Артур Хейли - Перегрузка

– Когда я услышала об этом, все в голове перемешалось, и я не знала, что мне делать, – сказала она.

– Что бы ни было между нами, тебе следовало поставить меня в известность, – возразил Ним.

– Мне казалось, ты был очень занят тогда. Как раз погиб Уолтер от взрыва на “Ла Миссион”. Так или иначе, я решила оставить это при себе.

– Твои родители в курсе?

– Нет.

После установления диагноза, как рассказала Руфь, она начала регулярно, раз в неделю, посещать местную клинику для лечения химиотерапией и иммунотерапией. Это также объясняло ее отсутствие.

Ее часто мучила тошнота, она потеряла в весе из-за процедур, но ей удавалось скрывать недуг. Частые отсутствия Нима помогали ей в этом.

Ним обхватил голову руками, его мучил стыд. Он предполагал, что Руфь встречается с мужчиной, а она все это время…

Потом, продолжила Руфь, доктор Левин информировал ее, что в институте “Слоун Кеттеринг” практикуют новый метод лечения. Он настоял, чтобы она поехала туда и все выяснила. Руфь отправилась и в течение двух недель проходила обследование.

Это было время, когда Ним долго ее не видел. Ту отлучку он воспринял с безразличием. Это его беспокоило лишь как ощущение некоторой бытовой неустроенности.

Он не знал, что сказать.

– Что сделано, то сделано, – проговорила Руфь. – Ты не мог об этом знать.

Ним задал вопрос, который его очень беспокоил:

– Каковы их прогнозы?

– Прежде всего – нет необходимых лекарств; затем – уже слишком поздно для операции. – Ее голос был спокойным, самообладание полностью вернулось к ней. – Но у меня еще есть время, не знаю, правда, как много. Что же касается института “Слоун Кеттеринг”, неизвестно, следует ли мне пройти у них курс лечения. Врачи в этом институте используют метод микроволн для повышения температуры опухоли и подвергают ее радиоактивному облучению, которое может уничтожить раковую ткань. – Она невесело улыбнулась. – Как ты понимаешь, я узнала об этом все, что могла.

– Я бы хотел сам поговорить с доктором Левином – завтра, – сказал Ним и поправил себя:

– Сегодня, попозже. Как ты думаешь?

– Думаю? – вздохнула Руфь. – Нет, я ничего не думаю. Так прекрасно иметь человека, на которого можно положиться. О, Ним, ты мне так нужен!

Он снова обнял ее. Чуть позже он выключил свет, и они поднялись наверх.

Впервые за много месяцев Ним и Руфь легли вместе, и ранним утром, на рассвете, они обладали друг другом.

Сверкнуло лезвие ножа, и струей брызнула кровь. Наблюдая за процедурой холощения, Ним почувствовал небольшую слабость.

Судья Йел, стоявший рядом, весело посмеивался:

– Будь благодарен Господу Богу, что тебе выпало родиться мужчиной, а не таким вот бычком.

Они стояли на узком помосте над загоном для скота на пастбище в долине Сэн-Джоакин – в самом центре калифорнийских сельскохозяйственных угодий. Пастбище являлось собственностью фонда семьи Йел.

– Мысль о кастрации любого самца угнетает меня, – сказал Ним.

Он прилетел сюда рано утром для того, чтобы обсудить с Полом Йелом вопрос о влиянии электроэнергии на сельское хозяйство. Фермеры Калифорнии были важными потребителями электроэнергии; сельское хозяйство и связанная с ним индустрия потребляли десятую часть электроэнергии, производимой “ГСП энд Л”. Без электроэнергии фермерство – важнейшая отрасль штата – не смогло бы существовать.

Бывший судья Верховного суда должен был присутствовать сегодня как представитель “ГСП энд Л” на региональных слушаниях по проекту “Тунипа”. На заседания энергетической комиссии – некоторые называли их показательными выступлениями – приглашались представители местной власти и жители, для того чтобы подтвердить свои заявки на электроэнергию. Фермеры из долины Сэн-Джоакин, увидевшие в возможном сокращении потребления энергии угрозу для своих хозяйств, уже находились в лагере стойких защитников проекта. Наверняка на заседаниях будут и представители оппозиции.

Все еще наблюдая за действиями людей под помостом, Йел обратился к Ниму:

– Я понимаю сожаления по поводу уничтожения мужского начала, пусть даже у животных. Жалко, с одной стороны, и в то же время необходимо. Фермер даже не задумывается об этих вещах.

– А вам нравится быть одним из них?

– Фермером наполовину? Я даже не знаю. – Старик нахмурился. – В основном я занимаюсь бухгалтерией, просматриваю балансовые отчеты, пытаясь понять, почему та или другая операция нашего семейного фонда не приносит прибыль.

– Но то, что мы наблюдаем, по-видимому, будет эффективным, – сказал Ним.

– Эффективно, но чертовски дорого.

Они наблюдали за холощением шестимесячных бычков, переведенных со скотных дворов на пастбище для нагула веса и последующей продажи на рынке.

Пятеро ковбоев, мужчин среднего возраста, одетые в грубую хлопчатобумажную одежду, были заняты своим делом.

Весь процесс начинался с загона полдюжины бычков в специальное огороженное пространство круглой формы. Далее животных направляли, подгоняя их электрострекалами, в узкий коридор с высокими цементными стенами, открытый с торца. Каждое животное обильно поливалось специальным раствором для уничтожения личинок жуков и насекомых.

Коридор вел – с ужасной неизбежностью, как подумал Ним, – в гидравлическую металлическую клетку. Попадавший туда бычок оказывался стиснутым по бокам, его голова высовывалась наружу, а тело приподнималось над землей. Испуганное животное мычало.

Для начала здесь бычку в каждое ухо шприцем впрыскивалось специальное масло для устранения клещей. Особый раствор также впрыскивался в рот ревущему животному. После этого острые рога отрезали мощные ножницы, оставляя кровоточащие срезы. Даже до помоста доносился тошнотворный запах жженой шерсти и горелого мяса, когда раскаленное докрасна электрическое клеймо прижималось к боку животного.

Затем – нажатие рычага, свист воздуха, и клетка с животным под воздействием гидравлики поворачивалась на девяносто градусов, набок. В днище клетки, ставшем теперь ее стенкой, виднелась небольшая дверь. Ковбой открывал ее, доставал баллончик с антиинфекционным аэрозолем и опрыскивал жидкостью гениталии бычка. Затем откладывал баллончик и вынимал нож. Сделав надрез на мошонке, он нащупывал яички, вытягивал их и, обрезав, бросал в находившийся рядом контейнер. Обработкой кровоточащей зияющей раны тем же аэрозолем вся операция и заканчивалась.

Кастрированный бычок, лишенный теперь всех желаний, кроме желания поесть, будет быстро набирать вес.

Гидравлическая клетка возвращалась в прежнее положение, открывалась, и все еще ревущее животное выбегало в следующий загон.