Дэй Лакки - Отморозок [publisher: SelfPub]

Если я и испытывала какую-то вину по поводу этой маленькой лжи, то совсем небольшую. Клэр – хорошая девчонка, но сейчас у меня у самой происходит кое-что очень важное.

Покрутив на пальце кольцо, выдохнула, окончательно выталкивая из себя неловкость и сожаление. По-моему, я все-таки приняла решение. Я сделаю это сегодня же.

Просто потому, что сама этого хочу.

Правда, одно дело – принять решение. И другое – воплотить его в жизнь. Как обычно, возникли ненужные сомнения, страхи, тысячи «но» и сотня «а что, если…»

Сделать шаг, не видя впереди себя ничего, кроме темноты, очень сложно. Там может быть мост. А может быть пропасть. Но если ты не сделаешь этот шаг, вокруг тебя так и останется гудеть пустота неизвестности.

Эрика дома не было, и я даже порадовалась. Мне нужно было собраться с мыслями, а они, как нарочно, так и норовили рассыпаться мелким бисером, и сосредоточиться на чём-то одном никак не получалось.

Я сбросила с себя дневную одежду и стала под колючие прохладные струи душа. Меня подташнивало от страха, от одной только мысли о том, на что именно я решаюсь. И в то же время, я чувствовала внутри себя какую-то непривычную легкость. Предвкушение? Ожидание того самого шага? Не знаю.

Я вышла из душа, сняла кольцо, немного покрутила его в руках и положила в шкатулку, где лежали немногие другие нехитрые мои драгоценности.

Вот и всё. Теперь ни колебаться, ни сомневаться я уже не буду.

Я открыла ящик с бельём. Никогда не заботилась слишком о том, чтобы оно было красивым. Удобство и гигиеничность – это было для меня главным. Но в уголке ящика лежали два кружевных комплекта – побочный эффект от похода по бутикам с мамой. Когда она, тяжело вздохнув, мол, «ну что делать с этой безнадёжной скромнягой», бросила стильные упаковки в корзинку с другими мелочами.

Если бы мне кто-то тогда сказал, при каких обстоятельствах, а главное, для кого я буду надевать это бельё – я бы рассмеялась в лицо.

Только вот сейчас мне не смешно, совсем не смешно. Неожиданно всё стало слишком серьёзно.

Я сложила оба комплекта на кровать. Да уж, мама есть мама: она безупречно угадала мой размер и подобрала идеальный фасон для меня. Белоснежный и кремовый комплекты. Выбрать было сложно, но, немного подумав, я отложила белоснежный в сторону. Слишком уж это была бы откровенная символичность. Вроде бы как белый – цвет невинности.

Я примерила оставшийся кремовый и поняла, что выбор сделан идеально. Мягкий шёлк с кружевами струился по коже, крепко, но аккуратно поддерживал тяжёлую грудь. А цвет делал мою смуглую кожу сияющей и золотистой – лучше и не придумаешь.

Я полюбовалась собой в зеркале и натянула сверху домашнее платье. Вот оно-то точно не было из числа моих свежих покупок – одна из тех вещей, которые я привезла с собой. Одна из любимых вещей – тех, с которыми не расстаёшься годами.

Я посмотрела на себя в зеркало и улыбнулась отражению. Простое платье подчёркивало фигуру ничуть не хуже дорогих шмоток из бутика, зато не было таким претенциозным и вызывающим. Милая домашняя девочка… если, конечно, не знать, что под этим скромным нарядом скрывается маленький сюрприз.

Я высушила волосы, решила обойтись без косметики. Цвет лица у меня и так отличный, губы яркие сами по себе. Нет, ничего не нужно – лишь капелька духов на запястье и на шею – совсем чуть-чуть.

Эрик появился неожиданно, заставив меня вздрогнуть. Хлопок двери, шаги по коридору. Я чувствовала, как безумно колотится моё сердце. Немного помедлив, вышла за дверь:

– Привет!

Странно, мы ведь уже давно проводили вместе каждую минуту, что были дома, и, наверное, совершенно перестали друг друга стесняться. Это было бы глупо после всех тех вещей, что мы друг с другом проделывали. А сейчас я реагировала на него как на чужака, словно бы мы впервые встретились и мне ужасно неловко.

Эрик привлёк меня к себе и запечатал губы поцелуем – долгим, тягучим, невыносимо нежным. Я ответила на него, а затем уткнулась ему лбом в плечо. Сказать то, что я собиралась, оказалось довольно сложно. Слова не хотели вырываться наружу, вязли на зубах, заставляя лицо застыть неподвижной маской.

– Ты в порядке? – Эрик, кажется, тоже почувствовал, что со мной что-то не так. – Ну же, посмотри на меня! – он почти вынудил меня посмотреть в глаза. – Хочешь, сходим куда-нибудь поужинать?

Ну уж нет – это в мои планы не входило. Если мы сейчас выберемся поужинать, потом поедем в какой-нибудь клуб… всё будет испорчено. Я не хотела, чтобы мой первый раз случился так: после шумного веселья и нескольких одуряющих голову коктейлей. Мне хотелось чего-то другого, поэтому я помотала головой.

– Давай закажем ужин домой и откроем бутылку вина?

– Отличный план! – легко согласился Эрик, и у меня отчего-то потеплело внутри.

Это ведь круто, что ему в целом без разницы как проводить время – лишь бы проводить его со мной? Это ведь что-то да значит…

Ужин подходил к концу, и мой бокал с вином почти опустел, а я так и не сказала главного. Это ведь не так уж важно, когда я скажу? Главное, что я решилась.

Теперь все.

Я не хочу отступать.

Мне просто нужно еще чуть-чуть времени, самую капельку.

Когда мы покончим со всеми блюдами, Эрик схватит меня в охапку и потащит в свою комнату, и когда наши взаимные ласки достигнут предела – вот тогда.

Да! Это будет идеальное время и место, и мне вовсе не нужно спешить.

Эрик подошёл ко мне, присел рядом, так, что его глаза оказались напротив моих, и сказал тем самым голосом, хрипловатым, низким, по которому я всегда безошибочно узнавала уже закипающую страсть:

– Ты чертовски красиво ешь.

– Что?.. – я рассмеялась. – Ну и комплименты у тебя.

– А это не комплимент, – его пальцы тут же запутались в моих волосах, я уже не могла выскользнуть, лишь жадно слушала, что он сейчас говорил. – Обычно девушки едят, знаешь, как птички-дистрофички. Придирчиво рассматривают порцию, так, словно еда – их главный враг, и если они будут неосторожны, еда сама вот-вот на них набросится.

Я опять рассмеялась. Не потому, что сказанное было слишком весёлым, а потому, что он попал в самую точку. В последние дни я постоянно обедала с Клэр, и она себя вела именно так: заглядывала в свою тарелку с таким видом, словно там обосновались её злейшие враги.

Но слушать про других девушек не хотелось. Не хотелось думать, что он до меня с кем-то встречался, не хотелось думать, как они вели себя рядом с ним. Я вообще не хотела думать ни о ком, кроме нас.

Поэтому я спросила:

– В то время как я…

– Ты ешь с удовольствием. Видно, что получаешь наслаждение от каждого кусочка. И у меня нет чувства, что я заставляю тебя страдать.

Я вновь рассмеялась. Сейчас я была ему благодарна за эту болтовню. Она позволила мне немного снять напряжение, постараться убедить себя в том, что я для него – не просто очередная девица, крестик на фюзеляже, который необходимо поставить. Что я для него – нечто особенное. Пусть хотя бы на время.