Святослав Логинов - Во имя твоё

– Думай, – сказал еретик. – Думай сам.

– Иди за мной! – позвала ведьма.

– О чем думать ? – спросил Рено.

– О себе, о жизни, о том, куда идешь и как дошел сюда…

– Я привела тебя! – ведьма приподнялась, и темная шаль невидимой птицей забилась на проснувшемся ветру.

– Меня вел бог! – сказал Рено и сам удивился, как неубедительно прозвучали его слова.

– Думай…

Костер медленно погас. Небо над головой алело яркой утренней краской. Скалы острыми зубцами вставали из тумана. Одна из них была его.

Скала возвышалась над морем, белым острием вгрызаясь в голубизну утреннего неба. Она была по крайней мере на сотню шагов выше окрестных пиков, за ее вершину зацепилось случайное облачко. Со стороны моря скала круто обрывалась, мелкие волны лизали ее подножие.

Рено осторожно выбрался на вершину, встал и огляделся. Здесь не было ничего, кроме душного влажного воздуха и белой стены тумана впереди. Снизу тускло просвечивали размытые очертания берега.

Наверное, сейчас он должен помолиться. Вот только поможет ли молитва? Снимет ли с души хоть один грех, прибавит ли веры? Да и нужно ли ему замаливать грехи? Именно таким земным человеком должен он предстать перед глазами небесного владыки.

Рено, стараясь не глядеть вниз, перекрестился и что есть сил прыгнул вперед и верх. Плотная стена тумана расступилась, скрыв мир. И в ту секунду, когда Рено показалось, что он падает, он ударился грудью обо что-то твердое и покатое, упал на него, прижавшись всем телом, вцепившись скрюченными пальцами. Он неизбежно соскользнул бы, сорвался вниз, если бы не золото. Монеты сквозь тонкую обветшалую ткань впечатались в поверхность и удержали Рено. Один золотой вывалился в расползшуюся дыру и, звякнув, скатился вниз.

Рено отполз от края пропасти и немного передохнул. Но и потом он не решился встать на ноги, а пополз вперед на четвереньках.

Туман понемногу рассеялся. Рено поднял голову, бросил взгляд окрест.

Он был на небе!

Бескрайняя равнина расстилалась перед ним. А над головой вздымалось уже не небо. Там угадывались бесконечные сферы, полные великой музыки и света. Музыка сотнями голосов охватила Рено. Причудливая мелодия, чуть шелестящая, казалось, проходила сквозь него, очищала и нежила. Хрустальная дымка восхитительного голубеющего оттенка поднималась снизу, смягчала глаза, притупляла острый свет. Но видно было далеко и ясно. И там, в безбрежной дали, чудесно сияла цель его путешествия: дворец, построенный из света и чистого огня.

Семь дней Рено шел, поднимаясь на небесный купол. Свод под ногами опалово мерцал, временами становясь почти прозрачным, и тогда можно было видеть лежащий внизу темный земной круг. Там люди мерли от голода на истощенных, залитых водой нивах, а здесь, сколько видел глаз, расстилались поля, покрытые густой и тяжелой пшеницей. Там умирали в черных корчах среди грязи и смрада, а здесь лазоревый туман укреплял тело, журчащая музыка нежила душу. Внизу в тесных городах истощенные мастеровые день и ночь готовили все, что может понадобиться земле и небу, пьяные бароны грабили их, сами не становясь богаче, и не было видно смысла земной работе и конца земной бедности. Здесь же всякий камень стоил дороже целой деревни, но не было никого, чтобы поднять этот камень.

– Кто сделал все это? – спросил Рено, и удивительная мысль пришла в его голову: Быть может, господь столь озабочен украшением и прославлением вертограда своего, что забыл о земле, изнывающей без его милостей. Значит, надо напомнить создателю о земной скудости.

Рено ускорил шаг, ему казалось, что он стоит на месте, но огненные стены становились все ближе, вздымаясь на недостижимую высоту, и вот, наконец, Рено добрался к их подножию.

Здесь он первый раз остановился в затруднении: дверей не было.

Врата были словно нарисованы на стенах струящимся пламенем, пройти сквозь них Рено не мог. Растерявшись, он стоял, не зная, как быть дальше.

Тут-то и подошел к Рено Ангел. Настоящий Ангел в одеянии из снежно-белого виссона, с огромными изогнутыми крыльями за спиной и прозрачным нимбом вокруг головы.

– Мюжик! – произнес Ангел, – Что ты здесь делаешь?

Рено, уже готовый пасть ниц, при этих словах медленно выпрямился и, глядя в знакомое лицо, проговорил:

– Прошу прощения за дерзость, господин Ангел, но мне нужно попасть во дворец.

– Ты подл и грязен, – промолвил Ангел, – ты даже не можешь правильно обратиться к благородному духу…

– Я все понял, господин Д'Анжель, – перебил Рено.

Он поклонился так низко, что Ангел не мог видеть, что он делает, и, нащупав монету там, где куртка протерлась всего сильнее, дернул. Выпрямившись, он показал Ангелу поблескивающий золотой. Ангел попытался выхватить его, но Рено был наготове и мгновенно зажал кулак.

– Золото будет вашим, – твердо сказал он, – как только я смогу поговорить с богом.

– Мерзавец! – прошипел Ангел. – Понимаешь ли ты, что стоит мне позвать силы небесные, и ты будешь ввергнут в ад?

– А деньги достанутся кому угодно, но только не вам, – закончил Рено.

– Негодяй! – великолепное лицо Ангела исказилось гримасой. Потом он, словно отряхивая что-то, похлопал крыльями и презрительно бросил: – Ступай за мной.

– Они прошли через раскрывшуюся стену, и Ангел повел Рено по блестящим коридорам небесного дворца. Медные скобки на башмаках Рено звонко цокали по бриллиантам, устилавшим пол.

– Не думай, что ты подкупил меня, – не оборачиваясь говорил Ангел. – Я беру эти деньги потому, что мне нужно поддерживать достойный образ жизни. Древностью я равен Архангелам, я создан в один миг с ними. Чтобы стать Архангелом, мне недостает только золотого нимба. К сожалению, на небесах есть все, кроме золота…

Рено не слушал. Он шел за Ангелом, кроша каблуками бриллианты, шел, уже зная, что его опять обманули, и все-таки шел, чтобы пройти путь до конца. Глаза застилал кровавый туман бешенства, он мешался с небесной дымкой, превращая ее в гадкую коричневую зелень. Вновь нахлынуло ощущение, что это не в первый раз, но теперь Рено знал, когда так было.

Они остановились возле занавеси из прямых разноцветных лучей, и Ангел прошептал:

– Господь там. Давай золото…

Рено осторожно выглянул. Стены из сапфиров и кованного серебра окружали, казалось, целую площадь. Витые колонны из лилий и нарциссов поддерживали теряющийся в высоте купол. Зал был полон небесных духов. Серафимы, Силы и Херувимы окружали престол владыки. Господь восседал на троне, – Рено сразу узнал его, он был очень похож на изображения в храмах, только остроконечная бородка по-модному загнута вперед.

– Деньги давай! – просипел Ангел.

Рено оттолкнул его и, отдернув взвихрившуюся северным сиянием занавеску, выбежал на середину зала.