Артур Хейли - На высотах твоих

Все члены кабинета, за исключением трех отсутствовавших в Оттаве министров, собрались в аэропорту Аплэндс на проводы премьер-министра и сопровождавших его в Вашингтон лиц. В этом не было ничего необычного. Еще в первые дни своего правления Джеймс Хауден настоятельно дал понять, что хотел бы, чтобы его встречали и провожали не просто один-два министра, а все правительство в полном составе. Неписаное правило касалось не только каких-то особых случаев, но и самых обычных его поездок.

Между собой члены кабинета называли эту обязательную процедуру “построением на перекличку” и время от времени выражали по этому поводу недовольство, правда, довольно сдержанное. Слухи об этом как-то раз дошли и до Джеймса Хаудена. Премьер-министр, однако, решительно подтвердил неизменность своей позиции, заявив Брайану Ричардсону, доложившему о поступавших протестах, что видит в подобной церемонии демонстрацию солидарности и единства в партии и правительстве. Партийный организатор согласился с таким мнением. Премьер-министр, однако, утаил от Брайана Ричардсона, что неуступчивость в данном вопросе порождена на самом деле горькими воспоминаниями детства, нередко посещавшими его и по сей день.

Давным-давно юный Джеймс Хауден отправился в трехсотпятидесятимильное путешествие из сиротского приюта в школу в Эдмонтоне, где ему предстояло держать вступительные экзамены в университет Альберты <���Провинция на юго-западе Канады.>. Его снабдили обратным билетом, и подросток в одиночку пустился в долгий путь. Через три дня, распираемый счастливым восторгом от успешной сдачи экзаменов, которым ему отчаянно не терпелось с кем-нибудь поделиться, он вернулся домой – на пустынную железнодорожную станцию, где его никто не ждал и не встречал. Так что ему пришлось прошагать со своим картонным чемоданчиком еще три мили до находившегося за городом приюта, и все его радостное возбуждение по дороге исчезло без следа. С тех пор он возненавидел одинокие отъезды и приезды в отсутствие встречающих или провожающих.

Сегодня одиночество ему не грозило. Помимо министров кабинета, в аэропорт на проводы прибыли и другие официальные лица. С заднего сиденья служебного “олдсмобиля” они с Маргарет видели затянутых в парадную форму начальников штабов сухопутных сил, ВМС и ВВС и неотлучно находившихся при них адъютантов, мэра Оттавы, комиссара Королевской конной полиции, председателей нескольких правительственных комитетов, а также скромно державшегося в задних рядах его превосходительства Филиппа Энгроува, посла США в Канаде. Отдельной группой стояла неизбежная толпа репортеров и фотографов, среди которых находились также Брайан Ричардсон и Милли Фридмэн.

– Силы небесные! – шепнула Хаудену Маргарет. – Можно подумать, будто мы в Китай миссионерами едем.

– Понимаю, что это занудная формальность, – ответил он. – Но люди, похоже, считают, что так нужно.

– Не говори глупостей, – вполголоса сказала Маргарет. – Тебе самому это все нравится, и я тебя прекрасно понимаю.

Лимузин описал широкий полукруг и плавно остановился у “Вэнгарда”, самолета, предназначенного для “особо важных лиц”. Вдоль его сверкающего в лучах утреннего солнца фюзеляжа по стойке “смирно” выстроился экипаж из состава Королевских канадских ВВС. Полисмен распахнул дверцу автомобиля, из него вышла Маргарет, за ней Джеймс Хауден. Военные и полицейские вытянулись в струнку, четкими заученными движениями отдавая честь, и премьер-министр в ответ приподнял новенькую перламутрово-серую шляпу, которую Маргарет приобрела во время поездки за покупками в Монреаль. На лицах собравшихся, заметил Джеймс Хауден, застыло выжидательно-напряженное выражение, хотя, возможно, причиной этому был холодный резкий ветер, гулявший по взлетному полю. И все же Хаудена кольнуло подозрение – удалось ли сохранить в тайне истинную цель его поездки или произошла утечка информации – относительно ее подлинной значимости.

Вперед шагнул сияющий улыбкой Стюарт Коустон. В отсутствие Хаудена Весельчак Стю как самый старший член кабинета будет исполнять обязанности премьер-министра.

– Приветствую вас, сэр… Маргарет, – обратился к ним министр финансов и, пожимая Хаудену руку, добавил:

– Как видите, здесь довольно многолюдно.

– Не вижу сводного оркестра, – прокомментировала это замечание Маргарет. – По-моему, только его и не хватает.

– Вообще-то это большой секрет, – подхватил Коустон, – но вам скажу. Мы его заблаговременно отправили в Вашингтон, только переодели в форму американских морских пехотинцев. Так что, если они вам там попадутся на глаза, так и знайте, что это свои.

Коустон тронул рукав премьер-министра, лицо его стало серьезным.

– Есть что-нибудь новенькое? Подтверждение или опровержение?

Джеймс Хауден молча покачал головой. Объяснений не требовалось: этот вопрос волновал весь мир вот уже сорок восемь часов – с того момента, как Москва победно возвестила об уничтожении американской атомной подводной лодки “Дифайэнт” в Восточно-Сибирском море. Согласно утверждению русских, тут же опровергнутому Вашингтоном, подлодка вторглась в советские территориальные воды. Инцидент вызвал резкое обострение международной напряженности, нагнетавшейся на протяжении нескольких недель.

– Какие же могут быть подтверждения, во всяком случае, в данный момент? – вполголоса проговорил Хауден. Собравшиеся бросали выжидательные взгляды на переговаривающуюся пару. – Я считаю это сознательной провокацией, и нам необходимо побороть соблазн нанести ответный удар. Я намерен настоятельно призвать Вашингтон к сдержанности, поскольку нам нужно выиграть как можно больше времени.

– Полностью согласен, – тихо ответил Коустон.

– Я распорядился воздержаться от каких-либо заявлений протеста с нашей стороны, – напомнил ему премьер-министр. – Если таковое потребуется, решать будем мы с Артуром в Вашингтоне. В этом случае заявление последует оттуда. Вам ясно?

– Вполне. Честно говоря, я рад, что вы с Артуром избавите меня от этого дела, – признался Коустон.

Они прошли к группе провожающих, и Джеймс Хауден стал обходить собравшихся, обмениваясь рукопожатием с каждым.

За ним следовали три министра: Артур Лексингтон, Адриан Несбитсон и Стайлс Брэкен, ведавший торговлей и коммерцией, – которые должны были сопровождать его во время визита.

Адриан Несбитсон выглядел намного лучше, чем в последний раз, когда он его видел, отметил про себя Хауден. Щеки старого бойца, плотно укутанного в шерстяной шарф, меховую шапку и теплое пальто, порозовели, держался он так, словно принимал парад, и явно получал удовольствие от происходившего, впрочем, как и всегда от любого рода церемоний. “Обязательно поговорю с ним во время полета, – решил Хауден, – а то после заседания комитета обороны времени для этого так и не выбрал, а старика надо поставить на место. Несмотря на то что Несбитсон не будет принимать непосредственного участия в переговорах с президентом, явные разногласия в рядах канадской делегации недопустимы”.