут-то и возникло неожиданное препятствие. Старик прекрасно знал все коллекции редких монет. В подлинности дублона он, вероятно, не усомнился, а инициалы мастера, стоящие против обыкновения на левом крыле орла, навели его на мысль, что это Брэшер Мердока. Он позвонил сюда и попытался прояснить ситуацию. Ваша мать сразу же что-то заподозрила, и таким образом пропажа монеты была обнаружена. Миссис Мердок решила, что дублон украла ненавистная ей Линда, – и наняла меня, чтобы я вернул краденое и раздобыл порочащие Линду свидетельства для развода.