Даниэла Стил - Драгоценности

— Вы непочтительны. Здесь, в тиаре королевы Виктории, которую она носила юной девушкой, о чем вы говорите? О каком-то фермерском доме. Ужасная девочка. — Но было ясно, что он думает совсем иначе.

Они пробыли в Тауэре до вечера, и это был настоящий урок истории, они узнали о причудах, привычках, недостатках монархов Англии. Обо всем этом они не узнали бы без него, и старшие Томпсоны рассыпались в благодарностях, когда вернулись к его автомобилю.

— Изумительно, не так ли? Я всегда любил бывать здесь. Первый раз меня привел в сокровищницу мой отец. Он любил покупать красивые драгоценности для моей матери. Боюсь, она больше не носит их, хотя по-прежнему изумительно выглядит в них, но заявляет, что чувствует себя при этом глупо. Она стала очень болезненной и редко выезжает.

— Она не может быть слишком старой, — возразила мать Сары. Ей самой было только сорок семь. Она родила Джейн, когда ей было двадцать три, а вышла замуж за Эдварда в двадцать один год и через год потеряла первого ребенка.

— Ей восемьдесят три, — с гордостью сказал Вильям. — Она просто величественна и не выглядит старше шестидесяти. Но в прошлом году у нее был перелом бедра, и это немного напугало ее, так что теперь она не выезжает одна. Когда мне удается, я стараюсь взять ее с собой, но это не всегда получается.

— Вы самый младший сын в большой семье? — Виктория была заинтригована его словами, но он покачал головой и сказал, что он единственный ребенок.

— Мои родители были в браке тридцать лет, когда я родился, и они уже давно потеряли всякую надежду иметь детей. Моя мать всегда говорит, что это было чудо, просто благословение Господне, вы простите меня за то, что я столь высокопарен. — Он озорно усмехнулся. — А отец говорил, что здесь не обошлось без дьявола. Он умер несколько лет назад и был замечательным человеком. Он вам понравился бы, — заверил он их, заводя машину. — Моей матери было сорок восемь лет, когда я родился, и это на самом деле поразительно. Моему отцу было шестьдесят, и умер он в восемьдесят пять лет, что совсем неплохо. Должен признаться, мне его недостает. Во всяком случае, старая леди — оригинальная личность. Возможно, вам представится случай познакомиться с ней до отъезда из Лондона. — Он с надеждой взглянул на Сару, но она задумчиво смотрела в окно. Она думала о том, как спокойно чувствовала она себя с ним и как все было просто. Но, по правде говоря, все совсем не было так просто. Они никогда не смогут быть больше чем случайными приятелями, и она должна постоянно помнить об этом, особенно когда он так смотрит на нее, или заставляет смеяться, или берет за руку. Невозможно изменить судьбу. Она получает развод. А он — четырнадцатый по линии наследования британского трона. Когда они приехали в отель, он взглянул на нее, помогая выйти из автомобиля, и заметил, что она чем-то встревожена.

— Что-то случилось? — Он подумал, не сказал ли он чего, что могло ее оскорбить, но она, кажется, так хорошо провела время и с явным удовольствием примеряла драгоценности в Тауэре. Однако Сара была рассержена на себя, ей казалось, словно она обманывает его, и она чувствовала потребность все ему объяснить. Он имеет право знать о ней все, прежде чем одаривать своей добротой.

— Нет, у меня просто болит голова.

— Я, наверное, напрасно заставлял вас примерять тяжелые короны. Прошу прощения, Сара, мне очень жаль. — Он так раскаивался, и это только ухудшало ее состояние.

— Не корите себя, я просто устала.

— Ты плохо поела во время ленча. — К ней подошел отец, он заметил беспокойство на лице молодого человека, и ему было жаль его.

— Я хотел пригласить вас всех пообедать.

— Может быть, в другой раз, — поспешно сказала Сара, и мать вопросительно посмотрела на нее.

— Тебе, наверное, лучше прилечь, — сказала Виктория, а Вильям наблюдал за Сарой. Он понимал, что дело не в головной боли, и был обеспокоен, не замешан ли тут мужчина. Возможно, она обручена с кем-то, и ей неловко сообщить ему об этом. Или ее жених умер. Она вскользь упомянула о своих переживаниях… Вильяма заинтриговала ее тайна, но он не хотел допытываться у нее.

— Тогда, может быть, ленч завтра? — Он взглянул Саре прямо в глаза, она начала говорить и вдруг замолчала.

— Я… я чудесно провела сегодня день. — Ей хотелось сказать ему об этом.

Родители поблагодарили Вильяма и поднялись к себе в номер. Молодые люди имели право побыть наедине. Томпсоны огорчились, они чувствовали, что у Сары возник внутренний конфликт.

— Как ты думаешь, что она собирается сказать ему? — озабоченно спросила Виктория своего мужа, когда они поднимались по лестнице.

— Не знаю. Но он выдержит это. Вильям хороший человек. Я бы хотел, чтобы у нее был такой спутник жизни.

— Я тоже.

Но оба знали, что на это было мало надежды. Он никогда не позволит себе жениться на разведенной женщине, они прекрасно понимали это.

Внизу, в холле, Вильям, не отрываясь, смотрел на Сару, а она уклончиво отвечала на его вопросы.

— Мы могли бы погулять где-нибудь. Как вы на это смотрите?

Конечно, ей очень хотелось, но какой смысл встречаться с ним снова? Что, если она влюбится в него? Или он в нее? Что тогда их ждет? С другой стороны, глупо думать о том, что влюбишься в человека, с которым только что познакомилась и расстанешься навсегда, покинув Англию.

— Мне кажется, я глупо себя вела. — Она улыбнулась. — Я так долго не была в обществе… И кажется, забыла, как надо вести себя. Мне действительно жаль, Вильям.

— Все в порядке. Не хотите присесть? — Она кивнула, и они нашли спокойное место в углу холла. — Вы провели последний год в монастыре? — спросил он, поддразнивая ее.

— Что-то вроде этого. На самом деле я все время грозила сделать это. Это было похоже на монастырь, только я сама создала его. Я жила в доме моего отца на побережье, на Лонг-Айленде.

— И вы провели там целый год, не видясь ни с кем? — Она молча кивнула, не сводя с него глаз, сомневаясь, расскажет ли она ему все. — Ужасно долгий срок. Это помогло?

— Не уверена, — вздохнула она, решив быть с ним честной. — Иногда кажется, что помогло. Хотя очень трудно возвращаться к обычной жизни. Вот почему мы приехали сюда.

— Европа самое удачное место для начала новой жизни. — Он нежно улыбнулся и решил не задавать ей никаких вопросов. Вильям боялся напугать ее или причинить боль. Он влюбился в Сару, не хотел потерять ее. — Я рад, что вы приехали сюда.

— Я тоже, — тихо сказала она, и это было правдой.

— Вы сегодня пообедаете со мной?

— Я… я не уверена… Думаю, мы пойдем в театр. — Она знала, что он не захочет смотреть эту пьесу — «Кукуруза зелена» Эмилина Вильямса. — Мне надо спросить родителей.

— Если нет, тогда, может быть, завтра?