Гедеон - Альбом второй. Бард Мрака

- Навсегда, - эхом повторил трибун, и его рычащий бас придал этому простому слову особую тяжесть. Кадьяк наклонил голову и опустил уши, осознавая всю губительность подобного развития событий.

- Между возможной бедой и неизбежной катастрофой я выберу первое, - закончив говорить Пятый переводил пытливый взгляд с одного члена совета на другого.

- Красные орки, что когда-то убили тебя, теперь часть Картоса, - ненавидяще проговорила Шестая. - Предлагаешь просто впустить их в наши земли?

- Предлагаю поговорить с Первой, примирить Совет и добиться от послов таких условий союза, при которых наши границы откроются лишь для тех, кто заслужил уважение народов леса. Мы ограничим нашу помощь Империи, закрепим преимущество собственных законов на нашей территории. Для того мы и нужны на переговорах, чтобы защитить свою землю, пусть и как часть империи Картос.

Трибун Кадьяк тяжеловесно опёрся лапами на стол, разглядывая карту так, словно впервые её увидел.

- Я, Кадьяк, - вдруг зарокотал он, - вступая в ряды Легиона...

- ... клянусь, - подхватил Ульвер, - не запятнать чести воина...

- ... до последнего вздоха защищать наши народы и Лес, - хором повторили слова присяги остальные ирхи.

Опять наступила тишина, которую опять же нарушил Кадьяк.

- Портулак прав, Шестая, - глядя на Астильбу сказал он. - Времена меняются. Наша стратегия была рассчитана на неожиданное нападение. Теперь же, когда Хранитель свободен и Седьмой знает слишком много, мы не можем следовать изначальному плану. Война принесет лишь смерть, горе, и... - он помолчал, а потом неохотно признался:

- Мы её не просто проиграем - мы можем потерять всё. И Лес, и Древо, и Горы. Мы - это не только те, кто с тобой, Астильба. Мы - это народы. Понимаешь? - он уперся взглядом в глаза Шестой.

Жутковатые глаза чернокнижницы зло сузились:

- Мы все, каждый из нас пошёл на жертву. Мы приняли в себя Мрак, чтобы стать сильней и защитить лес от чужаков. Мы знали, что будем изгнаны. И теперь вы говорите, что чужаки будут ходить по земле, которая больше не примет нас?!

В голосе её клокотал гнев, глаза свирепо сверкали, а пальцы судорожно искривились, словно когти хищной птицы. Стоявший рядом Портулак взял её руки в свои и тихо произнёс:

- Достаточно жертв.

Искажённое яростью лицо чернокнижницы разгладилось, гнев отступил.

- Слова Пятого всегда были мудры, - произнёс Второй. - Я рад, что Серые Земли не изменили его. Мы должны восстановить Совет и заставить Картос принять наши условия союза. Что до изгнания... Ничто не напрасно. Мы можем поселиться за Завесой и охранять границы нашего леса.

Кадьяк солидно кивнул, соглашаясь с его словами.

- Я рад слышать это, старый друг, - пророкотал он. - Гнев - плохой советчик.

Странно было слышать эти слова от вспыльчивого ирха, но Кадьяка будто подменили - глядя на него, с трудом верилось, что это то же самый трибун, несколько минут назад грозившийся расправиться с Гераникой.

- Хорошо, - наконец произнесла Астильба. - Вёх, ты должен связаться со своим наставником, Седьмым. Пусть он передаст наши слова Совету. Древо не примет нас, потому мы встретимся здесь, - она указала точку на карте между лагерем и Древом, на границе осквернённого участка. - Мы хотим переговорить с Советом и чужаками до того, как будет заключён союз. Если Совет откажет - мы уничтожим посольство любой ценой.

Вёх согласно кивнул и покинул пещеру.

- Нам нужен кто-то, понимающий язык Картоса, - напомнил Второй. - Среди наших воинов есть такие?

- Я изучила язык тёмной империи и буду рада помочь, - подала я голос.

- Хорошо, Лорелей, - кивнула Астильба. - Ты бард и владеешь словом, а значит сумеешь верно перевести наши слова.

Получено задание: Общий язык. Описание: ... Награда: вариативное увеличение репутации со сторонами переговоров.

- А что с Гераникой? - недобро оскалился Кадьяк. - Оставлять эту тварь в живых нельзя, - ирх зло впечатал кулак правой лапы в ладонь левой.

- Отправим наших разведчиков разыскать его. А когда отыщем - уничтожим, - лицо Астильбы вновь приобрело хищное выражение. - Как только Портулак освоится со своими силами - сможет уничтожить шамана его же оружием.

Кадьяк довольно осклабился, а затем повернулся к своим подчинённым:

- До результата переговоров с Советом войска остаются на указанных позициях в полной боевой готовности, - распорядился он.

Офицеры синхронно выпрямились, бухнули себя кулаками в грудь и торопливо вышли, спеша к своим войскам.

- Теперь дело за Советом... - Кадьяк принял от ординарца плащ и застегнул на горле узорную фибулу. - Ну что, пошли?

И, не дожидаясь ответа, первым покинул зал. Я услышала, как грохнули в пол копья и алебарды стражи, приветствующей своего командира.

Место встречи напоминало одну из фентезийных картин в духе столкновения света и тьмы, вот только тут схлестнулись первозданная мощь природы и её искажённая Мраком противоположность. Чёрные хитросплетения колючего лабиринта, по которому, будто живые, перемещались щупальца тумана, казались чужеродным вкраплением посреди вековечного леса. Столь же чуждым казалось и посольство чужаков, окружённое охраной из сильвари и ирхов. Их принявшие Мрак собратья, не смотря на преображение, всё же казались куда более уместными, чем разношёрстная группа НПС и игроков Картоса. Почти все игроки, сопровождавшие посольство, носили клановый символ Тёмного Легиона, но с полдюжины были одиночками или представителями незнакомых мне кланов. Посольство же состояло из Мастера четыреста пятидесятого уровня и четырёх Магистров четырёхсотого.

Но все они терялись на фоне Первой. Пятисотуровневая глава Совета поражала чуждой экзотической красотой. Нежную зелень эпидермы оттеняли амарантовые лепестки растительного одеяния. В руках друидки едва заметно мерцала живая ветвь какого-то растения, а глаза Нигеллы смотрели с вековой мудростью самого леса. По левую руку от неё мрачной тенью стоял Седьмой, а по правую - Третья. Фрезия, паладин Сильвана, не выглядела грозной, но я помнила как в одном из видений прошедших битв эта хрупкая сильвари безжалостно сокрушала врагов верным мечом. Чуть в стороне возвышались могучие фигуры вождей ирхов, окружённых охраной. Облачённый в тяжелую броню бурый Спелеус сжимал в лапах двуручный меч-фламберг и хмуро оглядывал чужаков. Золотистого окраса ирх по имени Конколор подпирал плечом дерево, а в лапах баюкал устрашающую конструкцию, похожую на здоровенное ружьё с толстым стволом, из которого торчали жала сразу шести стрел.

Во взглядах противоборствующих сторон не было ни ненависти, ни злобы - только растерянность и удивление не изменённых, и горькое сожаление отступников. А вот на чужаков из-за Завесы все они косились с одинаковым подозрением.