Дэй Лакки - Отморозок [publisher: SelfPub]

– Не смейся. – Он поцеловал меня в губы, легко и едва касаясь. Словно всего-то и хотел, что подхватить мой смешок. – Всё остальное ты делаешь так же.

И вот тут я покраснела. Потому что всё остальное – это явно было не о том, как я, к примеру, варю кофе или орудую пылесосом. Это было о чём-то куда более интимном, и Эрик тут же доказал, что я права: подхватил меня на руки, совершенно бесцеремонно перекинул через плечо, так, что я оказалась висящей на нём с высоко вздёрнутой задницей, и потащил в свою спальню.

Я даже не сопротивлялась. Но как только оказалась опрокинута на подушки, всё-таки решилась.

– Эрик. Я долго думала и… – я сделала паузу, подбирая слова.

И тотчас же в тишину ворвался звук его мобильника.

– Погоди, одну минутку… это может быть важно, – он потянулся к телефону.

Я не хотела заглядывать через плечо или выяснять, кто там звонит.

Каждый имеет право на свою частную жизнь, а мы с Эриком даже не пара. Мы никому так не представлены. Но взгляд, помимо воли, упал на светящийся экран.

И то, что я там увидела, заставило сердце болезненно сжаться: та самая отчаянная девушка, которую я видела только раз в жизни – когда разбила машину. Единственная из всех, с кем Эрик вёл себя как с равной.

Я до боли прикусила губу. Глупые слёзы разочарования готовы были брызнуть из глаз. Что там я себе напридумывала? Я для него особенная? А может, дело просто в том, что я оказалась под рукой и внезапно стала такой доступной?

Ну да, с этого ведь все и началось… почему закончится должно было как-то иначе?

Во всяком случае, Эрик без труда оторвался от меня, как только услышал мелодию звонка, и я точно знала: это не была та мелодия, которая стояла по умолчанию.

Нет! Эту девушку он пометил особой песней.

Эрик подхватил телефон и вышел из комнаты, оставив меня одну на кровати. В новом белье, с остывающим на губах вкусом его поцелуев.

Я не могла разобрать слов – только слышала его обеспокоенный голос, а мое сердце тревожно ухало и сжималось. Я боялась, боялась увидеть его лицо, когда он вернется, боялась и торопила время, не в силах терпеть.

Он вернулся через пару минут, уже без следов былой страсти во взгляде, как я и опасалась. Сухо и деловито сказал:

– Прости, Шерон, но сегодня всё отменяется. Мне нужно уехать.

Шерон…

Уже не милая…

Конечно, ведь позвонила она…

Схватил рюкзак, ключи от машины и выскочил из комнаты, не дожидаясь моего ответа. Когда я услышала, как со щелчком захлопнулась входная дверь, я все-таки разревелась – горько и по-детски.

Хочешь рассмешить бога – расскажи ему о своих планах. Кажется, так говорят?

Бельё, ужин, вино… я просто идиотка. Временное развлечение для того, кто по первому же звонку несётся к другой женщине. Вот уж действительно, мужчина, который достоин того, чтобы отдать ему свою невинность!

Всю ночь я ворочалась и не могла уснуть. Смотрела на часы, выходила выпить чаю, сидела на террасе с остатками вина из бутылки. Но так было только хуже, потому что здесь мне сразу вспоминалось то, что произошло на этой же террасе в мой первый день в большом городе.

А сейчас круг замкнулся. Приходится признать, что он победил.

Я всё сделала так, как он хотел, а для него эта победа даже не так уж и важна.

Эрик явился домой утром. Я хотела ускользнуть пораньше, так, чтобы не столкнуться с ним, но ничего не вышло. Он зашёл на кухню, когда я пила кофе.

Я напряглась. Но показывать, что мне действительно больно, я не хотела. Не должна была. Да я просто выглядела бы глупо, попытайся хоть намеком дать ему понять, что меня это задело. А почему, собственно, он не может задержаться на ночь у своей подружки?

Из-за меня? Смешно.

Я сразу же представила себе, как он посмотрит на меня с усмешкой и скажет: «Эй, детка, ты что себе напридумывала?»

А мне лучше умереть, чем услышать такое. Так что я приняла решение – не говорить ни слова. Чтобы не испытывать жгучего стыда. Все в порядке. Ничего особенного не произошло.

Он ничего мне не обещал. Не его вина, что мои фантазии разбились. Я сама…

Сама придумала – сама и расплачиваюсь. Бессонной ночью, кругами под глазами и дырой в глупом сердце, которое на что-то надеялось. Даже сейчас. Если бы он пояснил, если бы в его глазах было раскаяние, если бы…

Так много «если бы»…

Но Эрик, похоже, и впрямь считал, что сделал что-то не так. Улыбка, довольный взгляд.

– Привет, Шерон!

Он подошёл ко мне, положил руки на плечи, чмокнул в макушку. Так просто… для него все так просто.

А я почувствовала почти физическую боль от этого прикосновения. Было невыносимо. Вот что я значу для него на самом деле. Девочка для развлечений, которой можно не объяснять, где ты был всю ночь. Которая не заслуживает даже лжи.

– Мне пора, – выдавила я через силу.

Стряхнула его руки с себя, подхватила сумку и выскочила из дома. На улицу, на свежий воздух, прочь от него. Видеть его, разговаривать с ним не было никаких сил.

Наверное, больше всего на свете мне сейчас было страшно почувствовать от него запах другой женщины. Почувствовать – и ничего не сказать.

А ещё желания. Эти его дурацкие желания – он ведь может загадать что угодно. И сейчас, впервые за всё это время, я понимала, что ничто не заставит меня это «что угодно» выполнить.

Не смогу.

Сломаюсь.

Выскочив за двери, сделала глубокий вдох, чтобы справиться с навернувшимися на глазах слезами. И поспешно сбежала, пока он не успел меня догнать.

Хотя…

Смешно убегать от того, кто не гонится.

Вряд ли он что-то заметил и понял, вряд ли обратил внимание на мое настроение, оно ведь его не волнует. Ему интересно лишь то, чего хочет и чувствует он.

Глупая, какая же глупая…

Я ведь знала, что у него до меня были девушки, догадывалась, что они менялись с катастрофической скоростью. Он уставал от одной и менял на другую. А что они чувствуют, не имело значения.

А ко мне он изначально отнесся как к той, которая ему лишь мешает. Его прикосновения в первый день, там, на террасе. Его слова, что он готов сделать все, лишь бы мы с матерью поскорей убрались из его дома…

Все кричало о том, что мне нужно держаться подальше от него. Хотя бы держать подальше свою душу и тело, а я…

Некого винить, нужно просто переждать, когда боль чуть уляжется, и я снова смогу хотя бы спокойно дышать.

Это был долгий день. Предэкзаменационная подготовка – штука изматывающая, но трудным его делало не это. Я не представляла, как вернусь домой, столкнусь с Эриком – и хочешь не хочешь придётся что-то обсуждать. Или продолжать нашу игру, которая теперь не принесла бы мне никакого удовольствия.

Я боялась остаться с ним один на один. Боялась, что снова поверю в то, чего нет. Боялась, что снова поддамся. И разобьюсь потом на осколки, которые уже не собрать.