Дебра Доксер - Спасая тебя [ЛП]

Я смотрела в его синие омуты, пытаясь молча сообщить о своей неизменной позиции, внимательно наблюдая, как его отчаяние и нежелание изменилось в понимание, а затем постепенно в боль.

Он взял мои руки, обнимавшие шею, и опустил их, удерживая перед собой.

— Что, если мы найдем твоего отца, и это все, что он может сделать? — спросил он. — Переместить болезнь в кого-то другого? Что тогда? Откажешься ли ты от его помощи?

Мне придется отказаться от этого. Лукас теперь должен осознавать это. Если он вообще знает меня, тогда в глубине души он знает мой ответ.

— Для начала, давай просто найдем его. Ладно? — спросила я. Я слышала мольбу в своём голосе. Мне нужно, чтобы он оставил это в покое. Я не буду говорить с ним о наихудшем сценарии. Это не принесет нам никакой пользы.

Я наблюдала, как он боролся против своей потребности изменить мои мысли и нарочно успокоить себя. Его челюсть сжалась, а затем расслабилась, в то время как он поднял свою рукой и пробежаться по грубой щеке. — Ладно, — наконец, тихо сказал он, глядя прочь от меня после долгого молчания.

Когда он снова повернулся, его нейтральная маска твёрдо сидела на месте. На этот раз, я почувствовала облегчение, когда увидела её там, но боюсь, что сейчас он решил вынести на обсуждение ещё один аргумент.

— Есть локальные документы, которые ведутся, пока фирма применяет для любого рода лицензии или разрешения, — сказал он.

— Если твой отец владеет бизнесом в Лос-Анджелесе, его имя и бизнес внесены в реестр. Если нам нужно делать работу, требующую беготни, то его будет легче выследить. Нам нужно уходить сейчас. Нам нужно быть там.

Я обнаружила, что теперь готова к отъезду. Я кивнула в знак соглашения.

— Мы уедем завтра. Я возьму нам билеты на самолет. — Он ждал моего аргумента. Когда он получил дрожащую, но благодарную улыбку вместо этого, напряжённость вокруг его глаз разгладилась. Он тихо выдохнул и расположил свои руки по обе стороны от моего лица. Мои щёки потеплели, когда он осторожно потёр по ним пальцами. Затем он склонился и нежно поцеловал меня.

Я до сих пор с трудом верила, что он есть в моей жизни. У меня никогда не было никого, кто заботился обо мне таким образом. Никогда не представляла себе, что даже кто-то появится. Мне лишь жаль, что у меня нет причины волноваться за него так сильно. Он заслуживает счастья и нормальной жизни. Я не думаю, что он когда-либо будет иметь такое со мной.

Его губы отпустили мои и двинулись к моему уху.

— Люблю тебя, — прошептал он.

Я резко выдохнула, поскольку его слова вызвали тихие слезы, что начали скатываться по моим щекам. Заметив их, он мягко сцеловал их.

С тех пор как я впервые увидела ту фотографию в моём телефоне, где мы танцевали вместе на выпускном вечере, то поняла, что я влюблена в Лукаса. Как же он смотрел на меня на этом фото, словно я самое драгоценное, что есть у него в мире, и мне интересно, чувствовал ли он то же самое. Но я боялась, что прочитала в этом слишком многое. Боюсь реально поверить в это.

Никогда не думала, что услышу от него эти слова или захочу сказать их в ответ. После всего, что было с Лукасом и его семьей, после всего багажа, которое я нагрузила на его, я поражаюсь его готовности поставить на кон своё сердце ради меня. Поражаюсь его храбростью.

Я откинулась назад и ждала, когда наши взгляды встретятся.

— Я тоже люблю тебя, — тихо сказала я. — Так сильно.

Его взгляд удерживал мой, и появилось такое чувство, что он пытается заглянуть в меня, чтобы подтвердить свои чувства. Надеюсь, он увидел правду. Он имеет право знать, так же как и я. Затем он снова поцеловал меня, и я почувствовала на нём вкус своих соленых слез.

— Я не знал, как собирался сказать тебе «прощай», когда ты уйдёшь, — сказал он, поглаживая мое лицо, и пристально смотрел на меня. — Теперь, когда мы едем в Калифорнию вместе, как только тебе станет лучше, я собираюсь остаться с тобой на некоторое время, если ты не против.

Он боялся, ожидая моего ответа. Удивляюсь, как он мог сомневаться каким будет мой ответ.

Мои единственные сомнения не в нём.

— Конечно, не против, — сказала я, с расползающейся ухмылкой на лице.

— Останься, пока не начнутся занятия в Колумбийском, — добавила я с оптимизмом, желая успокоить его.

Он не вернул мне улыбку.

— Ты будешь в порядке. Ты обязана верить в это. — Его тон одна уверенность. Но теперь я знаю его слишком хорошо. Вижу по его глазам. Он боится за меня, но упорно работает, чтобы казаться уверенным. Мы оба знаем, что счастливое лето вместе в Калифорнии гораздо больше желание, чем уверенность. Этот факт повис между нами. Как только прозвенит звоночек, я боюсь, что Майлз разберётся в этом. Я, вероятно, причиню Лукасу боль, в конце концов. Когда сделаю это, я не удивлюсь, если он задумается, а стоило ли оно того.

Лукас поднялся и нагнулся, чтобы помочь мне встать. Сейчас все изменилось между нами. Я никогда не чувствовала подобную близость к другому человеку. Ошеломляет, как сильны мои чувства к нему.

— Мне надо ехать, — сказал он, как только мы дошли до главных дверей. — Если мы собираемся уехать завтра, мне надо разобраться с кое-какими делами.

— Ты думаешь, они все равно позволят нам получить высшее образование? — спросила я.

— У меня лишь один документ в запасе, чтобы уйти. Что насчет тебя?

— У меня финал по химии на следующей неделе, — ответила я, чувствуя, как мои плечи поникли. Лукас все еще может отозвать свои бумаги, но я не уверена, что отсутствие на итогах будет значить.

— Поговори со своим учителем, — сказал он. — Посмотрите, что можете сделать.

Я кивнула. У меня нет иного выбора.

Тяжелая школьная дверь распахнулась, чуть не ударив меня. Чад проталкивал себе путь, захлопнув пачку сигарет пальцами одной руки.

— Осторожнее, козлина, — Лукас нахмурился на него.

Чад остановился и повернулся к нему.

— Чё ты сказал? — спросил он, прищурив глаза.

— Ты меня слышал, — Лукас ответил агрессивно, выглядя слишком довольным такой неожиданной возможностью бросить вызов Чаду.

Потом Чад заметил меня, стоящую неподалёку. Его взгляд метался между Лукасом и мной, прежде чем что-то произошло с ним.

— Эй, — сказал он нам обоим. — Вы не носились за Робом снова, не так ли?

Лукас и я посмотрели друг на друга

. — Нет, с чего? — спросила я.

— Потому что этот маленький засранец исчез. На этой неделе он не явился на репетицию. Не отвечает на телефон. У нас концерт в субботу, а он, блядина такая, провалился в яму или куда там ещё.

Мои мышцы наполняла напряжённость, пока я слушала, Лукас ответил.

— Мы не видели его.

Чад достал сигарету и прикурил.

— Я собираюсь надрать ему жопу, когда он объявится.

Затем он двинулся мимо нас, злобно бормоча, его раздражение с Лукасом забыто.