Дана Стар - Невинная пленница

Я опрокидываю её спиной на пол, смотрю в застывшее лицо супруги, не выражающее ничего.

Её глаза… Они широко распахнуты. В них нет больше жизни. Там испуг застыл. Мёртвый. Вопиющий. Лицо бледное, испачканное кровью.

– Лейла! – кричу, тряхнув жену за плечи.

Бах!

Бах!

Бах!

Всё нарастающие и нарастающие выстрелы заставляют меня пригнуться.

– Тагир! Тагир! – узнаю голос Назара. – На нас напали!

– Сука! – матерясь, я вытаскиваю ствол из кармана.

Не верю в то, что происходит.

Блять! Лейла!

Мой малыш…

Я опускаю взгляд ниже и вижу кровавое пятно на груди девушки. И на животе тоже. Реки крови хлещут из её сердца и живота, омывая мои дрожащие руки. В панике, я бросаю ладонь на живот Лейлы, пытаюсь остановить кровотечение.

– Врача! Назар! Вызови врача… – рыдаю, но понимаю, что всё.

Всё кончено.

Ей уже не помочь.

Ребенок больше не шевелится под моей ладонью. Я не ощущаю его толчков, как раньше. Обычно, когда бы я не дотрагивался до живота Леи, сын моментально отзывался ворчаньем или толком на прикосновение папы.

Но сейчас там холод. Тишина.

А у меня боль. В груди. На сердце. На душе.

– Нет! Не-е-е-т!

Я потерял их.

Потерял.

Это не сон.

Это кровавый бал.

Обезумев от горя и ненависти, я выскакиваю из укрытия, открывая стрельбу. Но их слишком много. Ублюдки в камуфляжной одежде разносят мою империю в прах, паля из автоматов.

Кто за этим стоит? Кто, блять?!

Я ведь был так осторожен… Уже сколько лет!

Крыса находится здесь. Среди нас. В лике лучших друзей. Я понял это только сейчас. Когда увидел, как ублюдки сгребают всю мою добычу в мешки и уносят через запасной выход, одновременно расстреливая рабочих.

Потом звучит взрыв. Вспыхивает яркий огонь.

Всё в дыму. Я начинаю задыхаться. Бегу к выходу. Пытаюсь открыть дверь, но замок заело.

Отравляющий дым везде. Он врывается в самые лёгкие и разрывает горло. Задыхаясь, я падаю на пол и отключаюсь.

Мне кажется, что я сдох.

Но мои глаза непроизвольно открываются, и я вижу белый потолок.

Чувствую запах медикаментом. Ужасно болит голова.

Дёргаю рукой, а в ней игла торчит. Рядом капельница стоит.

Опомнившись от случившегося, я пробую пошевелиться. Поворачиваю голову влево, вижу знакомое лицо. Рядом на койке лежит Назар, прикованный наручниками к кровати с перебинтованной головой.

– Это был Дмитрий, – сухо хрипит друг, глядя на меня сочувствующим взглядом.

– Что? – рычу, чувствую, как меня накрывает ледяным ознобом.

– Дмитрий Соловьев. Он предатель. Он сдал нас конкурентам. Они всё забрали. Всё, Тагир!

Даже больше.

Он. Забрал. У меня. Сына.

А я его дочь спас.

Вот как ты мне, сука конченная, отплатил?!

– Уёбок! – реву, хватаясь за голову.

Убью его. Голыми руками сердце из груди вырву, заставлю сожрать. Всех на куски живьём порублю. Особенно тех, кто ему дорог.

Начну с его драгоценной доченьки…

Не проходит и минуты, как в палату вламываются вооруженные мужчины в масках, в чёрной одежде. Один из них подходит к моей кровати, озвучивая грозным тоном вердикт:

– Тагир Дудаев, вы обвиняетесь в незаконной деятельности. Вам грозит двенадцать лет лишения свободы в колонии строгого режима.

С этими словами на меня надевают наручники, выводят из комнаты на улицу. Как бездомную собаку зашвыривают в грязный грузовик с решётками на окнах.

