Дэй Лакки - Отморозок [publisher: SelfPub]

Я прихожу в себя только когда он вталкивает меня в душевую кабину и сверху льётся вода.

Я в одежде, перепачканная всем, чем угодно, а он в фартуке.

Впрочем, и то и другое тут же исчезает и оказывается скомканным где-то в углу, а мы стоим в душе, тесно прижавшиеся друг к другу.

Вода смывает с нас следы побоища, льётся сверху, не давая дышать.

И тогда я делаю то, чего, наверное, хотела всё это время – или захотела мгновение назад. Поднимаюсь на цыпочки, дотягиваюсь губами до его губ и целую его.

Сама. Как он и хотел.

Как хотела я…

Сердце пускается вскачь от моей смелости и того, что я получила запретное, желаемое. Его губы… они слаще сиропа…

Это последнее, что я успеваю подумать, потому что Эрик вмиг перехватывает инициативу. И показывает, как именно ему нравится. Его поцелуй жаркий, глубокий, жадный, словно отказали все тормоза.

А их и правда больше нет. Потому что я отвечаю точно так же. Жадно, пусть и неумело.

Но с Эриком это не имеет никакого значения – как будто он всё может и умеет за нас обоих.

Я хватаюсь за его плечи, дышу ему в губы, позволяю ему поглотить мой стон, когда его язык становится слишком настойчивым. Он не целует, нет. Он будто меня завоевывает, захватывает новые территории, утверждает свои права.

Не могу говорить, не хватает дыхания, наши языки сплетены… Но он будто считывает сигналы, которые посылает мой пульс: «Можно, можно… еще… пожалуйста, я хочу с тобой больше…»

Его рука скользит ниже, проходится у меня между ног, задевая чувствительную точку, срывая стон с моих губ, и я уже ни капли не сдерживаюсь и не пытаюсь себя винить в том, что чувствую, подаюсь ему навстречу, почти заставляя продолжить ласку.

Целоваться в душе, задыхаясь от падающих сверху струй воды, от нежности, от невыносимой страсти – это настолько прекрасно, что я теряю счёт времени.

До тех самых пор, пока меня, одуревшую от возбуждения, Эрик не вытаскивает наружу. Ухватив полотенце, начинаю вытирать мокрые волосы. Но Эрик не дает мне закончить – опрокидывает меня на кровать, так, чтобы я лежала на спине.

Не позволяя моему стыду прорваться наружу, не давая ему ни единого шанса, он сгибает мои ноги в коленях и ногой разводит их.

– Охуительно, – бормочет он, рассматривая меня там… прямо там…

А потом его взгляд поднимается вверх, задерживаясь на моем животе, на сосках, которые ноют только от одного его взгляда, на моих губах, которые он целовал.

– Ты такая красивая, Шерон, – шепчет он.

И даже не верится, что раньше я бы умирала от ужаса, а теперь мне мало… Мне так всего мало…

Во мне бурлило радостное возбуждённое предвкушение. И какая-то совершенно сумасшедшая уверенность в том, что мне понравится. Все, что он захочет и сделает, все, о чем он попросит меня – понравится. Только вот…

Все равно испуганно сжимаюсь, когда моих горячих и влажных складок касается головка его члена. Уверенно скользит вдоль, ощутимо задевает клитор, заставив меня со стоном выгнуться навстречу, но…

Он так близко, слишком близко к тому, чтобы нарушить запрет, и к моему возбуждению прибавляется изрядная порция страха и адреналина. А что, если он нарушит наш договор?

Одно движение – и всё. Слишком мало отделяет нас от той черты, которую мы не должны переходить.

Я испуганно смотрю на него, он ловит мои пальцы, сжимает их и еле слышно, наверное, одними только губами говорит:

– Не бойся.

И я сразу перестаю бояться, с удивлением обнаруживая, насколько я могу ему доверять и довериться – полностью, беспрекословно.

Расслабляюсь и отдаюсь этой странной ласке, впитываю её в себя, проглатывая жаркие стоны.

Мы многое успели за эти несколько дней, откровенные ласки там – руками, языком, – всё это было остро, пряно, всё это я впитывала и жадно принимала, но никогда не случалось ничего подобного.

Мне кажется, что я умираю и возрождаюсь с каждым движением, безжалостно сминая простыню руками, захлёбываясь даже не стоном, а криком.

В этот раз я подхожу к пику наслаждения очень быстро. Возможно потому, что каждую новую секунду отчаянно боюсь и, кажется, так же отчаянно хочу, чтобы наша последняя грань оказалась позади, чтобы шаг в то запретное всё-таки был сделан.

Он упирается на локти, раскачивается надо мной, и продолжает скользить членом у меня между ног. Задевая клитор, кружась у запретного входа, раздвигая уверенно складки, заставляя меня привыкнуть к этому, заставляя меня желать этого, заставляя меня метаться по подушкам с его именем на устах.

– Эрик, я… – выстанываю без остановки.

И подаюсь ему навстречу, не думая, не боясь, что он может сорваться. Он сильнее, чем я. Он может себя контролировать.

Кусаю губы, царапаю плечи Эрика, тяну его на себя и снова прошу…

– Пожалуйста, Эрик… пожалуйста…

Тихая волна, которая окутывает меня мягким удовольствием, постепенно закручивается в чуть болезненную спираль. Я не знаю, о чем прошу его. Я не знаю, как еще могу хоть что-либо говорить, как успеваю произнести хотя бы слово за своими непрерывными стонами…

Мне больно, невыносимо больно оттого, что так хорошо.

Еще одно движение – скольжение его члена становится грубее, настырнее.

И еще одно, теперь уже с его пальцем, который размазывает мою влагу по клитору.

– Шерон… – голос Эрика заставляет меня открыть глаза, вынырнуть на секунду из водоворота удивительных ощущений.

Чтобы в следующую секунду захлебнуться от собственного громкого гортанного крика, потому что удовольствие заставляет меня практически умереть.

И снова вернуться к жизни от легких поцелуев в шею. Такие нежные, что на глазах выступают слезы, а с губ срывается новый стон.

Безопасность и тишина пустого дома позволяют мне не сдерживаться, позволяют мне впитать полностью эти минуты, насладиться жаркими спазмами и ускользающими всполохами удовольствия.

Когда я вновь обретаю способность дышать, бросаю обеспокоенный взгляд на Эрика. Если я получила свою разрядку, то он ещё нет.

Привычно тянусь рукой, уже зная, что собираюсь сделать, но он меня останавливает.

– Нет. Просто смотри.

Он полулежит на подушках, одной ногой упирается в матрас, вторую вытягивает – наверняка, чтобы мне было лучше видно. Обхватывает рукой член, просто обхватывает, а я уже рвано выдыхаю от этого зрелища.

Понимающая усмешка на долю секунды трогает его губы, будто дразня меня. Его большой палец начинает скользить по головке, но недолго. Да, я помню, ему нравится жестко.

Сжав пальцы, он начинает водить ими по напряженному члену. Все резче и резче. Глядя в мои глаза. Как будто хочет подарить мне миг своего удовольствия.

Жарко… как же здесь жарко…

Или виной всему взгляд, который не просто меня пожирает, а сдирает запреты, которыми я себя окружила. Мне хочется целовать его приоткрытый рот, хочется скользить языком по его коже, хочется пройтись языком по его скулам и подбородку, вцепиться зубами, оставить свой след…