Двери закрываются.

Меня встречает холод и темнота.

С этой секунды всякая человечность внутри умирает.

В душе просыпается дикий, не знающий жалости зверь.

Спустя три года

– Тагир Дудаев! На выход…

Эхом в голове звучат слова конвоира.

Я не верю, что это происходит. Я так долго ждал этого дня!

Свобода. Долгожданная. Жадная. Мучительно долгая…

Замок ржаво звякает. Я делаю шаг вперёд. Дверь хлопает.

Оборачиваюсь.

Высоченные стены карцера, окутанные колючей проволокой, остаются позади. Сжимая руки в кулаки, я делаю шаг вперёд навстречу свободе. А в мыслях, тем временем, жжёт и пенится убийственная месть.

Все эти долбанные годы я жил лишь с одной целью… отомстить.

Мне даже не позволили присутствовать на их похоронах. Меня зашвырнули в грязную зековозку как какую-то псину дворовую и доставили прямиком на нары.

– Тагир! Брат!

Горькие мысли прерываются знакомым голосом. Я поднимаю голову и вижу перед собой чёрный внедорожник, рядом с которым стоит высокий широкоплечий здоровяк. Щетинистый, бесстрашный. Черноглазый. На лысо бритый. В серой пайте с капюшоном.

В здоровяке я узнаю своего двоюродного брата. Валид Гаджиев.

Валид ухмыляется. Отлипает от тачки, к которой прислонился, когда меня ждал, двигается навстречу.

Я пытаюсь улыбнуться в ответ, но у меня получается лишь оскалиться. Я забыл каково это… улыбаться. Чувствовать радость. Сиять от счастья. Я могу лишь сжимать челюсти и дрожать от льда в груди, упиваясь гневом.

Мои глаза горят в адском огне ненависти. Монстр, запертый внутри меня, рвётся наружу. Жаждет убивать. Крушить. Яро мстить. Сметая и уничтожая всё на своём пути.

Я больше не человек. Я адская машина мести. Железный робот для убийств. И всё благодаря ублюдку Дмитрию Соловьёву.

– Наконец-то, – Валид в два шага оказывается рядом со мной. Хлопает меня по плечу рукой, затем от души обнимает. – Я так скучал! Сколько же лет, сцуко, прошло.

– Три… – делаю паузу, сжимая челюсть. – Сраных. Года. Ада.

Мы оба вздыхаем. Напряжение нарастает такое, что воздух сейчас заискрит молниями.

– Спасибо, что вытащил, – сухо, без капли эмоций.

– Я пытался, раньше… – Валид прочищает горло. – Слишком дохуя затребовали мрази за твою свободу.

– Курить, – холодно требую.

Меня всего дёргать начинает. Я опять вижу перед глазами чёткие картинки из прошлого. Всё вижу в мельчайших деталях. Я живу этими воспоминаниями. Одержим. Расплатой. Одержим желанием наказать всех тех, кто виноват в крахе моей жизни.

За сына. За, блять, не родившегося маленького Тагира я буду скальпы живьём сдирать. Я найду каждую мразь. КАЖДУЮ! Всех тех, кто участвовал в кровавой резне на заводе.

Ненависти за длительные годы накопилось предостаточно. Пора выплеснуть реки расплаты на своих врагов, очистить душу от гнили, которая жжёт меня изнутри, подобно кислоте.

Как опухоль. Она разрастается, а я боле и корчусь от боли. Если не избавлюсь от дряни – я труп.

Каждую ночь мне снились кошмары. Каждую ночь я слышу выстрелы, слышу крики своей истекающей кровью жены и вижу одну и ту же сумасшедшую картинку.

Кровь. Разруха. Крики. Выстрелы.

А затем темнота.

А дальше тьмы тюрьма.

Я умом двигаюсь. Я отмотал под замком приличный срок, и мотал бы его дольше, если бы не Валид. Он сумел собрать нужную сумму и дать взятку кому надо. Я до гроба его должник.